Книга Дети непогоды - Павел Марушкин

— Куда?! Назад!!! Фтяч, назад, я приказываю!

Кто-то взвизгнул: «Ложись!» Пропопий бросился ничком, и вовремя — спустя секунду над поляной оглушительно хрустнула стеклянная бомбочка. Карары приподнялся на локте и хладнокровно срезал импульсом шатающегося, изрезанного осколками шерифа. «Надо уходить в чащу, — подумал он. — А то здесь мы как на ладони».

Из горящей палатки на четвереньках выбралась камарад комиссар.

— Поднимайтесь на высотку, команданте. Тогда они будут как на ладони, — посоветовала она и закашлялась.

Порывы ветра разбрасывали горящую хвою по всему лесу. Воздух был полон красных искр. Пригибаясь, Карары бросился к склону ближайшей сопки. Марамбита, слегка пошатываясь, прикрывала тыл — уже два или три раза выпущенные врагом импульсы с яростным шипением отбивались её медиатором.

— Не дайте им уйти!!! — громовой голос перекрыл шум схватки.

Пропопий обернулся на бегу, наудачу выстрелил в ту сторону и, поскользнувшись, упал носом в землю. Едва не споткнувшаяся об него Долборождь с хриплым проклятием перепрыгнула через упавшего. «Прыгать через командира — дурная примета», — отчего-то вспомнилось Карары.

Уцелевшие в первые минуты боя солдаты Пропония быстро сориентировались и кинулись следом. То один из них, то другой вдруг вспыхивали и с воплями начинали кататься по земле, пытаясь сбить пламя. Остальные, не обращая ни на что внимания, карабкались вверх по склону. Недалеко от вершины было естественное убежище — ветер повалил друг на друга несколько старых бородавчатых сосен. Укрывшись за торчащими корнями, солдаты переводили дух.

— Слышь, команданте! Они сейчас обойдут холм с другой стороны, и нам хана, — сказал кто-то.

— Не обойдут, — сплюнул Карары. — Там заросли декапитариев.

Словно в подтверждение его слов, где-то неподалёку прозвучал вопль боли.

— Стеклянные бомбочки есть у кого? — спросила Марамбита.

Бомбочек набралось четыре штуки.

— Если полезут на приступ, подпустите поближе и кидайте дружно. Старайтесь попасть в стволы деревьев, чтобы наверняка сдетонировали.

— Откуда они взялись-то на нашу голову?! — истерически хихикнул кто-то.

— Оттуда же, откуда и все, — оборвал Карары. — Не подниматься!

Предупреждение чуть запоздало — импульс жиганул одного из бойцов, вмиг спалив все волосы на макушке.

— Без команды не высовываться! Да не ори ты, конь педальный! Сам виноват! Марамбита, сколько уцелевших?

— Похоже, все здесь, — комиссар выцеливала кого-то в просвете корней, чуть поводя указательным пальцем. — Сейчас я тебя, голубчика… Ага! Есть!

Пропопий огляделся. Семь человек… Нет, восемь. Помкомвзвода тоже был здесь. Внезапно их убежище разом вспыхнуло, опалив лица нестерпимым жаром.

— Пропопий! Туши!

— Чем я его тебе потушу, куриная башка! — заорал в ответ команданте, прикрываясь полой плаща. Волосы стали потрескивать.

— Используй медиатор!

— Я не умею!

— Это просто! Прикажи огню угаснуть!

Кляня последними словами всех и каждого, Пропопий заставил себя закрыть глаза и сосредоточиться. Это кажется или жар действительно стал меньше?!

— Получается! Давай ещё!

Пропопий напрягся. Звёздочка тихонько запищала, мелко вибрируя. Пламя угасало, обугленные стволы источали удушливый дым.

— Они идут! — вскрикнул кто-то и закашлялся. Пропопий протёр слезящиеся глаза.

— Приготовить бомбочки! Кидаем только по моей команде!

— С той стороны их не обойти, командир! — запыхавшись от бега, произнёс один из шерифов.

— Декапитарии? — кинув взгляд на рассечённый лоб говорившего, спросил Вадуц. Шериф утёр кровь.

— Они самые. Бежал бы я чуть быстрее — остался бы без скальпа, как пить дать. Листья — что твоя бритва!

— Смотреть надо, куда прёшь, — ворчливо пробормотал Шнюпа. — Это ж Лес!

— Мы можем прожечь тропинку.

— Долго, да и эти гады к тому времени что-нибудь придумают…

— Ладно… Значит, штурм. Давайте, парни, подтягивайтесь!

Шерифы ползком, а кое-где короткими перебежками стали продвигаться вверх по склону. Внезапно одного из них охватило пламя — он вскочил, завертелся юлой и бросился бежать, оставляя за собой жирный хвост копоти.

— Чтоб тебя! — Вадуц подкопил силы и, как только над завалом что-то мелькнуло, разрядил медиатор.

Послышался вскрик. «Кажется, попал», — подумал он. Происходило неслыханное — они платили по одному из своих за каждого третьего-четвертого врага — они, шерифы, не раз в одиночку справлявшиеся с целыми бандами! Пригнувшись, он бросился вперёд. До завала оставалось полтора десятка шагов, когда оттуда в него что-то швырнули. «Стекло!» — ужаснулся Вадуц, автоматически разряжая медиатор. Две или три летящие бомбочки внезапно распустились веером огненных брызг — импульс расплавил их прямо в воздухе. Плио рухнул, прикрывая голову руками и изо всех сил вдавливая лицо в сырой, остро пахнущий землёй мох. Спустя секунду рядом хлобыстнул разрыв — одна всё-таки прорвалась сквозь пламя. Ему показалось, что десятки раскалённых шил воткнулись ему в спину и ягодицы. Вскочив на ноги, понимая только, что ещё жив, Вадуц кинулся на поваленные сосны. Забыв о звёздах, шерифы с дубинками наперевес карабкались на баррикаду и сходились с врагом в рукопашной. Плио взмахнул стоеросиной, отбивая падающую сверху головку молота, и попытался раздробить врагу пальцы. Тот вдруг ловко нырнул в сторону и саданул его рукоятью под рёбра. Вадуц выронил дубинку и, задыхаясь, согнулся пополам. Вражеский солдат косо взмахнул своим оружием — и в тот же миг левое плечо его лопнуло, разлетевшись облаком кипящих брызг. Старый Шнюпа хладнокровно разрядил свой медиатор едва ли не в упор. Это странным образом отрезвило Вадуца — вместо того чтобы подбирать выпавшую убивалку, он схватился одной рукой за грудь, вызывая приток Силы, готовый обрушить её на врага. И тут над баррикадой поднялась Марамбита и наставила на нападающих длинные паучьи пальцы. Чудовищной силы импульсы стеганули шерифов. Один из них, превратившись в факел, с воем покатился вниз по склону. Других отшвырнуло на несколько шагов. Долборождь издевательски захохотала. Перед ней откуда-то возник Пао Шеперрор. Одна его рука судорожно стискивала шерифскую звезду, другая вытянулась вперёд. Звонко хлестнули слова заклятия. Марамбита охнула. Глаза её внезапно выскочили из орбит, одну щеку раздуло, нос и подбородок выдвинулись вперёд в стремлении встретиться. С чпоканьем проклёвывались на коже созвездия бородавок, спина гнулась под тяжестью распухающего горба. Из уха проросла поганка. Пао выкрикнул последнее слово и замолчал, тяжело дыша. Оглушённая Долборождь стала заваливаться назад. Через бруствер вдруг перемахнул низенький, но очень широкоплечий воин с огромным боевым молотом наперевес. Не успел никто из шерифов поднять руки, как он, несильно вроде бы размахнувшись, впечатал головку молота Пао в живот. Удар был невероятной силы — колдун переломился в пояснице и взлетел высоко в воздух. Шнюпа вскинул палец, но за миг до того воин пригнулся, и импульс прошёл над ним, заставив вспыхнуть кустарник на склоне. Молотобоец змеиным движением развернулся и обрушил чудовищное оружие прямо на голову старика. Мозг следопыта брызнул из ушей. Плио почудилось, что ноги Шнюпы едва ли не по щиколотку вошли в грунт. Тут сразу несколько импульсов сразили чудо-бойца, вскипятив его, словно чайник, и буквально разорвав в клочья. И хлынул ливень.