Книга К. Р. Баловень судьбы - Наталия Чернышова-Мельник

К Богу юный великий князь обращается множество раз – как в молитвах, так и в дневнике. Своими сомнениями делится с ним и относительно учебы. Невозможно читать без теплой улыбки такую вот запись юноши, сделанную 23 марта 1876 года:

Я так люблю Господа, так мне хотелось бы изъявить Ему свою любовь. Тут внутренний голос говорит: «Занимайся астрономией, исполняй свой долг…» Неужели в астрономии долг?

Юноше вот-вот должно было исполниться восемнадцать лет, когда он завершил домашнее образование. Учиться же дальше, в высших учебных заведениях, членам императорской фамилии было в ту пору строжайше запрещено. Поэтому великому князю Константину пришлось сдавать экзамены специально созванным в Павловск учителям в одиночестве. Так спокойнее…

Педагоги вынесли вердикт: знания по изученным предметам у Константина неплохие. Правда, он смог ответить не на все вопросы по предметам естественно-научного цикла, зато блеснул познаниями в иностранных языках и очаровал всех тонким слухом и умением прекрасно музицировать. Что ж, потраченные на учебу годы прошли не напрасно.

Родители вздыхали, невольно обращая взгляды на Запад. В Европе отпрыски королевских династий не останавливались, как правило, на домашнем образовании. Они оканчивали престижные колледжи, университеты и имели неплохие шансы стать со временем толковыми специалистами в той или иной области. Но Россия – совсем иное дело, здесь членам императорской фамилии от рождения был предначертан особый путь. Мужчинам – воинская служба. Так исстари повелось, стало традицией. И другого пути быть не может.

Правда, великий князь Константин Николаевич, сам человек образованный, высококультурный, никак не мог отогнать назойливую мысль: может быть, все-таки Костюха, которого с раннего детства приобщали к сокровищам русского и мирового искусства, не остановится в своем желании учиться дальше и займется самообразованием? Ведь возможности для этого есть, стоит только захотеть…

Глава вторая

На море и на суше

Отец, беспредельно преданный морскому делу, считал, что и сын должен посвятить свою жизнь российскому флоту. Летом 1870 года, когда мальчику не исполнилось еще и двенадцати лет, строгий родитель впервые отправляет его в учебное плавание по Балтийскому морю на фрегате «Громобой», который входит в состав учебной эскадры Морского кадетского корпуса. С тех пор участие в морских учениях становится ежегодной обязанностью великого князя Константина.

Зачем же Константин Николаевич отправил сына в рискованное путешествие в столь нежном возрасте? Во-первых, маленький Костюха рос среди роскоши как оранжерейный цветок. А это не дело, он ведь мужчина и должен будет служить Отечеству. Народ свой юноша видел на расстоянии, причем значительном, и неведомы ему были чаяния простых людей. А ведь именно на них Россия держится! Вот пусть и познакомится поближе на корабле со своими сверстниками, узнает, чем они живут и дышат.

Была и другая причина, которая подтолкнула отца пойти на непростой для семьи шаг. Еще в конце 1850-х годов российские корабли начали совершать в составе Средиземноморской эскадры заграничные и даже кругосветные плавания. Инициатором их был генерал-адмирал Константин Николаевич, который видел в этих плаваниях большую пользу как для отечественного флота, так и для России в целом. Он считал, что за границей «мы подсмотрели… многое хорошее и дельное», а также «получаем возможность оценить наше собственное состояние, только в этих плаваниях мы в состоянии учиться нашему прекрасному ремеслу… Нам надо многому еще учиться и учиться, потому что мы еще большие дети. Много было у нас неудач, много еще их будет. Но не дай бог от них унывать или приходить в отчаяние».

Он, конечно, во многом был прав. И сын, общаясь с людьми простыми, далекими от придворной жизни, получал массу новых впечатлений, знаний, и по-мальчишески радовался возможности почти неограниченного общения со сверстниками. Насколько нравилась ему простая жизнь на корабле, можно судить по записи, сделанной в дневнике 4 июня 1870 года:

Я встал в половине восьмого и, одевшись, пил чай. Конечно, не один, а с адмиралом и Шурой (это мой товарищ, одних лет со мной). Потом я с Шурой полез на марс. Мы отлично выпачкались смолой. Тут теперь у меня совсем другая жизнь.

Конечно, здесь у него совсем другая жизнь – не та, что в родительских дворцах, где многочисленные слуги стараются исполнить малейшее желание мальчика! Вместе с окружающими его сверстниками Константин учится грести, порой натирая себе веслами на руках мозоли, правильно пользоваться сигнальными флажками… Иногда ему даже позволяют постоять на вахте или принять участие в такелажных работах. В такие минуты он чувствует себя совсем взрослым. Когда же корабль встает на якорь, двенадцатилетний великий князь не может удержаться от соблазна спуститься с друзьями на берег и собрать в лесу, неподалеку, спелую землянику. Она ведь такая вкусная, душистая!

В последующие годы Константин вместе с воспитанниками Морского кадетского корпуса принимает участие в плавании на учебных судах «Гиляк» и «Жемчуг». Предмет особой его гордости – назначение в дни царского смотра учебной эскадры рулевым императорского катера.

…Каждое лето суда входят в зарубежные порты. За бортом мелькают города, разные страны. Мальчик, сойдя на берег, не раз беседует с местными жителями, прислушивается к их разговорам на улице, в магазинах. Языкового барьера для него не существует – ведь иностранным языкам его обучали буквально с младенчества. Как-то в одном из портов он познакомился с хозяином суконной фабрики, тот пригласил его к себе на производство и устроил там экскурсию. Там великий князь увидел собственными глазами, как из шерсти получают сукно. Вот так, постепенно, и расширяется его кругозор.

Конечно, служба Константина на корабле проходит намного легче, чем у товарищей. Они понимают, что у великого князя – особое положение, даже на обед командир фрегата приглашает его в свою каюту. Не занимается он, как другие, и черной работой. В Копенгагене, например, его приглашает в гости датский король, в то время когда команда корабля загружает в трюмы уголь и продовольствие. В Лондоне Константин почетный гость в Букингемском дворце, кружится в танце на придворном балу, а его сослуживцы тем временем бродят по улицам, позволяя себе лишь посещение дешевых пабов. В любой из европейских столиц, где остановка длится несколько дней, юный великий князь изучает под руководством гида архитектуру, посещает библиотеки, музеи, театры. Все эти привилегии ему принадлежат по праву рождения.

В эти годы Константин лучше понимает европейскую жизнь, чем российскую. В этом нет ничего удивительного: во время летних путешествий свободу его передвижения может ограничить лишь сопровождающий везде воспитатель Иван Александрович Зеленый. Но он души не чает в своем воспитаннике и всячески способствует его духовному и интеллектуальному развитию. А вот дома, в России, юноша вращается лишь в кругу родных, и жизнь народа скрыта от него дворцовыми стенами.

Несмотря на то что юноше исполнилось уже шестнадцать лет, он высок ростом и представителен, даже покуривает папиросы, в Санкт-Петербурге Константина по-прежнему считают ребенком. Он же считает себя уже взрослым и с горечью пишет 6 мая 1874 года: