Книга Военные преступники Сталин и Берия. Победа вопреки палачам - Дмитрий Винтер

«…рисовали на стенах фашистские свастики».

А это еще зачем? Чтобы привлечь внимание НКВД к своим «связям с фашистской разведкой»?

Но более того, «некоторые из них (16–17-летние мальчишки. — Д. В.) собирались совершить террористические акты против членов Политбюро (!!!!) (спецсообщение НКВД № 1973/Б от 7 июня 1939 г.) (1. С. 130–131) — что без какого-либо указания на архивы, читатель, видимо, уже догадался.

Сильно смахивает все это на солженицынскую базарную торговку, которую за слова об активисте «Ах, чтоб ему повылазило!» привлекли как за «террористические намерения»! Ну, или на дело тридцати свердловских школьных учителей во главе с заведующим областным отделом народного образования Перелем, которые, мол, устраивали в школах новогодние елки, чтобы жечь школы. Из тридцати арестованных по этому делу пятеро «умерли во время следствия» (в переводе с советского «новояза» — запытаны насмерть), 24 скончались в лагерях, один выжил, и только благодаря этому мы сегодня хоть что-то знаем об этом деле.[14]

Кругом враги!

Заговоромания в кремлевских комментариях к дневникам Берия вообще чудовищна. Вот и О. Куусинен у Кремлева «в молодости член соглашательского Второго Интернационала», «соратник Бернштейна и Каутского», а в старости «воспитатель многих будущих «прорабов перестройки»» (1. С. 158). Ну, правда, результаты правления партий, входивших в «соглашательский Второй Интернационал» (т. е. социал-демократов), отличаются от результатов правления партий, входивших в «единственно правильный» Интернационал Третий, как небо от земли, ну так то же затесавшиеся в Третий Интернационал заговорщики виноваты!

Вот и М. А. Суслов (1902–1982; о нем еще предстоит разговор), «при всей своей ортодоксальности, производит впечатление скрытого троцкиста, позднее — возможно, под влиянием Куусинена — перешедшего на позиции подготовки реставрации капитализма в СССР».

Все свалено в одну кучу! «Троцкист, перешедший на позиции реставрации капитализма», да еще под влиянием Куусинена, — только в воспаленном мозгу сталиниста мог родиться такой бред!

И потом, позвольте, на кого «производит впечатление»? На Кремлева? И почему? Очевидно, все обстоит примерно как с «подкулачниками» 80 лет назад — в эту категорию «активисты» и местные власти могли записать фактически любого неугодного им крестьянина. «Я считаю, что ты пособник врага! И хватит этого».[15]А, ну раз Суслов «был противником политической реабилитации Сталина, проект которой был подготовлен в 1969 году» (3. С. 40), — значит, скрытый троцкист и враг России, ясное дело!

«Дети Арбата» отдыхают!

Когда в 1987 г. вышел роман Анатолия Рыбакова «Дети Арбата», то его многие (автор этих строк в том числе) обвиняли в преувеличениях. Например, сильным преувеличением считали судьбу главного героя Саши Панкратова, который сначала был исключен из комсомола и из института, а потом и вовсе получил три года ссылки за эпиграмму на одного из институтских активистов в стенгазете. Нет-нет, никакой политики, просто в эпиграмме содержался намек на хороший аппетит («Свиная котлета и порция риса — вот лучший памятник на могилу Бориса»). Однако, прочитав дневник Берия, можно прийти к выводу, что Рыбаков не то что не преувеличивает, а еще и преуменьшает.

Итак, осенью 1938 г. Берия принимает у себя уже посаженную (и специально привезенную из лагеря) молодую вдову недавно расстрелянного Н. И. Бухарина (1. С. 90). Его резюме: надо бы выпустить, но ведь она «на всех углах будет кричать, что Н. И. не виноват… по-настоящему, ее надо бы расстрелять, потому что все равно языком звонить будет хоть по лагерям, хоть в ссылке…».

Во втором томе дневника Лаврентий Павлович, возвращаясь к проблеме бухаринской вдовы, добавляет: «Еще и к иностранным журналистам побежит (уверять, что Николай Иванович невиновен. — Д. В.)» (2. С. 126). Кто знает обстановку в СССР, тем более в сталинском, кто помнит, как жестко контролировалось общение советских граждан с иностранцами, — оцените всю, мягко говоря, необоснованность подобных опасений! Да кто бы ее к журналистам (или их к ней) пустил?!

«Но жалко, — продолжает Берия (вот, блин, гуманист! — Д. В.). — Пусть живет, и живет долго. Может, что-то поймет».

В нормальной стране человека с такими взглядами к правоохранительной системе на пушечный выстрел не подпустили бы! Да будь Бухарин величайшим преступником всех времен и народов, заслуживай он ста расстрелов, разве это повод держать в тюрьме его родных только за публичные заявления о его невиновности?! Добавлю еще, что пятнадцать лет спустя этот бумеранг вернется к самому Лаврентию Павловичу: его старую мать (1872 г.р., т. е. в 1953 г. ей был 81 год) выселят из Тбилиси в Гульрипшский район Абхазии, еще три десятка родственников (включая жену и сына) — в Сибирь, на Урал и в Казахстан (1. С. 229).

Впрочем, вероятно, я все же зря назвал Лаврентия Павловича гуманистом иронически. С точки зрения людоедского режима, поставившего его у власти, он действительно проявил недопустимый «ложный гуманизм», продиктованный «фальшивыми общечеловеческими ценностями». По крайней мере, так полагает С. Кремлев. Вот его резюме ситуации: в качестве главы НКВД Берия должен был принять решение о расстреле вдовы Бухарина.

Это за что же? Да потому, что «убедился в ее непримиримости». Ну в самом деле, заявления о том, что она уверена в невиновности мужа — с точки зрения тоталитарного режима крамола страшная! Партия и правительство ясно сказали: виновен, а ты, сучка, еще сомневаешься! Люди, понимаешь, осужденных отцов-матерей проклинают, чтобы на воле остаться (весьма распространенная практика того времени, что, впрочем, далеко не всегда спасало), а она, видите ли, уверена в невиновности мужа!

Да она ж еще крамольные стишки писала: «Черный ворон, злой, коварный, Сердце, мозг его (Бухарина. — ДВ.) клевал… Раскормился, все не сыт! И разнес он (Сталин. — Д. В.) по России Страх и рабство, гнет и стыд» (3. С. 253–254). Вот уж поистине: «Спасибо, за стишки в газете не расстреляли! Дали всего три года… Если бы царь судил вас по вашим законам, он бы еще тысячу лет царствовал!» (те же «Дети Арбата»). Только у реальной вдовы Бухарина, в отличие от выдуманного Рыбаковым Саши Панкратова, стишки были даже не в стенгазете, а в личном дневнике, и не отделалась она тремя годами, и не ссылки…

А Гитлер чем хуже?

В качестве еще одного примера гуманности Берия приводится факт расстрела начальника одного из больших лагерей (Печорлага) Г. П. Большакова за плохую организацию питания зэков, которые мрут как мухи. Кроме того, дается распоряжение подвезти достаточное количество продовольствия, вещевого довольствия, белья и медикаментов и «ввести для ослабленных з/к усиленные нормы питания, разрешив израсходовать для этого 2,5 млн руб.» (зима 1940/41 г.) (1. С. 211).

Однако тут не «гуманизм», а голый расчет: если зэки перемрут, кто работать будет? Новых пригнать — нельзя: не 37-й год, страна уже к войне готовится, люди в других местах нужны. Вспомним, что ведь и в нацистских концлагерях заключенных раз в неделю досыта кормили мясом — чтобы работали хорошо. Давайте, что ли, на этом основании и Гитлера с Гиммлером в гуманисты запишем? Чем они хуже?