Книга За неделю до любви - Ким Лоренс

Мужчина изучал ее, словно решая, подходит ей это имя или нет. Через секунду он одобрительно кивнул.

Миранда потупилась, сознавая, что столь пристальный взгляд снова заставил ее покраснеть. Ей еще никогда не встречался человек, который обладал бы талантом придавать самому невинному жесту интимность.

— Здравствуй, Лайам. — Ее улыбка потухла, а в зеленых глазах появился холод, когда она повернулась к Джанни. — Вы не сказали мне, что приехали не один.

Черные брови иронично изогнулись.

— Это ваша версия слов «извините, Джанни, теперь я убедилась, что вы говорили правду и действительно произошла ошибка»?

— Я должна перед вами извиняться? — опешила Миранда.

— Ведь вы не станете отрицать, что ваше первоначальное мнение обо мне было малосимпатичным, — заметил он.

Миранда едва не улыбнулась при виде его лица, принявшего страдальческое выражение. В чувстве юмора ему не откажешь.

— Думаю, у меня есть оправдание. Все-таки я проснулась в своей постели и обнаружила в ней вас.

Может, стоит посвятить в этот анекдотичный инцидент своих друзей? Правда, в настоящий момент Миранда не могла представить себе обстоятельства, при которых можно было бы рассказать эту историю.

— Я тоже был немного удивлен, но мой девиз: невиновен, пока не доказано обратное.

— С моей стороны вам ничто не угрожает, — фыркнула Миранда и сердито добавила: — Вам не пришло в голову объясниться сразу и упомянуть, что вы приехали с сыном?

— Вы не предоставили мне такой возможности.

— Я очень, очень хочу пить, — пожаловался мальчик, которому надоело бегать по кровати. — И я хочу домой. Я хочу к Клэр. Она всегда оставляет стакан воды у кровати, если ночью я вдруг захочу пить. «Кто такая Клэр? — заинтересовалась Миранда. — И где мать ребенка?»

— Клэр здесь нет. — Не самое удачное решение, как оказалось, впрочем, на ошибках учатся. — Только ты и я.

— Она здесь.

Мальчик махнул рукой в сторону Миранды, и она невольно сделала шаг вперед.

— Он упадет, — предупредила Миранда, задерживая дыхание и с тревогой следя за тем, как мальчик бегает чересчур близко от края кровати. Его отец даже не пошевелился. — Разве вам не стоит?.. — Она взглянула на Джанни, но, натолкнувшись на внезапно ставший враждебным взгляд, вздрогнула и замолчала.

Подбородок Джанни стал каменным в ответ на эту реплику. Он твердо знал, что далеко не все женщины сведущи в уходе за детьми и их воспитании и далеко не все мужчины безнадежны в этом отношении.

— Он не упадет. — Уверенный голос Джанни сопровождал приземление мальчика на паркет.

Миранда резко выдохнула и собралась было помочь, но Джанни ее опередил. Упав на колени, он закрыл своим телом сына.

Да, может, ему не хватает опыта, когда дело касается продолжительных поездок с сыном, страдающим тошнотой, но, по крайней мере, он знает достаточно, чтобы скрыть от малыша свое беспокойство. Джанни небрежно спросил:

— Все в порядке? Что-нибудь болит?

Лайам не обходился без падений, и его хныканье легко могло перерасти в истерику.

В ясном голубом взгляде, устремленном на отца, уже блестели слезы. Джанни ободряюще улыбнулся и провел рукой по телу Лайама, ощупывая его на предмет повреждений.

Мальчик моргнул несколько раз и прикусил дрожащую нижнюю губу. Затем он покачал головой и сказал:

— Со мной все в порядке. Фицджеральды вылеплены из крутого теста.

Джанни потрепал сына по плечу и, вставая, показал ему поднятые вверх два больших пальца:

— Молодец!

Миранда, наблюдающая за всем этим, проглотила вставший в горле ком, когда мальчик повторил жест отца и засиял от гордости, сумев подняться самостоятельно.

Миранда сразу прониклась симпатией к малышу, который явно желал угодить своему отцу и, скорее всего, являлся заслуженным членом клуба «Мальчишки не плачут».

Но ради него же Миранда надеялась, что мать у малыша нежная и добрая. «Если у меня когда-нибудь будет сын, — решила она, — я обязательно буду учить его тому, что у мальчиков тоже есть чувства и в некоторых случаях слезы вовсе не возбраняются».

— Что-то я до сих пор не слышу «я же вам говорила», — обратился к ней Джанни, саркастически вздернув бровь.

Миранда оказалась не готова к его взгляду, словно пригвоздившему ее к полу.

— Я также не сказала, что большие мальчики не плачут, — с некоторой резкостью ответила она, не в силах избавиться от ощущения, что его насмешливые глаза умеют читать ее мысли.

Уголок его рта приподнялся в насмешливой улыбке.

— Вы уверены, что я не обладаю эмоциональностью, свойственной женщинам, Миранда?

Миранда была обескуражена тем, с какой легкостью, словно он являлся старым знакомым, Джанни произнес ее имя. В его устах оно зазвучало совсем иначе, чем она привыкла.

— Н-нет.

Как может этот мужчина обладать эмоциональностью, характерной для женщин, если от него на милю несет самцом? При других обстоятельствах Миранда посмеялась бы над этим предположением.

— Я наполовину итальянец, наполовину ирландец, а эти народы известны своей горячностью и эмоциональностью, — заметил Джанни.

Взгляд Миранды упал на его четко очерченные чувственные губы, и она подумала: «Вот этому я, скорее всего, поверю».

— И часто они выражают свои эмоции достаточно громко, — признался он, сверкнув белыми зубами.

Миранда быстро отвернулась, чтобы не попасть в плен его гипнотического взгляда. Постаравшись не обращать внимания на конвульсивно сократившиеся мышцы живота, она снова обратилась к мальчику:

— Ты уверен, что с тобой все в порядке?

— Нет, я не в порядке, — признался мальчуган. — В машине меня тошнило. — Его взгляд стал невинным и жалким, как у побитого щенка. От этого и камень прослезился бы. — В машине пахнет. Папа рассердился.

— Правда? Уверена, тебе это помогло.

Намек, не понятый малышом, достиг своей цели.

Джанни был пойман врасплох. Собственный сын выставил его монстром. Затем он пожал плечами. К чему отрицать очевидное?

— Вы знаете, как это бывает: мужчина и его автомобиль, — заметил Джанни.

Миранда презрительно фыркнула и подошла к окну. Выглянув, девушка обнаружила колымагу — не совсем тот автомобиль, который она ожидала увидеть.

По машине можно судить о человеке, а о мужчине тем более, как часто говорила ее мать. Миранда давно поняла, что это ошибочное утверждение, но в некоторых случаях ему действительно стоило доверять. Оливер предпочитал нечто вроде особняка на колесах. Автомобиль очень ему подходил: безопасный, устойчивый.