Книга Мило и волшебная будка - Нортон Джастер

— Я всего лишь сказал… — начал Фон-Барон, потирая ушибленный нос.

— Мы слышали, что вы сказали, — перебил его Премьер. — В следующий раз попрошу выбирать выражения.

И четверо захохотали, глядя, как пятый отирается от грязи.

— В другой раз, — посоветовал Казначей, — будьте внимательней, убедитесь, что ваши слова значат именно то, что вам нужно. Однако мы уже опаздываем — нам еще надо успеть переодеться к королевскому пиру.

— Там мы, надеюсь, встретимся, — бросил Граф, обратившись к Мило, и, прежде чем тот успел ответить, все пятеро пустились через площадь все той же рысцой.

— Походите по Рынку! — обернувшись, крикнул Фон-Барон.

— Рынок, — подхватил Полковник, — площадь в городах и селах для торговли съестными и другими припасами на воле (на воздухе), место съезда и сходки продавцов и покупателей по назначенным дням; торг, торжище, базар…

И пятеро джентльменов растворились в толпе.

— Никогда не думал, что в словах можно так запутаться, — сказал Мило, почесывая пса за ухом.

— Во многих словах мало толку, — ответил Тактик, и Мило решил, что это самое разумное из всего, что он слышал сегодня.

— Пойдем-ка погуляем по Рынку. Гляди, какое тут столпотворение.

Глава 4

Базар

И вправду, толпы людей толклись и шумели в торговых рядах, покупали и продавали, торговали и торговались. Огромные телеги на деревянных колесах вереницей тянулись от садов и огородов к рыночной площади, и такие же длинные караваны отправлялись отсюда во все концы королевства. Целые горы тюков и ящиков ждали погрузки на корабли, приплывшие по Морю Знаний. Бродячие певцы чуть в стороне от торговых рядов развлекали песнями тех, кто был слишком юн или стар, чтобы участвовать в купле-продаже. И весь шум и гам перекрывали зычные голоса торговцев, выхваляющих свой товар:

— А ну, кому свежайшие если, бы, да, кабы!

— Налетай, народ! Прямо с ветки до и от.

— Распродажа! Распродажа! Обиходные словечки по сходным ценам.

Сколько там было народу и сколько слов! Торговцы сидели всюду, где только можно, и даже там, где нельзя. И всюду — слова, слова, слова! Там их сортируют, тут перебирают и раскладывают по коробкам. Одну наполнят — берут другую. И кажется, не будет здесь конца суете и хлопотам.

Мило с Тактиком бродили по торговым рядам, разглядывая всевозможные слова, выставленные на продажу. Там были самые короткие и простые словечки для обыденных разговоров, были и длинные и очень важные словеса для особых случаев, а некоторые, совсем особенные, в подарочной упаковке, предназначались для королевских указов и речей.

— Сюда! Сюда! Сказочное качество! Баснословный выбор! — выкрикивал один из торговцев. — Сюда… ах, молодой человек, чем могу быть полезен? У нас имеются любые имена: имена существительные, имена нарицательные, а также собственные. Или вы предпочитаете местоимения?

Мило никогда не интересовался словами, однако здесь они выглядели так заманчиво, что даже ему захотелось что-нибудь купить.

— Ты только посмотри, Тактик, — воскликнул он, — как они хороши!

— Хороши-то хороши, если знаешь, куда их вставить! — скучливо проворчал часовой пес, который в этот момент мечтал вовсе не о словах, а о сахарной косточке.

— Вот станут моими, я уж куда-нибудь их пристрою, — с жаром возразил Мило, перебирая товар на прилавке.

В конце концов ему приглянулись три красных словца — «мелиорация», «благолепие» и «фурнитура». Он понятия не имел, что они значат, однако на вид они казались очень важными и изящными.

— Сколько за все? — спросил он, и едва продавец шепотом назвал цену, Мило сложил товар обратно на прилавок и отвернулся.

— Возьмите хотя бы пару фунтов счастья, — предложил торговец. — Очень практично и сгодится всюду, где пожелаете — в «счастливой дороге», в «счастливо оставаться», в «счастливом Новом Году», да и просто в «счастье и удаче».

— Я бы с удовольствием, только… — начал было Мило, но торговец продолжал, не слушая:

— А не то купите совсем задешево набор слов повседневного спроса: в нем и «доброе утро», и «добрый день», и «добрый вечер», и «доброй ночи» и даже «добро пожаловать»…

Мило не прочь был купить хоть что-нибудь, да денег у него осталось — всего одна монета, та самая, которую нужно будет опустить на обратном пути в ящик фиолетовой будки, а у Тактика, само собой, денег в заводе не было — а было только время.

— Благодарю вас, — сказал Мило, — мы подумаем.

Они двинулись дальше.

На самом краю самого последнего ряда стояла странная, не похожая на прочие палатка. На стенке у нее четкими буковками была выложена надпись: «СДЕЛАЙ САМ», а на прилавке выстроились в ряд короба со всеми литерами алфавита от А до Я.

— Мой товар для тех, кто любит рукоделье, — сообщил хозяин. — Выбирайте, что душе угодно. А не то купите готовый набор со всеми письменами, знаками препинания и руководством. Вот, попробуйте литеру А — пальчики оближете!

Мило откусил кусочек и обнаружил, что нет ничего вкуснее и слаще этого А.

— Ага, понравилось! Я и не сомневался, — хохотал хозяин, откусывая разом от двух Ж и одного Р, и сок стекал у него по подбородку. — Эти А у нас идут, как горячие пирожки. Остальные буквы, между прочим, ничуть не хуже, — сообщил он, понизив голос. — Попробуйте, к примеру, Ш или Щ — такие хрустящие, с корочкой. Конечно, Ъ черствоват. Ну, так его и не берут почти. Зато все остальное — отменного вкуса. Вы пробуйте, пробуйте, не стесняйтесь!

Он предложил Мило льдистое и освежающее Я, а Тактику скормил хрусткое свежее X.

— Одна беда, народ у нас ленивый стал, отвык, понимаешь, от ручной работы, — продолжал он. — А ведь сложить на досуге словечко-другое — занятие очень приятное.

— Тут слишком много надо думать. А у меня не очень-то получается, — признался Мило, сплевывая косточки от Ф.

— Может быть, вам нужна помощь — пэ-о-эм-о-ща-мягкий знак? — прогудел голос откуда-то сверху.

Мило глянул на крышу палатки. Там сидела огромная, наверное, вдвое больше него, пчела.

— Не бойтесь! — прогудела пчела. — Я всего-навсего Пчела-Наборщица — эн-а-бэ-о-эр-ща-и-цэ-а. Собираю вместо меда буквы, а набираю из них слова — эс-эл-о-вэ-а.

Тактик тут же полез под прилавок, а Мило, который не очень-то любил пчел даже обычного размера, потихоньку стал пятиться.