Книга Золотая судьба - Патриция Мэтьюз

Затем у нее за спиной раздался крик, и, повернувшись, она увидела второго человека, быстро двигавшегося наперерез первому. Этот мужчина был ниже ростом, но почти так же широк в плечах и двигался с быстротой кошки.

Первый испуганно оглянулся через плечо. Он попытался идти еще быстрее, но его настиг передний край лавины. Сила ее почти иссякла, но два фута струящегося по земле снега сковывали движения убегавшего человека.

Затаив дыхание Белинда смотрела, как второй мужчина настиг убегавшего вора и грубо схватил его за плечо. Она поморщилась, когда вор бросил драгоценную камеру на землю и повернулся лицом к преследователю.

«О Боже! Сделай так, чтобы с камерой ничего не случилось! — взмолилась Белинда, а затем, устыдившись, что ее первая мысль была о камере, а не о спасителе, помолилась и за него: — Боже, пожалуйста, помоги ему победить!» Две фигуры, выглядевшие до смешного маленькими и ничтожными на безбрежном белом пространстве, дрались на обледеневшем снегу, и Белинда уже не могла бы определить, кто из них кто.

Она подумала, что нужно забрать камеру, пока они дерутся, но в этот момент один из дерущихся нанес другому сокрушительный удар, и схватка закончилась.

Теперь один из них лежал на снегу, раскинув руки в стороны, а другой наклонился, чтобы поднять ее вещи. Боже милосердный! Пожалуйста, пусть это будет ее спаситель!

В мучительном ожидании Белинда смотрела, как он взвалил на плечо штатив с камерой и направился к ней. Лежавший на земле человек поднялся на ноги и быстро заковылял прочь, затерявшись среди других, охваченных страхом и паникой людей.

И только когда ее спаситель оказался перед ней, Белинда узнала его и испытала настоящий шок, увидев эти светло-голубые глаза. Это был человек из Дайи! Человек, с которым она так грубо обошлась! Она почувствовала, что, несмотря на жуткий холод, лицо ее пылает огнем.

Он остановился перед ней и улыбнулся; морозное облачко его дыхания повисло между ними. «Его улыбка слегка напоминает волчий оскал», — подумала она.

— Кажется, это принадлежит вам, мэм.

Он протянул ей штатив с камерой, и Белинда с неприличной поспешностью схватила их.

Она быстро осмотрела «Графлекс». Слава Богу, все было цело, и даже отснятая пленка находилась внутри. Это казалось чудом.

Только закончив осмотр, она улыбнулась своему спасителю.

— Я перед вами в большом долгу. И примите мои извинения.

Его улыбка стала шире, и ее поразила — разумеется, только как фотографа — суровая красота его грубоватого лица. Когда он так улыбался, казалось, его холодные глаза оттаивают.

— Какой приятный сюрприз, — сказал он. — Знаете, во время нашей предыдущей встречи вы не показались мне благодарным существом. Как вы полагаете, почему я так подумал?

Белинда почувствовала, что щеки ее опять запылали. «Это нелепо, — подумала она, — он вгоняет меня в краску, как школьницу!» Впрочем, она была у него в долгу, и было бы неприлично не признать этого.

— Я извинилась! — сердито ответила она. — И я еще раз готова поблагодарить вас!

Белинда вдруг ощутила потребность объяснить ему свое поведение, но тут же передумала. Ему неинтересна история ее жизни, а она не обязана оправдываться перед незнакомцем.

Он откинул капюшон парки, и неяркий солнечный свет заиграл в его золотистых, с медным отливом волосах.

— Кстати, — сказал он, — по поводу того долга передо мной — как вы собираетесь расплачиваться?

Его тон был серьезным, но глаза смеялись, и Белинда почувствовала разочарование и досаду. Значит, он такой же, как все, — хочет превратить их разговор в обычную игру полов. Охотник за поцелуями! Но она не Аннабел, чтобы хлопать ресницами и глупо улыбаться, раздавая обещания, которые никогда не выполнит. Если он ждет вознаграждения, то он его получит, хотя и не в той валюте, на которую, очевидно, рассчитывает.

— И сколько вы хотите? — сухо спросила она. — К сожалению, в данный момент я несколько стеснена в средствах, но если бы вы могли подождать…

Он как-то странно посмотрел на нее и отступил на шаг, будто хотел получше рассмотреть ее. На губах его мелькнула кривая улыбка.

— Боюсь, вы меня неправильно поняли, мэм, — сухо сказал он. — Я всего лишь пытался поддержать светский разговор — занятие для меня непривычное, и я в нем не очень силен. Никакого вознаграждения не требуется. Просто признайте, что я поступил, ну, скажем, как добрый самаритянин и когда-нибудь вы поступите так же по отношению к кому-нибудь еще.

Белинда смутилась и вновь залилась румянцем. Попятившись, она споткнулась и, потеряв равновесие, неожиданно села на снег.

Окончательно смутившись, она попыталась подняться, а он стоял рядом и невозмутимо смотрел на нее.

Злясь на него и на себя, Белинда встала и торопливо стряхнула налипший на одежду снег.

— Мне следовало бы помочь вам, — серьезно сказал он, — но я подумал, что вы, наверное, будете чувствовать себя слишком в большом долгу передо мной. А это непомерно тяжелая ноша для такой девушки, как вы.

Она посмотрела на незнакомца уничтожающим взглядом, но это не произвело на него никакого впечатления.

— Я поняла и оценила вашу деликатность, — холодно произнесла она.

— Неужели? — загадочно ответил он.

Их взгляды встретились, и вдруг Белинду охватили те же чувства, что и при приближении лавины, — испуг и восхищение.

В горах теперь было очень тихо, если не считать доносящихся издалека криков. Белинда с трудом отвела взгляд, впервые за несколько минут вспомнив о лавине и людях на тропе.

Взглянув на гору, она увидела, что верхняя часть тропы исчезла под толстым слоем снега. Черная линия карабкавшихся вверх людей, напоминавшая цепочку муравьев, распалась на отдельные темные крапинки, с трудом продвигавшиеся сквозь рыхлый снег в поисках погребенных под лавиной грузов.

Белинда вздрогнула, только теперь почувствовав, как она замерзла, устала и измучилась и как близко к ней подходила смерть.

Ее взгляд вновь скользнул по тропе. Все ее имущество, за исключением камеры, штатива и того, что было на ней, находилось на перевале. От отчаяния она готова была расплакаться.

— С вами все в порядке? — участливо спросил незнакомец. Белинда совсем забыла о его присутствии.

— О да, все хорошо! — Она махнула рукой. — Но эти бедняги… Наверное, некоторые из них погребены под снегом.

— Думаю, да. И вероятно, много. Это суровая страна. Но вы теперь… Где ваши вещи?

Она молча показала на верхнюю часть тропы.

— Наверх нельзя будет подняться по меньшей мере до завтрашнего утра. Раньше тропу не очистить. Вам нужно где-то провести ночь и что-нибудь поесть.

К своей досаде, Белинда почувствовала, что глаза ее наполняются слезами. Она неожиданно осознала, на какие трудности добровольно обрекла себя. Безликая жестокость этой прекрасной холодной земли ошеломила ее, и она вдруг почувствовала себя слабой и ничтожной пылинкой, брошенной на произвол судьбы.