Книга Дурни Вавилонские - Далия Трускиновская

— Если он помнет глину, я выкину его в окно, — сказал хозяин, и я понял, что там такое: необожженная табличка. Выходит, он послал кому-то письмо, очень срочное письмо, так что некогда было обжигать… или же такое, которое при опасности можно сразу смять в ком!

Потом Абдад вернулся, точно так же неся мешочек, и я понял: там ответ! И тоже на сырой глине! Хозяин прочитал и засмеялся.

— Еще один, еще один! — произнес он. — Я сумею тебя уговорить, птенчик, воробушек, гусеночек!

Вскоре хозяин позвал меня к себе.

— Послушай, осленочек мой, если бы я начал строить Новую Башню, вот эту, ты со своими братьями пошел бы ко мне работать?

— Да, господин! — воскликнул я. — Но мы не можем! У нас договор с Зубастым на десять лет. Мои братья приложили к нему печати. И Зубастый отдал этот договор в большое хранилище.

— Он вам так сказал?

— Да, господин.

— А если я найду ваши таблички с договорами и отдам вам?

— Мы их сломаем и разотрем в пыль, господин.

— Другого ответа я не ждал. Ты правильно мыслишь, осленочек. Передай братьям, что эту заботу я беру на себя. Люди, которых я попрошу, вынесут таблички из хранилища.

Радость наша была огромна.

— Он умный и щедрый, — сказал я. — Он возьмет нас в Новую Башню, которую мы построим с самого основания!

— Скажи своему господину, что я — пыль под его подошвами! — воскликнул Гамид.

— Это невозможно, — сказал, одумавшись, Тахмад. — Все-таки мы дали слово…

— Ну что ты болтаешь! Разве мы знали, под каким враньем ставим печати? — напустился на него Гамид. — Оставайся, если ты совсем уж деревенский дурень! А мы пойдем за господином Осейфом! И в Новой Башне станем большими людьми! Пойдем, братья?

— Пойдем! — закричали мы. — Эй, эй, Субат-Телль!

— Субат-Телль, если не перестанете орать, придем и отведем в яму! — отозвались из темноты стражники.

А потом я встретил у харчевни Лиш. Ее сменщица заболела, и ей пришлось работать за двоих. Она устала, и спина у нее болела.

— Ничего, скоро я заберу тебя отсюда, — шептал я ей, обнимая. — Мы построим Новую Башню и станем там большими людьми. И у тебя, и у Реш будут служанки. Ты будешь приказывать: подайте мне мясо с гранатовой подливкой, подайте мне пирожки! Ты будешь спать, сколько захочется, и лежать днем в тени, и купаться, когда пожелаешь, и у тебя будет столик с притираниями и благовониями…

— Но сперва нам придется много работать, и я подурнею, и мое тело станет сухим и жилистым, и ты перестанешь меня любить, — отвечала она.

— Как я могу не любить тебя? Ведь ты моя жена, — говорил я.

— Но сперва — обряд, — отвечала она.

Мы чувствовали близость перемен. Мы не тратили деньги на мясную похлебку, а покупали то, что понадобится в Новой Башне, — запасные сандалии для работы, теплые накидки, миски и кувшины.

— Вот и пригодится ваш котел, и мешок ячменя тоже пригодится, — сказала Лиш. — Когда это будет?

— Когда скажет господин Осейф.

Я ждал от него всего одного слова «завтра», чтобы мчаться к своим и передать это слово.

Но всё оказалось не так просто.

Вечером, когда все отдыхали и нора была уже пуста, по лестнице поднялся к нам тот мужчина, любовник Таш.

— Привет тебе, наставник, — сказал он. — Прости, что так поздно. Дела, дела… Хочу поговорить с тобой.

— Приходи завтра, Авенир, — ответил ему хозяин.

— Завтра может быть уже поздно. Нам есть что обсудить. Я хочу помочь тебе.

Этот разговор они вели в комнате, где хозяин обычно работал с Арбуком и Бубуком.

— Я не нуждаюсь в помощи.

— Боюсь, что ты ошибаешься. Предложи мне сесть. Разговор, возможно, будет долгим.

— Вагад, принеси из спальни стул, — распорядился хозяин.

— Ты живешь небогато — может, всё дело в этом? — задумчиво спросил гость. — Твой носильщик прислуживает в комнатах. Что же ты молчал? Я думал, скромная жизнь тебе по нраву.

— У меня есть всё необходимое, Авенир, — отрубил хозяин. — И много ли нужно в мои годы?

— Много, наставник, много.

Этот мужчина улыбался, но мне его улыбка не нравилась. Хотя сам он имел очень достойный облик, невзирая на пожилой возраст. Обычно мужчины старше сорока отращивают живот, а некоторые и зад, и пухлую грудь, и толстую шею. Этот же был бодр и строен. К тому же я видел, как он держится в седле, как командует и как дерется. Вот только снисходительная улыбка — словно бы он приготовил неприятность хозяину и сейчас предастся злорадству…

Поэтому я, уходя, закрыл дверь так, чтобы осталась щелка, и сел сбоку от нее на пол.

— Предложить тебе угощение, Авенир? — спросил хозяин.

— Ты лучше покажи мне рисунок Новой Башни, наставник. Да, я знаю про нее и знаю, зачем ты ездил в Вавилон.

— Я старый человек, Авенир. Мне пора посещать храмы ради пожертвований. Тебе ведь донесли, что я бывал в храмах, так?

— Да, это ты, наставник, верно сказал — ради пожертвований.

Затем оба немного помолчали.

— Наставник Гумариэль, я всё знаю. Я знаю, что ты встречался с нашими стариками. Я знаю, как ты это устроил, как ты получил от них письмо при помощи двух бронзовых колец и натянутой веревки, письмо на сырой глине. Я знаю, как ты, в твои-то почтенные годы, лазил по первому ярусу и пугал крыс. Давай начнем со стариков. Эти несчастные — наша общая ошибка. Ты их давно не видел, ты сохранил воспоминания, наставник, воспоминания молодости, лучше которых ничего нет. Ты всю жизнь помнил, как помогал им учить наш язык и как они рассказывали о прекрасной стране, в которой повозки без ослов и мулов носятся быстрее ветра. И тебе этого было достаточно! Ты знал, что изготовить такие повозки в человеческих силах. Если бы ты стал о них думать, ты бы придумал что-то подобное. Но тебе запали в душу дома в сорок и пятьдесят ярусов, где они жили, с большими окнами и цветными стенами, и ты задумался. Что ты молчишь? Если я прав — кивни.

Судя по всему, хозяин кивнул.

— Вот и отлично. Тебе сказали, что есть башни, высокие, высокие. И твоя душа вспыхнула. Рассказывали ли тебе эти трое, Дишон, Ришарид и Питир, о норе внутри башни, о трубе, о несущих стенах и арках? Нет, ты сам всё это придумал, только потому, что знал — это возможно! А если бы ты спросил их, как устроены дома в их стране изнутри, они бы ничего не ответили. Знаешь, почему?

— Потому что они не строители, Авенир. Они и не притворялись строителями.

— Да, они не притворялись. Они честно рассказали всё, что видели в своей стране, откуда их принесли демоны. Они рассказали о движущихся картинках на стене и о лодках, которые несутся быстрее дикого осла. Они рассказали об устройствах, которые позволяют говорить людям, сидящим в разных концах города. Они рассказали так, как рассказал бы ты сам, если бы попал в ту страну и вернулся! Теперь понимаешь? Всё еще не понимаешь?