Книга Привидение с брошкой - Валерий Гусев

– Победитель тоже едва держится на ногах, – обрадованно возвестил Мишель. – Отведите его в опочивальню. – Он повернулся к Алешке: – Алекс, где ты предпочитаешь спать – в городском комфорте с туалетом и ванной или в башне без удобств, но с загородными привидениями?

– С привидениями, – вскользь уловив последнее слово, кивнул Алешка.

– Проводите юношу, – распорядился Мишель. – В Западную башню.

Алешка потом разобрался, что старинный замок как бы состоял из двух частей. Он, вообще-то, был весь старинный, но в одной его половине провели свет, водопровод, телефон, телевизор и прочие удобства в виде спутниковых антенн и Интернета, а другую часть оставили средневековой. Как музей древнего быта. В этой угловой Западной башне не было света, не было воды. На ночь тем, кто там отваживался ночевать, ставили в специальную тумбочку при кровати ночной горшок. А еще там водились древние привидения. Они никому не мешали, их никто не боялся, от них даже была польза. Время от времени Мишель показывал их за деньги туристам из России. Эти деньги шли, как он говорил, на реставрацию призраков. Ну сами посудите! Бродит по замку лет четыреста какой-нибудь неугомонный лорд, звенит своими цепями, которыми его когда-то навечно приковали в подвале к железному кольцу. За четыреста лет эти цепи приходят в негодность, они уже не звенят – они уже шелестят ржавчиной, они начинают рваться и падать под ноги призраку. Тот спотыкается, ругается сквозь зубы – ну какой от него эффект? Одни проблемы.

Словом, все в мире стареет, все нуждается в обновлении. Особенно старинные замки…

Лешке досталась верхняя комната в Западной башне. Это была боевая башня. По ее обрезу шли каменные зубцы, которые при опасной осаде защитники замка сбрасывали на несчастные головы осаждающих. А в верхней части башни лепились узкие полукруглые балкончики, тоже огражденные каменным парапетом, с которых осажденные осыпали осаждающих градом стрел. И, кстати, хотите верьте – хотите нет, содержимым ночных горшков.

Алешку проводил Дворецкий с фонариком. Он зажег возле громадной кровати свечу в бронзовом подсвечнике и пожелал Алешке доброй ночи.

– И ты, это… не волнуйся, пацан. Тут это… иногда прынец бродит, убиенный. Но ты не бойся, он убиенный уже с полштуки лет назад. Вреда от него большого не бывает. – И Дворецкий ушел, прикрыв за собой дубовую дверь в стальных полосах. И усмехаясь.

Алешка осмотрелся. Комната ему понравилась. Дверь в коридор, дверь на балкончик, камин, в котором светились догорающие угли, громадная мягкая кровать. Столик с ночным горшком при ней, на столике ровно горит свеча. Язычок ее пламени торчит как замороженный.

Алешка разделся и забрался под легкое пуховое одеяло. И уже было хотел дунуть на свечу, как вдруг язычок ее вздрогнул и качнулся. Коридорная дверь бесшумно распахнулась, и в комнату вошел пацан. В коротких, чуть ниже колен, бриджах и в кружевном белоснежном воротничке на плечах.

Ни слова не говоря, он прошагал к столику, забрал свечу и направился обратно к двери.

– Э! – возмутился Алешка. – А я?

Пацан в воротничке оглянулся и презрительно выдал:

– Обойдешься.

И исчез за дверью. И тут же он появился в проеме балконной двери. Со свечой. Вошел, поставил ее на столик со словами:

– На! Подавись!

– Сам подавись! – Алешка разозлился. – Я свечки не ем!

Пацан хихикнул и исчез за дверью.

Когда Алешка мне об этом рассказывал, я не удержался и спросил:

– Ты здорово испугался?

– Не. Я думал, что мне это все приснилось.

Разбудил Алешку задорный петушиный кукарек. Алешка сначала даже подумал, что он проснулся на даче, а петух орет в соседней деревне.

– Это сэр Джон называется, – объяснил, входя, Дворецкий. – Как почивал?

– Нормально.

– Привидения не гнобили?

– Да заходил какой-то пацан. Я ему подсвечником в лоб закатил, он и слинял.

– Молоток! Влезай в штаны, хавать пойдем. Типа того, завтракать в Рыцарском зале.

Они пошли длинным сводчатым коридором – галереей – с узкими стрельчатыми окнами вроде бойниц, между которыми висели в простенках щиты, мечи, копья, алебарды и арбалеты. И стояли пустые рыцарские доспехи. Очень красивые, но какие-то угрожающие.

Они стояли в ряд, молчаливые такие. Штук, наверное, несколько. Они все были начищены каким-то средством, наверное, для чистки посуды, и сияли, когда на них из окон падал солнечный свет.

Все они были здорово похожи друг на друга, отличались только формой шлема. У одного он был в виде перевернутого ведра с прорезанными щелочками для глаз. У другого – в виде птичьей головы с вытянутым клювом, у третьего – в виде горшка с рогами.

Алешка эту галерею не полюбил, особенно по вечерам. Здесь в это время было сумрачно, коптили вбитые в стену факелы, дрожали по стенам неверные тени. И казалось, что в прорезях шлемов таинственно блестят внимательные живые глаза. Следят, словно выбирая момент для коварного удара мечом или секирой.

Особенно был чем-то неприятен Черный рыцарь. В вороненых доспехах. Он стоял первым в ряду, почти у самой лестницы, будто охранял ее.

Лешка, пробегая мимо, не упускал случая постучать каждого рыцаря по стальному брюху – они звонко отзывались внутренней пустотой. А вот Черный рыцарь на эту фамильярность отвечал глухо и недовольно. Будто хрюкал. Или был набит внутри каким-то мусором.

Странно – почему Черный рыцарь глухо отзывался на стук в его панцирь?

Шлем у Черного рыцаря был с шарнирным решетчатым забралом, и Алешку всегда подбивало это забрало приподнять. Глянуть, что там – совсем пусто или вдруг обнаружится бородатая морда владельца доспехов. Но Лешка все-таки почему-то побаивался это сделать.

А Мишель, указывая на Черного рыцаря, всегда хвалился:

– Редчайшие доспехи. Из пушки не пробить.

– Сэр Джон Молчаливый, – почему-то торопливо объяснил Дворецкий. – Первый, типа того, хозяин этой хазы.

Алешка удивился:

– Так это он, что ли, во дворе кукарекал? Сэр Джон?

– То кукарекал другой Джон. Но тоже сэр.

– Не въехал, – признался Алешка.

– Ну, был тут рыцарь такой, по кличке Молчаливый. Все молча делал. Сражался, вешал, кого надо, на флюгерах, вино пил бочками. Но молча. А петух этот, фарш котлетный, больно горластый. Вот его шеф и прозвал в насмешку Молчаливым. Въехал?

– Врубился.

Вошли в Рыцарский зал. Не дай бог в таком завтракать. Весь в колоннах, потолки высоченные. Под потолками курлычут голуби, что-то оттуда роняют, и гнездятся дикие летучие мыши. Окна тоже высоченные и узкие. А между ними, как охрана, опять же стоят железные рыцари. Из окон падает на пол через цветные витражи разноцветный солнечный свет. А все остальное – мрачное, как и все Средневековье.