Книга Призраки дома Эшберн - Дарси Коутс

Пожалуй, это был самый необыкновенный момент в ее жизни. Она уселась в чужое кресло – то, в котором, до приезда Эдриенн, вероятно, сидел один и тот же человек каждый вечер на протяжении пятидесяти лет – и принялась ковырять сардины серебряной вилкой, тяжелой и настолько вычурной, что она, казалось, могла принадлежать Букингемскому дворцу.

Мягкая пушистая лапа опустилась на ее колено, и, Эдриенн посмотрела в круглые зеленые глаза Вольфганга. Все безразличие исчезло, и выражение его морды превратилось в идеальное сочетание из жалости и обожания.

– Да ладно! – воскликнула она с притворным возмущением. – Ты уже ел!

Пасть кота раскрылась в беззвучном «мяу», а пушистый хвост дернулся.

– Ты растолстеешь, – она достала из банки кусочек рыбы. – Нет, прости, не так. Ты растолстеешь еще больше.

Кот жадно проглотил кусочек, который протянула ему хозяйка, затем облизнулся в ожидании добавки. Эдриенн вздохнула и с ласковой улыбкой, поделилась с ним остатками рыбы. К тому моменту, как они опустошили банку, а Вольфганг засунул в нее морду, слизывая масло с краев, чайник свистел в камине.

Девушка опустила чайный пакетик в чашку, снова натянула перчатки и сняла чайник с огня. С огромной осторожностью налила воду, боясь, что кипяток может расколоть хрупкую цветастую посуду. Но все обошлось, и, вздохнув с облегчением, она поставила чайник на каминную полку без каких-либо происшествий.

С минуту она раздумывала над тем, чтобы достать вторую банку сардин из кладовки – ведь половину ее ужина прикончил огромный серый монстр, который вновь не обращал на нее ни малейшего внимания – но отказалась от этой затеи. Эдриенн не знала, сколько времени займет дорога до города и как она вообше туда доберется, а потому посчитала разумным распределить остатки пищи, пока не выработает какой-то план.

Двадцать минут понадобилось, чтобы добраться от центра города на такси. Но они ехали медленно. Значит, дорога пешком займет у нее час или два. И примерно столько же обратно. В гору. С полными сумками. Она сморщила нос и подула на чай. Видимо, я все-таки сдержу свое новогоднее обещание привести себя в форму.

Должна же была Эдит Эшберн как-то добираться до магазинов. У дома не было припарковано никакого транспорта, но Эдриенн решила осмотреть его с другой стороны утром, когда взойдет солнце.

Если у Эдит и была машина, вполне вероятно, что она перешла по наследству к кому-то другому. Или была продана – если, конечно, Эдит не была ее единственной владелицей. Если дела обстояли так, то Эдриенн придется выкручиваться самой. Она могла купить велосипед, но хорошие велики стоили дорого, а все, что у нее осталось – двадцатка в кошельке и пустота на банковском счете. Дела пойдут лучше, когда ей заплатят за статьи, но уже два клиента просрочили выплаты по счетам и больше недели не отвечали на ее письма.

Вольфганг закончил вылизывать банку. Плюхнувшись на бок, он вытянулся, подставив живот огню в камине, и Эдриенн показалось, что она услышала слабое, но довольное урчание.

Наверное, хорошо быть кошкой. Никаких тебе счетов. Никаких трудных клиентов. Не надо придумывать, как вежливо сказать: «Переведи мне мои чертовы деньги!», потому что, если ты будешь груб, то никто больше не станет с тобой работать, а ты не можешь позволить себе остаться без работы.

Эдриенн откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Жар от огня приятно согревал ей ноги, и она дала себе минуту, чтобы разобраться с приоритетами. У нее был дом. Он был старым и странно пах, находился далеко от города, но, черт подери, у нее был свой собственный дом. Пока у нее был интернет, чтобы можно было вовремя отправлять статьи клиентам, она вполне могла быть тут счастлива. Она подумала о том, что могла бы даже полюбить этот город и, может быть, найти парочку друзей.

– А если никто не захочет со мной дружить, я просто заведу еще одного кота, – сказала она Вольфгангу. Котяра медленно сгибал и разгибал подушечки пальцев, словно разминая воздух. – Я заведу себе целую дюжину котов, дам им сопливые имена, вроде Кексика или Пышки, и превращусь в сумасшедшую кошатницу, живущую на холме. Как тебе такое?

Ответа не последовало. Не то что бы Эдриенн на него рассчитывала – по крайней мере, серый монстр выглядел довольным. Эдриенн улыбнулась и прикусила ноготь большого пальца, наблюдая, как угасали последние солнечные лучи. Без необходимости платить аренду, ее денег с фриланса должно было хватить на жизнь. Просто нужно было пережить несколько тоскливых недель, пока примут всю ее работу, и счета – будут оплачены. Затем она вновь займется накоплением средств, чтобы у них с Вольфгангом была подушка безопасности.

Рычание напугало ее. Вольфганг уже не лежал на боку, а перекатился на живот и привстал. Его уши были прижаты к голове, а шерсть на хвосте, и без того пышная, встала дыбом.

– Вольф? – Эдриенн поставила чашку на столик и наклонилась. Глаза кота были круглые, как блюдца, а зрачки настолько расширились, что зеленые радужки было почти невозможно разглядеть, усы дрожали. Он повернулся к ближайшему к камину окну и тихо зашипел.

Глава 5

Портреты

Эдриенн стояла неподвижно, не дыша и прислушиваясь изо всех сил. Слева от нее ровно потрескивали дрова в камине. Из-за ветра деревянные доски над головой двигались и стонали. За окнами же была полная тишина.

Эдриенн задумалась. Всего полчаса назад там была настоящая какофония из криков птиц. Даже если они все уснули, Эдриенн ожидала, что услышит хотя бы жужжание насекомых.

Вольфганг сжался в серый комок, развернулся и пулей влетел в свой укромный угол между книжным шкафом и роялем. Глядя, как кот спасается бегством, Эдриенн ощутила, как по рукам побежали мурашки. Это было совсем не похоже на Вольфганга – убегать от опасности.

Это всего лишь новый дом. Нужно дать ему пару дней. Она встала и подошла к окну. На улице была почти кромешная тьма, и все, что Эдриенн смогла разглядеть – лишь собственное бледное лицо и отблески огня, отражающиеся в стекле.

Где-то в доме загремела труба, затем все стихло. Балки и опоры над ее головой застонали еще сильнее, когда порыв ветра ударил по ним.

Должно быть, кот увидел какую-то тень и испугался. Эдриенн подошла ближе к окну и так сильно прижалась к грязному стеклу, что смогла почувствовать, как холод коснулся ее щеки.

Снаружи стояла гробовая тишина. Она могла различить лишь сияние луны, размытое и приглушенное редкими облаками, и силуэты деревьев на фоне неба. Между облаками виднелись десятки слабо светящихся точек. В ясную ночь небо здесь было звездным.

Сердце стучало так, что она не слышала даже треска дров. Эдриенн пыталась не обращать внимания на оба эти звука и услышать хоть что-нибудь снаружи – крик птиц, пение сверчка или гул совы – любое доказательство того, что мир за окнами существует. Даже деревья, казалось, были неподвижны, хотя дом стонал от порывов ветра.

Эдриенн окинула взглядом двор, пытаясь различить очертания форм в темноте и увидела лишь свет из окна, падавший прямоугольником на заросший сорняками газон. Ничего больше. Никакого движения ей заметить не удалось, однако Эдриенн ясно понимала, что будь за этим участком света человек, она бы его не увидела. От этой мысли ей стало плохо.