Книга Лучшие враги - Марина Ефиминюк

— Вообще-то, госпожа чародейка, стулья были сломаны до вторжения чародеев, — поведал мне очень тихо Боуз, видимо, всегда-всегда выступающий за справедливость, если, конечно, дело не касалось сворованных колечек и угнанных карет. — Вчера безголосый Мирн подрался с мясником.

— Излишек запишу на ваш счет! — не растерялся хозяин таверны.

— А что, вы часто собираетесь к нам приходить? — несколько напрягся Боуз.

— Каждый день, — соврала я и, стуча каблуками по каменной мостовой, направилась к новым лучшим друзьям.

— Помоги нам боже и пресветлый Парнас, — пробормотал секретарь, словно не догадываясь, что его прекрасно слышно.

Между тем новые лучшие друзья, пошатываясь и одинаково спрятав руки в карманы, мокли под дождем. Оба опустили взлохмаченные головы, словно присматривали клочок брусчатки почище и посуше, чтобы пристроиться на ночлег.

— Беритесь за руки и полетели, — предложила я.

— Я подержусь за тебя, — немедленно объявил Холт на сартарском.

— Нет, ведьмак, держись за меня! — велел Калеб, вновь презрев сартарский язык, и выставил локоть. — Моя невеста слишком хрупкая, чтобы ты за нее держался.

— Твоя невеста способна свалить взрослого мужика одним взмахом руки, — хмыкнул Холт. — Ты просто пока этого ещё не видел, чародей. Я видел, и даже мне было за мужиков больно.

— Святые демоны, как вы меня достали!

— Чем тебя достали демоны, Энн? — не понял Холт.

— Вы. Вы адские демоны! — рыкнула я, когда за шиворот упала ледяная капля. — Возьмитесь уже друг за друга! Обопритесь, обнимитесь, сделайте что-нибудь, чтобы оказаться рядом!

Удивительно, но приказы они выполняли исправно. Видимо, муштра занятий по боевой магии и ежегодные тренировочные сборы давала о себе знать. Холт вцепился в локоть Калеба. И теперь они стояли направку, с дурацким видом держась под ручку.

— Прекрасно, — буркнула я, пальчиками сжав влажный от дождя пиджак лучшего друга.

— Не надо за него браться! — возмутился Калеб, схватив меня за руку и дернув на себя. — Берись за меня, я надежный.

— Да заколдую же насмерть! — рыкнула я, уже активировав портальный амулет.

Переместились мы, мягко говоря, не очень мягко. Отскочили друг от друга, как упругие мячи, и все трое остались на ногах, исключительно благодаря чуду. В моем случае чудом послужил Калеб, прижавший меня к себе и обхвативший руками. Вдвоем устоять оказалось куда как проще, чем одной и на высоких каблуках. Ну, а Холт не сверзился на грязные камни, видимо, благодаря умению держать равновесие даже в те моменты, когда равновесие отчаянно его покидало. Короче, ему повезло.

Как они разбредались по комнатам, в каком направлении и какими запутанными маршрутами, я следить отказалась. Закрылась в своей комнате, приняла горячую ванну и, на ходу вытирая мокрые волосы, вышла в спальню. Возле кровати обнаружился Холт, стаскивающий с плеч влажный пиджак.

— Стесняюсь спросить, ты гостевую башню перепутал с башней пресветлого? — вежливо спросила я, хотя вежливой быть уже не хотелось.

— Я оставил здесь свой саквояж, — объявил гость, хватаясь за пряжку ремня.

— Холт, ты не будешь при мне снимать штаны! — рявкнула я. — Если пришел за пижамой, то твой саквояж в гардеробной!

— Пижамы для слабаков! — скривил он губы.

— С каких пор?

— Да всю жизнь! Я сплю исключительно в костюме новорожденного.

— То есть в пеленках, — прокомментировала я, складывая руки на груди.

— Ради тебя останусь в исподнем.

Откровенно сказать, повода проверить неожиданное утверждение за все годы наши дружбы не возникло. Холт никогда и ни в каком состоянии не путал спальни, и в мою никого не допускал. Бешенством, что ли, от приятеля-инкуба заразился?

— Хорошо, но почему ты остаешься в моей спальне, а не в своей? — разозлилась я. — Ты забыл, где находится твоя комната?

— Где лежит мой саквояж, там и сплю, — объявил он.

— В гардеробной, — подсказала я.

— Принесешь его в спальню? — попросил он и, щелкнув пальцами, потушил магические огни. Они ещё пару раз обиженно подмигнули, пытаясь перевести дух и окончательно издохли. Похоже, в покоях придется менять магическое освещение.

Хмурая, безлунная ночь света тоже не давала. Взбесившись, я зажгла крошечный красный светляк и со злостью двинула в гардеробную, чтобы забрать дурацкий саквояж, вышвырнуть его в коридор, а следом и хозяина сумки. Пусть катиться к соседу-собутыльнику.

Вдруг в тишине скрипнула дверь в покои, которые уже больше походили на проходной двор, а не на священное место, где человека никто не беспокоил. Замерев, я услышала шаги, а потом тихий голос Калеба:

— Где лежат мои подушки, там и сплю.

Быстро выглянув из гардеробной, я только успела заметить, как он занырнул в кровать, с головой накрылся свободным краем одеяла и притворился трупом. Кажется, новые лучшие друзья уснули быстрее, чем осознали, что спят дуэтом. Вроде как охраняли свои вещи.

— Кретины, — вздохнула я и отправилась спать в кровать Калеба.

Утром, умывшись в ванной комнате жениха, почистив зубы его зубным порошком и даже щеткой, я вернулась в свои покои. Мужчины спали, притершись спинами, словно всю ночь пытались друг друга вытеснить с кровати.

— Доброе утро! — громко произнесла я и резким взмахом руки сняла с окон полог. В сонную тишину с соседней стройки ворвался чудовищный визг какого-то инструмента, сверлящего каменные стены и грохот порушенных стен.

Я не догадывалась, как цветистые выражения знает светлый чародей, о словарном запасе у ведьмака я всегда была не самого высокого мнения. К счастью, оба ругались на родных языках, и это вселяло надежду, что к ним вернулось сознание.

— Хорошо выспались, друзья мои? — со сладкой улыбкой уточнила я и с большим удовольствием проследила, как у «друзей» вытягивались лица.

Прижимая к груди одеяло, они начали тихонечко расползаться в разные стороны. Наконец одеяло натянулось и следовало остановиться, или начать дергать конец покрова на себя. Противники выбрали второй вариант.

— Просто примите это и живите дальше, — предложила я. — Попрошу, чтобы в гостиную принесли завтрак.

Но вместо еды испуганная горничная принесла записку от Парнаса, в которой он требовал немедленно подняться в его башню. Впервые с момента знакомства он не связался со мной лично, а передал просьбу через третьи руки.

— Вы тут собирайтесь, — крикнула я. — Скоро вернусь.

В кабинете деда неожиданно оказалось много народа, и атмосфера была такая тяжелая, что даже несчастный Догер спрятался под ковер. Когда я наступила каблуком на ворс, то почувствовала, как половик подо мной поплыл. В кресле дела, низко опустив голову, сидела рыдающая Люси. Длинные волосы скрывали лицо, но неожиданно в ярко-рыжих прядях, радующих глаз сочным тыквенным светом, мелькнули седые прядки. На секунду даже показалось, будто я ошиблась.