Книга Ашхабадский вор - Александр Бушков

– Насчет жмуриков – тут все просто, начальник. Видел жеканистры. Прииск подготовлен к взрыву. Раз подготовлен, должен взорваться. Иникто никогда не дознается, кто здесь был, кого не было.

– Я смотрю, ты все продумал?

Они стояли друг против друга.

– А я смотрю, начальник, ты ни хрена не продумываешь.Ежели возьмем ящички с собой – это верная смерть, можешь к бабке не ходить. Занами кинутся все кому не лень. И даже те, кому лень. А кстати, не факт, чтоГенка не лепил нам горбатого. Может, он для себя старался, а его начальствовообще не в курсе командировки сотрудничка. И самый главный нефакт, что теГенкины начальники и сослуживцы, на кого мы в конце концов выйдем, окажутсячестными бессребрениками, преданными родине и присяге. Кто поручится, что в ихмозгах не вспыхнет простенькая мыслишка: а на кой ляд отдавать добро вобщественное пользование, когда можно забрать в свое? Всего и делов-то, чтогрохнуть эту веселую троицу, которая и не ждет уже подвоха, и зажитьприпеваючи…

Гриневский сплюнул.

– А вот ежели мы, начальник, оставим этизолото-брыльянты здесь, как кость для собак бросим, до нас никому не будетдела. Нас никто вычислять и выслеживать не станет, не до нас им будет, задобычу станут грызться. Все шито-крыто, не было тут Гриневского с Карташом.

– И чего ты тогда здесь сидишь!!!

Прорвало. Взорвался Алексей Карташ. Не выдержали натянутыенервы.

– Чего еще не убег в тайгу?! Почему еще не покрошил насв капусту, раз всех боишься?! Мы – последние свидетели, загасил нас и свободен,гуляй по тайге с консервами, выходи куда хочешь с любыми рассказками!

– Хоре кипеть, начальник. У меня перед тобой долговнету, хочу – загуляю по тайге, хочу... вон к староверу давешнему подамся грехизамаливать.

– А вертолет? Кто вертолет поведет?

– Я не к тебе нанимался вертолеты водить. Мойнаниматель – вот он, – Гриневский показал на избу, в которой лежал мертвыйПугач. – И потом я еще, кажется, не слышал твоегоплана, я знаю толькоГенкин. Или я что-то путаю? Ну давай, расскажи нам наконец его, свой план!Дальше-то что делать думаешь, а? Куда, к кому?!

– Вертолет – не самолет, сесть может, считай, гдеугодно, – Алексей с излишней тщательностью размочалил окурок о подошву,отбросил в сторону, заговорил спокойно и размеренно. – Например, подПижманом, на территории одной расформированной вэ-чэ, где уже нет ни техники,ни оборудования, ни людей. Земля и пустующие здания буржуям пока не проданы, покаеще в собственности Министерства обороны, поэтому часть на всякий случайохраняется, вдруг ей вернут статус военного объекта. Так вот там сторожем...как писали в старых романах, преданный мне человек. Я его туда и пристроил, кслову говоря. И не раз оставлял у него на сохранение всякую... всячину. Хорошиеместа, куча пустых ангаров, куда можно загнать вертолет. И вообще много чегохорошего и пустого – например, бункеры, в которых можно пересидеть хоть ядернуювойну.

– Неплохо, – кивнув, без тени насмешки произнесГриневский. – Неплохо. А дальше? Ну, сховался ты на время, ладно. Асколько сидеть так намерен? Дальше-то что? Как только нос покажешь, тебе еготут же и оторвут. А как только где-то всплывет кусок платины, вместе с носомоторвут все прочие органы.

Их разговор уже какое-то время слушала Маша, успевшаяразложить бревна-окатыши вплоть до самого вертолета, выполнив свою частьработы. Ящики волочь – это уже мужское дело, но пока о ящиках забыли.

– Куда бежать, кому продавать? Сказочное богатство –оно само по себе не поит, не кормит, по курортам не возит, его еще надообратить в хрустящие лавэ, – Гриневский потер большой и указательныйпальцы. – Тут требуются вполне определенные связи, а все подходы к этимсвязям будут плотно обложены конкурирующими фирмами.

– Так-то оно так, но ты не забывай, что я в некоторомроде москвич. И в Москве тоже среди не последних людей крутился, кое-какимисвязями оброс. Можно воспользоваться. Правда, с бухты-барахты тут решатьнельзя. Сперва хорошенько покумекать требуется. И кумекать предлагаю на вэ-чэпод Пижманом.

– Тогда едино получится, что обратной дорогинема, – покачал головой Гриневский.

– Ты же вроде женат? – неожиданно перебилаГриневского Маша и цепко взглянула ему в глаза.

– Есть такое дело, – кивнул тот.

– А дети?

– А вот детей нет.

Карташ, откровенно говоря, напрочь не понимал, к чему клонитМаша.

– Ты вернешься, освободившись вчистую, – задумчивосказала она. – Обратно в таксопарк с судимостью вряд ли возьмут. Конечно,без работы не останешься. Например, можно промышлять частным извозом. Илиавтостоянки охранять. На жизнь вам с женой хватит. А если ты вдруг когда-то...когда уже все уляжется и забудется, вдруг расскажешь жене вот об этом, суказанием цен за унцию и примерного веса этих ящичков… – Маша показала Гриневскомукусок платины в форме кукиша, – с тех пор не будет тебе покоя ни днем ниночью, жена тебя со свету сживет, пусть даже она у тебя самая прекрасная,понимающая, любимая, но она тебе никогда не простит, что ты однажды мог – и несделал. Бабы, знаешь ли, любят за поступок. А ты будешь знать, что она тебе непрощает, и это знание превратит твою жизнь в ад. Если, конечно, твоя жизнь непревратится в ад раньше, от твоих обкусанных локтей, от бессонных ночей, когдаты будешь жалеть, что упустил шанс превратить жизнь из серенького прозябания вбесконечный карнавал, мог обеспечить до конца дней себя, жену и армию детей.Да, рискнув. А кто тебе без риска уступит хоть кроху власти и денег? Это, вобщем-то, не так уж и сложно – проживать жизнь сытым и довольным... мужиком.Так, кажется, у вас за решеткой называют массу, которой многого не надо,которая довольствуется скромным набором простых радостей...

– Еще не легче! Девочка начинает нас агитировать за то,чтобы украсть платину у всех, – хохотнул Гриневский, однако Алексейзаметил, что слова «хозяевой» дочурки задели его за живое. – Ты же вродекак сотрудница Генкиной конторы?

– Я не сотрудница. Я просто согласилась помочь водном-единственном деле. Дала себя уговорить. Дело закончено, человек, подобаяние которого я попала, мертв.

– Гена не дал тебе канал экстренной связи? –вклинился Карташ.

– Нет, – бросила Маша – как показалось Алексею, снекоторой заминкой.

– По идее, должен был дать, если играл честно, –негромко проговорил Петр. – Не мог же он не рассматривать вариантсобственной гибели, все ж таки профессионал. Или, как я уже говорил, Гена и несобирался сдавать клад в государственные закрома. Ладно, сейчас уж что толкугадать…

– Может быть, есть смысл один ящик оставитьздесь, – вдруг предложила Маша. – Если не известно точное количествоплатины, которую подготовили к вывозу, на какое-то время можно ввести их взаблуждение...