Книга Охота за семью гномами - Алёна Александровна Комарова

делает. Детскому дому помогать стал еще, когда водителем на заводе работал. А когда разбогател, то шефство над ним взял. Ты не подумай, я не хвастаюсь. Я всегда говорю правду. И если есть, что о человеке сказать, я обязательно скажу. А если есть, чем гордиться, то считаю, это нужно делать громко, чтоб все слышали. А знаешь, какие испытания ему пришлось пройти? Но он не опустил руки. Вставал и поднимал бизнес. Потому что взял на себя ответственность. За семью. За сотрудников. За их семьи. И наконец, ответственность перед самим собой. А это огромный душевный труд.

Владимир не знал, что ответить. Он удивлялся неожиданной перемене девушки. В ее глазах горел огонь. Тихая стеснительная барышня превратилась в рьяную защитницу. Вот что значит защита близкого человека.

Он улыбнулся и сказал:

— С такой дочкой адвокат не нужен.

Несмотря на улыбку, Аня услышала нотки восхищения. Она кинула скромный взгляд на молодого перспективного полицейского. И не важно, что версия с Маргаритой Белозеровой ее не устраивала, зато желание выдвигать и строить версии вызывало уважение. Не многих молодых людей она знала, которые стараются преуспеть в профессии. Да что уж там говорить, таких парней она вообще не знала. Папа, преследуя благие намерения, все время знакомил ее с сыновьями бизнес-партнеров. Но к огромному сожалению, говорить с молодыми людьми ей было не о чем. Не было точек соприкосновения во взглядах на мир. Она — тихая стеснительная девушка — не могла себе позволить встречу с парнем в шумном прокуренном ночном клубе. А именно в такие заведения приглашали сыновья бизнес-партнеров, потому что это их стихия и образ жизни. Естественно, ей с ними было некомфортно, и она отказывалась от свиданий, прося отца не устраивать ее личную жизнь. Папа, естественно, не соглашался и задавал риторический вопрос: «Где ты встретишь свою судьбу?», Аня, вопреки риторике, на него отвечала: «Если это моя судьба, то я его обязательно встречу. В любом месте. Дорогу буду перебегать — встречу. Или в море плавать — встречу. Или за хлебом в магазин пойду — встречу. Не важно. Это же судьба».

Она мужественно выдержала его восхищенный взгляд, удивляясь самой себе. С ним не хотелось прятаться в социальных сетях. Хотела общаться, и она сказала то, что мучило ее в последнее время:

— Убийцей движет холодная жестокость. Не циничная, а расчетливая, не в состоянии аффекта. Этот человек знает, что он делает.

* * *

Рита медленно открыла глаза. Что-то потревожило ее сон. Она осмотрелась. В окно настырно пробивался солнечный свет. Он требовал немедленно встать с кровати и отправиться на утреннюю пробежку. Какая пробежка? Какое утро? Мало того что уже полдень, так еще и голова болит.

В дверь так же настырно постучали.

Но если с солнечными лучами можно было поспорить, то с незваным гостем — никак.

Рита поднялась с кровати, подумывая о том, что бармен вчера подмешал в сок двойную дозу алкоголя, которая коварно сказывалась болью в голове. Подозрения ее были напрасными, ни один уважающий себя бармен не станет подливать дорогостоящие напитки в апельсиновый сок в убыток себе и заведению. Максимум, в чем его можно заподозрить, так это в продаже забродившего апельсина. Но, как ни крути, голова страдает от похмелья.

Рита недовольно промычала, мысленно отругала себя за развивающийся алкоголизм и потребовала заканчивать с этим грязным делом. Тем более само грязное дело (то, которое журналистское расследование) ушло в неизвестном направлении в руки Олега. И неизвестно, что с ним происходит. С делом, конечно же, что происходит с Олегом — ей все равно.

«Проверить нужно», — мягко потребовала от себя Рита, опять же имея в виду дело, а не Олега.

Она с огромным трудом поднялась и спустила ноги с кровати. Следом за ними мягко упал блокнот. В свете трагических событий Рита умудрилась забыть отдать Кузнецову дневник Марии Филипповны. Голова дырявая, думу думать перестала, память растеряла. Усталость вперемешку с нервным напряжением сказывалась на состоянии памяти. Во всяком случае, именно так она себя успокаивала. Во всем виновата окружающая среда, а не наступающая старость.

Рита добрела до двери и открыла.

В номер, не спеша, но уверенно вошла Аня.

— Ты? Ты что, из больницы сбежала?

— Привет. Почему сбежала-то сразу?

— Привет. Вообще-то, у тебя охрана была. Сержант-стажер-практикант. Как там его, Волков?

— Владимир Волков, — нежно представила Аня.

— Что ты тут делаешь? — пропустив мимо ушей нежность тона, Рита настойчиво расспрашивала.

— Я к тебе еще вчера переехала.

— Я не в маразме.

— Ты меня, конечно, извини, но твой вид хуже, чем маразм.

Рита слишком торопилась разузнать серьезную информацию, чтобы тратить свое драгоценное время на обиды, хмыкнула и пояснила:

— Я вчера перепила апельсиновый сок. Так что ты тут делаешь?

— Ну не могу я сидеть в больнице. Тем более у меня ничего не болит.

— Блин, Аня. Я думала, ты под охраной и с тобой все хорошо.

— Все и так хорошо.

— Зачем ты явилась? Мало мне своей головной боли, так еще и ты.

Аня обиженно хмыкнула и устроилась возле телевизора. Нашла пульт и бессмысленно поклацала по кнопкам. Рита умудрилась показать своим видом, что не рада видеть девушку в отеле. Но гнать ее силой не имела права. Хотя очень хотелось. В этом вопросе она оказалась бессильна. Да и голова сильно раскалывалась. Точно, бармен нахимичил с коктейлем.

Она вспомнила, что в чемодане не имеется ни одного лекарства от последствий проведенного времени в баре, поэтому решила, что единственное ее спасение — это контрастный душ. Обреченно поплелась в ванную комнату.

— Ты на завтрак не ходила? — вслед ей поинтересовалась Аня, зная ответ.

— Нет.

— Тогда я сделаю нам кофе. Мы в ответе за тех, кого разбудили. Хочешь кофе?

— Хочу, — проскрипела Рита из ванной.

— Только он растворимый.

— Самый вкусный кофе — растворимый.

Кофе действительно оказался вкусным, зря Рита ерничала. Она медленно смаковала живительный напиток и периодически возмущалась:

— В больнице с Волковым… с Владимиром Волковым было бы безопаснее.

— Что мне делать в больнице? Там лечат больных. А я…

— А ты забыла, что вчера чуть не стала мертвой? — зло прохрипела Рита. — Извини, но ты не понимаешь, что здесь очень опасно. Тем более непонятно, кто и зачем на тебя напал?

— Володя подозревает тебя.

— За что такое негативное внимание ко мне? — чуть не подавившись, поинтересовалась Рита.

— Ты везде первая. Еще и догадалась, где меня закрыли.

— Звучит как зависть. Ну, не виновата я, что догадалась, где тебя могут прятать.

— Он думает, что у тебя есть сообщник.

Рита