Книга Дисциплинарный санаторий - Эдуард Лимонов

Вместе с портным поднялась и возвысилась и другая профессия сферы обслуживания: парикмахер. В санатории Соединенных Штатов кто же не знает имени Видал Сассун. В профессиях парикмахера и couturier риск возбуждения минимален. Самая резкая попытка возбудиться в области look (и почти одновременно поп-музыки) была сделана Малколмом МакЛареном и вышедшим из его магазинчика на Кингс-роад в Лондоне punk-движением. После нескольких лет замешательства punk-look отделился от punk-движения и был переварен империями couturier. Общество отделалось легкой эпидемией. Мода ведь, по сути дела, есть синоним слова «конформизм».

Чемпионы тенниса и шахматисты — идеальные невозбуждающиеся профессии.

Писательство, так как это самый эффективный способ, придуманный человечеством для выражения мысли,— профессия опасная. В прошлом она поставляла обществу возбуждающихся чаще, чем другие профессии. Однако выход из положения найден: механизм признания писателя в санаторном обществе настолько усложнен, что только имена избранных администрацией (обыкновенно старых) писателей достигают читательского сознания. (Затормозить прибытие мысли — значит сделать ее менее эффективной.) Избрание выражается не в запрещении, но в поощрении одних в ущерб другим. Сделав писательство карьерой, общество лишило писателя особого положения. Закономерно увеличилось значение заслуг, собственно пути писателя через общество, и уменьшилось значение книги, текста как такового. Как и в других областях человеческой деятельности, вершиной, временем признания сделался старческий возраст. Если еще и Камю и Сартр стали признанными вождями интеллигенции в возрасте около сорока, то в сегодняшнем санатории Франции знаменитые писатели: Нурисье, Сабатье, д'Ормэссон — люди за шестьдесят. (Я сравниваю здесь, разумеется, не талант.) Старые писатели, как правило, настолько устают от жизни к концу пути, что проповедовать возбуждение уже не в силах. Они поют в своих книгах о старости и усталости и предлагают старость и бессилие в качестве нормы поведения для всего общества.

Для санаторной эпохи характерна все более нейтральная терминология. Термины «герои», «идолы» сменились совсем нейтральными: «star», «celebrity», «super-star» и даже «mega-star».

Уже синема внедрило в жизнь феномен фальшивого героя — movie star.[25]Идол 20-х годов актер Валентино (герой-любовник, соблазнитель, в реальной жизни гомосексуалист), Марлен Дитрих (облик женщины-вамп скрывал холодно-бесстрастное северное существо), впоследствии Джеймс Дин и Мэрилин Монро, сами не являясь возбуждающимися, представляли возбуждающихся на целлулоиде. Представляли более или менее удачно. Поражает, насколько легенда отстоит от действительности. «Bus Stop» — считающийся самым творческим фильмом Мэрилин Монро — убогая деревенская комедия: история ковбоя-колхозника, приехавшего на сельскохозяйственную выставку. Фильмы с участием Джеймса Дина сделаны все без исключения для потребления подростков старшего школьного возраста. Только своевременная смерть спасла Дина от обыкновенной вульгарной карьеры американского актера. Бездарные в жизни, не умея даже додуматься до оригинального способа траты зарабатываемых ими денег, кинозвезды-идолы узурпировали, тем не менее, внимание санаторного человечества. Америка вошла в санаторный период цивилизации раньше других стран и потому раньше других санаториев поняла необходимость серийного производства фальшивых героев — идеальных больных. Звезды санатория есть герои одной функции. Функция кинозвезды — «выглядеть» значительным перед кинокамерой. Другой распространенный идеальный больной Соединенных Штатов — миллионер — также герой одной функции: он умеет делать деньги. И только. (Курьезно, что в Соединенных Штатах наблюдается девальвация миллионеров — сегодня их около 500 тысяч. Кинозвезд все же куда меньше.) Функция настоящего героя — подвиг, функция идеального больного (героя фальшивого) — производство. Денег — в случае миллионера, фальшивого героя — в случае кинозвезды.

Главная celebrity и Идеал — мсье директор санатория, президент с улыбкой Джоконды. Он, однако, одновременно и Идеальный Больной, и Глава Администрации.

Возбуждающиеся

Возбуждающиеся присутствуют на экранах теле, голоса их несут радиоволны, их фото попадают на страницы прессы. Но в отличие от идеальных больных они служат негативными примерами. Потому что всякому Богу необходим Дьявол, а положительному примеру — антитеза, отрицательный, ужасный (лучше с рогами и копытами) враг. Врагом служил в свое время для Соединенных Штатов возбуждающийся Че Гевара. Выбранный по личной инициативе директора санатория Соединенных Штатов Рейгана, служит врагом Номер Один постоянно возбуждающийся Каддафи. Юкио Мишима[26]— певец Самурая в обществе безлицых добродетельных миллионов тружеников Мицубиси и Хонда, был возбуждающимся больным, par excellence. Kingsize (королевского размера) возбуждающимся был редактор журнала «Конкрет» Андреас Баадер. Жерар Лейбовиси, издатель Месрина[27]и друг situationnist(ов)[28], был убит в парижском паркинге в 1984 году, одним возбуждающимся меньше. На пляже Остии убит возбуждающийся Пазолини. Возбуждается независимый и парадоксальный Жак Вэржэс[29]— вызывал возмущение примерных больных и обслуживающего персонала. Рэмбо и Рокки Сильвестра Сталлоне суть провинциальные варианты Супермена Мишимы. Так что Сталлоне тоже возбуждающийся.

Глядя на фотографии возбуждающихся — нарушивших распорядок санатория и поплатившихся за это, как на тиранозавров или саблезубых тигров, вымерших монстров далеких эпох, санаторная толпа забыла, что в прежние времена возбуждающихся называли по-иному — героями. Герои дискредитированы так давно, что само слово это приобрело отрицательный смысл. (Лучшие специалисты по экстерминированию героев, героической мифологии и созданию фальшивых обитают в Соединенных Штатах. Как ловко, к примеру, подменен Супермен. Вышутив термин в популярном комиксе и фильмах, специалисты снизили его.) Санаторные больные забыли, кто такой герой, приметы его, не помнят, каким должно быть поведение этого существа. Посему, если одиночные герои вдруг выбредают из скопления каменных громад большого города, из пустыни или из кишащих человечеством латиноамериканских равнин, больные их не признают. Как, разве этот — герой? Когда Юкио Мишима 25 ноября 1970 года обратился к солдатам сил auto-defence[30]с призывом: «Поднимайтесь, поднимайтесь сейчас! Так мы рискуем потерять самурайскую традицию Японии!» — солдаты встретили его криками: «Заткнись, имбецид! Перестань играть в героя!»