Книга Несостоявшаяся свадьба - Нэнси Гэри

Аделаида наклонилась к дочери и сняла очки.

— Твое настроение, поверь, не остается незамеченным, — предупредила она дочь и тут же смягчила тон: — Пожалуйста, Хоуп, скажи мне, что у тебя не так… Все-таки я твоя мать.

«Да, ты моя мать, — подумала Хоуп. — Но как ты понимаешь эту свою роль?»

Она не знала, как откликнуться на материнский призыв, и с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться. Хоуп надеялась, что приготовления к свадьбе, совместные хлопоты, возня с мелочами, проблемы с подвенечным платьем и нарядами подружек невесты сблизят их, восстановят связь матери с дочерью. Поэтому она и дала согласие на проведение свадебного торжества в родном доме.

Но вышло так, что ей не удалось пробудить в себе интерес к самому вроде бы важному событию в своей жизни, а одержимость матери деталями предстоящего торжества вызывала в ней глухое раздражение. Она ощущала себя куклой, которую сначала наряжают, украшают цветами и ленточками, а потом усаживают на свадебный торт.

Ей неоднократно хотелось собраться с духом и высказать матери в лицо все, что накипело у нее внутри, но каждый раз, когда Хоуп начинала говорить, все заготовленные фразы куда-то мгновенно улетучивались. Впрочем, после стольких лет отчуждения и всего того, что с ней происходило, откровенный разговор был невозможен. Если ее мать до сих пор ничего не поняла, то и говорить им было не о чем. Хоуп ненавидела себя, когда в очередной раз произносила:

— Мне все равно. То есть я имела в виду, что то, что тебя устраивает, то и мне подходит.

Аделаида удовлетворенно кивнула.

— Значит, скажем так — десять утра. — Она положила ладонь на руку дочери, вероятно думая, что этим передаст ей свое материнское тепло. — Я сегодня играю в бридж у Мэгги, но могу извиниться и отменить партию, если я тебе нужна. Я хочу, чтобы ты знала — мать всегда с тобой рядом и готова помочь.

«Прекрасно. Но только почему такое желание проснулось сейчас, а не раньше?» — с горечью подумала Хоуп, но вслух произнесла совсем другое:

— Я в полном порядке, правда. Тебе незачем ломать свои планы.

Она даже ободряюще улыбнулась матери, что далось ей нелегко. Ее снедало непреодолимое желание уединиться в ванной и поскорее извергнуть из себя те два крекера и вареную морковку, что она съела, поддавшись минутной слабости. Удастся изгнать их из своего организма через пятнадцать минут после приема пищи или крекеры уже были переварены, оставалось только гадать. Но попытаться следовало.

3

Джим Кэбот ступил за веревочное ограждение поля для игры в поло, где восемь лошадей метались в свалке, разбрасывая по сторонам клочья травяного газона и комья земли. От стука копыт закладывало уши. Гнедой конь с ходу врезался в серого в яблоках, и его всадник в зелено-красном свитере рискованно опрокинулся, едва удержавшись в седле. Пена пузырилась на лошадиных мундштуках, а ухоженные шкуры блестели от пота.

Джим обозревал толпу, находя взглядом знакомые лица на своих привычных местах. Роберт Хантингтон-старший в фуражке Охотничьего клуба и желтом кашемировом пуловере стоял рядом со своей прелестной супругой-блондинкой, супругой под номером четыре. Впрочем, некоторым оправданием Роберту служило то, что номер третий покинула его ради ландшафтного дизайнера, работавшего над их же парком. После развода с и без того пострадавшим мужем она заимела в собственность этот самый парк и еще и дом в придачу, что выглядело уже совсем печальной пародией на закон и справедливость, но суды по разделу имущества бывших супругов почему-то всегда предельно жестоко относятся к мужчинам.

Рядом с Хантингтонами стояли Тейлоры — Клифф и Банни, она в темных очках. Их продолжающееся увлечение поло и постоянное присутствие на соревнованиях удивляло многих. Ведь их старший сын погиб здесь же, на этой площадке, получив удар по голове деревянной клюшкой. Виноват был аргентинский защитник. Южноамериканцы вообще отличались агрессивной манерой игры, что нередко приводило к трагическому исходу.

И, конечно, тут как тут был Рэй Бёрджес. Ему уже наверняка подвалило под девяносто, но в любую погоду, в дождь или в жару, он неизменно появлялся на трибуне со своим зеленым в белую полоску складным стульчиком и с шейкером, полным ледяного мартини.

Джим отвернулся и вновь обратил взгляд на действо, разворачивающееся на игровом поле. Удары клюшек по деревянному шару следовали один за другим через мгновенные промежутки, словно барабанная дробь. Вот мяч перехвачен соперниками, направление атаки резко поменялось, и все всадники устремились к противоположным воротам, пожирая дистанцию в триста ярдов подобно многоногому и многоголовому чудовищу, унося с собой какофонию звуков. Однако пройдут лишь считаные секунды, и лошади с наездниками вернутся сюда, и такое постоянное перемещение составляло суть игры в поло.

Джим перевел дух и принялся стирать брызги грязи с щегольских клубных алого цвета брюк.

Джек, его единственный и обожаемый ребенок, занимался поло с детских лет, а в университете Южной Калифорнии попал в команду, считавшуюся лучшей среди студенческих команд. Любительский спорт был ненамного безопаснее профессионального, но Джека невозможно было оторвать от полюбившегося ему занятия, тем более что он проявил незаурядный талант игрока, прекрасно разбирался в лошадях, а главное, уже не мог жить без того возбуждения, какое давала ему игра. Его выбрали капитаном, он завоевывал кубок за кубком, и сейчас, когда ему исполнилось двадцать девять, Джек должен был определиться со своим статусом — остаться любителем или перейти в профессионалы.

Хотя увлечение сына стоило бешеных денег, отец не противился и даже немного гордился этим. Джек тренировал для поло одновременно восемь самых лучших, тщательно отобранных лошадей, и Джим тратил более ста тысяч в год на их содержание, кормление и транспортировку, платил жалованье груму и вспомогательному тренеру на полной ставке, оплачивал счета ветеринаров. Призы иногда возмещали часть затрат, но это была лишь капля в море. Денег, помещенных в различные фонды на имя сына, с избытком хватало на то, чтобы он мог играть в поло до глубокой старости, до тех пор, когда уже не в силах будет взобраться в седло. Если, конечно, брак Джека и Хоуп не закончится разводом.

Джим опустил руку в карман и нащупал там свой счастливый талисман — серебряный брелок для ключей в форме лошадиной подковы. Он приносил ему удачу во всем, и Джим мог с полным правом гордиться тем, что он заработал для своей семьи. За тридцать лет он обратил мизерную сумму, когда-то полученную по наследству, в двадцатимиллионное состояние, инвестируя деньги в альтернативные источники энергии. На сегодняшний день он был владельцем нескольких электростанций в Неваде и Колорадо и участвовал в грандиозном проекте разработки ископаемых энергоресурсов на северо-востоке.

По многим стандартам его финансовое положение было сверхустойчивым, и он мог бы жить в комфорте, пребывая в праздности. Но его неуемный характер, заводной волчок, гнездившийся в нем, а также желание быть уверенным, что он обеспечил такую же благополучную жизнь и своим потомкам, заставляли Джима Кэбота по-прежнему трудиться по пятнадцать часов в сутки шесть дней в неделю.