Книга Мертвые из Верхнего Лога - Марьяна Романова

— Это Виктор, — небрежно представил юношу Хунсаг. — Впрочем, можешь и не запоминать, он тут ненадолго. Сегодня вы будете работать вместе.

— Он… тоже ваш ученик? — немного удивилась Даша.

— Что за ерунда, — мягко улыбнулся Хунсаг, — нет, разумеется. Ученик — ты. Виктор — дидактический материал.

— И что же… что я должна делать? — Даше стало не по себе.

— Сегодня я научу тебя «пить» других людей, — спокойно сказал учитель. — Может, когда-нибудь случиться так, что твои силы неожиданно кончатся. И ты должна знать, что ничего страшного в том нет, потому что вокруг полно тех, у кого можно позаимствовать немного энергии. А теперь сделай дыхательные упражнения, те, которые я показывал. Желательно делать это перед каждой практикой.

Хунсаг с удовлетворением наблюдал за тем, как Даша дышит.

С каждым днем он убеждался, что не зря они привели девочку в лесной городок. И не зря ему сразу показалось, что над ее головой видно едва различимое голубоватое свечение — то, о чем когда-то рассказывал ему в революционном Петрограде давно умерший его спаситель — тот, благодаря которому Хунсаг в конечном счете и стал собою. Даша была способна — едва ли не более способна, чем он сам. И еще у нее словно дверь была в самом сердце — всегда безалаберно распахнутая. Девочка открыто принимала в себя мир, и это могло бы плохо кончиться, если бы ей не встретился такой наставник, как он. А еще Даша была старательной и послушной. Хотя голова ее еще замусорена моралью, принятой у людей, — Хунсаг замечал, с каким тщательно скрываемым ужасом ученица принимает его воззрения (которыми, к слову, он делился весьма дозировано, приучая ее постепенно). Да, с ней требовалась ежедневная кропотливая работа, но самое главное — Хунсаг видел в глазах ее интерес и такую жажду постигать мир, что иногда даже начинал испытывать к девочке то, чего не испытывал никогда в жизни, — отцовские чувства. Хотелось протянуть ей руку и вести ее к истинам, которые открылись ему. Не исключал он и мысли, что когда-нибудь подросшая Даша станет ему женой, к тому времени уже догнав, а может, и превзойдя его по способностям. Два сверхчеловека, новые Адам и Ева, истинные начинатели новой человеческой расы… Через два с небольшим года Даша теоретически сможет родить, но Хунсаг не будет настаивать — вокруг и так полно плодородных самок. Он будет ждать столько, сколько потребуется.

— Вытяни к нему ладони, — скомандовал учитель. — Представь, что из глаз его струится золотой свет. Струится и падает тебе на руки. Медленно вдыхай воздух, но представляй, что дышишь ладонями. Как будто бы воздух через ладони, а не через легкие входит в твой организм, и вместе со светом ты вдыхаешь силу, чистую энергию, которая постепенно наполняет все твое существо.

Даша сделала все, как Хунсаг велел.

Сначала ничего не происходило. Перед нею просто стоял несчастный и не понимающий своей участи одурманенный мальчик Виктор, а она тянула к нему ладони, чтобы отобрать то, что принадлежало ему одному. Ей было немного стыдно, и Даша мысленно просила у него прощения, хотя в глубине души и понимала, что чувство вины мешает ей сосредоточиться. Но потом она вдруг почувствовала, какими горячими стали ее руки, тепло потекло от ладоней к плечам, а потом и дальше. Голова вдруг стала легкой, захотелось глубоко втягивать в легкие теплый воздух и смеяться. И еще почему-то танцевать. Девочка зажмурилась. Перед глазами вдруг заплясали разноцветные воздушные шарики. Это было прекрасно, прекрасно…

— Даша! Даша!

Она вдруг почувствовала, как кто-то грубо трясет ее за плечо, и сначала попыталась сбросить настойчивую руку, но потом все же с неохотой открыла глаза.

Перед ней стоял Хунсаг, глядел на нее удивленно. Мальчик Виктор лежал чуть поодаль, и лицо его было белее мела.

Даша постепенно приходила в себя, с ужасом осознавая содеянное.

— Я его… Он… умер? — Последнее слово она почти прошептала.

Хунсаг ответил не сразу.

— Ну что ты. Конечно нет. Сейчас я дам распоряжение, и его откачают. Но ты… Признаться, ты меня приятно поразила. Я не ожидал.

Глава 12

За двадцать пять лет до описываемых событий.

Где-то в Центральной Африке

Будь Хунсаг обычным человеком, то не заметил бы появления бобогото — тот ступал мягко, тихо, как пантера. И подошел со спины. Это было так трогательно: местный колдун знал, с кем имеет дело, всерьез рассчитывал, что напряженной спиной Хунсаг не почует приближающегося холодка.

Хунсаг почуял — когда тот был еще за сотню шагов до хижины. Почуял и подобрался весь, распрямил позвонки, подтянул живот. Со стороны-то он смотрелся расслабленным, на самом же деле был воином, готовым к атаке. И решил подыграть колдуну, обезоружить того неожиданным выпадом. До последнего момента стоял, повернувшись спиной к двери, и, когда бобогото оставалось преодолеть лишь несколько шагов, резко развернулся на пятках, насмешливо поздоровался на местном наречии, а потом сказал:

— Я тебя искал. Долго.

«Сказал» — неверное слово для описания способа, которым общался Хунсаг. Речь он как раз не использовал, да и вряд ли бы смог, зная лишь несколько фраз на певучем, как ветер, чужом языке. Но Хунсагу не нужны были слова, чтобы сообщить о себе такому человеку, каким являлся бобогото. И судя по тени недоумения, мелькнувшей на круглом черном лице, тот прекрасно умел ловить мысленные импульсы.

Хунгсаг рассматривал колдуна — высокого, черного, хмурого — с уважением. Ведь самому ему потребовались годы практики, чтобы научиться с паучьей ловкостью пробираться в спутанные клубки чужих мыслей. Он учился у блаженного старца в Китае, у мрачновато-аутичного французского гипнотизера, у сибирских староверов и перуанского нагваля, который был вроде бы самым гостеприимным из учителей, но когда Хунсаг уснул в его доме, попытался полоснуть по его горлу старинным ножом. Бобогото же никогда не выезжал за пределы континента, его породившего, большую часть жизни провел в глухом лесу, и все, что он умел, досталось ему при рождении. Сильным он был. Сильным и умным. Хунсаг сразу это почувствовал.

Колдун в свою очередь рассматривал незнакомца с настороженным недоумением — как будто бы один опасный хищник втягивал трепещущими ноздрями дух другого, оттягивая момент смертельного атакующего прыжка.

— Кто ты?

Вопрос, родившийся в голове Хунсага, неопытный человек принял бы за игру подсознания. Но Хунсаг знал, что вопрос пришел извне, из устремленных на него черных глаз.

— Я приехал издалека. Неважно откуда. Мне нужна твоя помощь.

Колдун отошел на несколько шагов, туда, где у круглого стола лежала на полу, раскинув руки, Харума. Глаза ее были открыты, а остывающие губы растянула адресованная кому-то невидимому улыбка.

Безмолвный диалог продолжался.

— Это ты сделал? Убил ее?

— Это было необходимо. Иначе ты не появился бы.