Книга Бриллианты для куклы - Анастасия Дробина

Натэла гордо улыбнулась и пояснила:

– Племянница. Сестры Тамары дочь. Самая красивая у нас!

Тамазик неожиданно не захотел идти домой и, выпятив нижнюю губу, приготовился зареветь.

– Тамазик, маленький, не надо плакать, посмотри, что вот тут есть… – засуетились вокруг него девчонки. Юлька вытащила из кармана слипшуюся ириску, Белка скорчила гримасу лягушонка, Натэла запричитала на своем языке, гладя братика по макушке. Но тот ничему не внимал и уже широко открыл рот с розовым влажным языком.

– Пацан, не вой! – нервно сказал Атаманов, запуская руку в карман джинсов и выуживая кучу разнообразного барахла. – На, держи! Нравится? Дарю!

Тамазик закрыл рот и зачарованно принял в ладошки винты, болты, стекляшки, скомканную пачку из-под сигарет, ключ от квартиры (его Атаманов поспешно отобрал), исписанный маркер, жвачку и несколько шариков от подшипников. Малышу сразу же очень понравилось округлое зеленое стеклышко, он засунул его в рот и более не выпускал.

– Давай, веди их домой, – распорядился Атаманов. Посмотрел на Натэлу, помолчал и вдруг заявил: – Я с тобой пойду. Помогу эту дуру твою поднять…

– Какую дуру? – серьезно осведомилась Натэла, взглянув на Серегу черными глазищами из-под длиннющих ресниц.

И тут произошел небывалый доселе факт: Атаманов покраснел. Насупился, сдвинул брови и, хрипло откашлявшись, пояснил:

– В смысле, коляску твою… Как ты ее там по ступенькам волочить будешь? Пошли, короче… Братва, мы, в общем, щас вернемся. Но катить сама будешь, а то у меня еще орать начнет.

Он взял за руку Тамазика, кивнул Натэле, и та спокойно и серьезно пошла за ним к подъезду, толкая коляску. Батон присел на край тротуара и глубокомысленно почесал в затылке. Белка и Полундра обменялись ошалелыми взглядами.

– Ах вот, значит, как… – пробормотала Юлька. – Ну и дела-а-а…

– Полминуты, – и он уже ей коляску тащит! – провозгласила Белка. Это Атаманов-то наш! Господи, что на свете делается!

Подруги дружно повернулись за поддержкой к Батону, но тот только пожал плечами и закатил глаза к небу.

Атаманов и Натэла вернулись быстро, причем Серега на ходу что-то жевал, а Натэла держала в руках пакет.

– Пирожки, – весело пояснила она. – С курагой. Только утром пекла.

– Ты умеешь? – уважительно спросила Юлька.

– А что тут такого? – пожала плечами Натэла.

Пирожки честно разделили на крыше гаража: получилось по одному с четвертью на брата. Атаманов уступил свою четверть Юльке, коротко ввел Натэлу в суть всего происходящего и открыл совещание:

– Ну, так чего, братва? В смысле, делать чего будем?

– Наверное, куклу надо все-таки вернуть, – предложила Натэла.

– Кому вернуть? – хмыкнула Юлька. – Если что-то в окно кидают, значит, оно не нужно. Может, нам еще мусор с помоек обратно по квартирам растаскивать?

– Кукла не мусор, а вещь. Она могла нечаянно упасть.

– Если бы нечаянно, она бы прямо под окном, на асфальт упала, – буркнул молчавший до сих пор Батон. – А ее пульнули как гранату… до середины клумбы.

– А кто пульнул? – нахмурилась Юлька. – Сова или та… рыжая?

– Сова как раз звонить убежала, еще не вернулась. И потом, она ж старая, до клумбы бы не докинула…

– Моя бабушка попадает в дартс с шести метров, а ей почти восемьдесят, – задумчиво произнесла Натэла.

– Твоя бабушка – мастер спорта? – заинтересовалась Юлька.

Натэла молча покачала головой и сказала:

– Может, в милицию позвонить?

– Не надо! – завопила Юлька, обменявшись паническим взглядом с Атамановым. – Нас с Серегой заберут за это самое… за незаконное вторжение! И потом, рыжей-то нет, значит, она живая. И из обморока сама встала. Что мы в милиции скажем? Что куклу нашли?

– А чего она такая тяжелая? – вдруг спросил Батон, взвешивая куклу на ладони.

Игрушка тут же пошла по рукам, и все убедились: действительно тяжелая.

– Дайте сюда, – протянул руку Атаманов. Деловито потряс куклу и объявил. – Сейчас я ее раскурочу.

– Только осторожно! Красивая же! – запищали девчонки.

Атаманов кивнул и со всей возможной деликатностью расковырял куклу со спины. Открылась она неожиданно легко. Встряхнул – и прямо под ноги завизжавшей Белке покатились три кольца и большие, заискрившиеся под закатными лучами серьги. За ними змейками вытекли два браслета с голубыми и зелеными камнями, солидно стукнула о крышу гаража брошь – букет гладиолусов, тоже вся усыпанная сверкающими камешками, выскользнула диадема с зеленым камнем в виде ограненной капельки. Последним появилось колье – переплетенные виноградные грозди из зеленых и золотистых камней. На месте самой большой виноградины зияло пустое гнездо: камня в нем не было.

– А-а-ах… – хором вздохнули девчонки.

Батон машинально прикрыл сокровища широкой ладонью, но тут же был обруган («Не тронь! Сломаешь! Дай посмотреть!») и оттерт в сторону.

– Мамочки, да что ж такое… – пролепетала Полундра, осторожно, как до раскаленного, дотрагиваясь пальцем до кольца с большим густо-фиолетовым камнем.

Брошь играла льдистыми гранями, переливаясь голубоватым и синим. Тяжелые серьги со старинными неудобными «рыболовными» крючками сумрачно поблескивали таинственной зеленью камней. Колье искрилось в свете заходящего солнца бриллиантовым блеском.

– Та-ак… – хрипло сказал Атаманов. – И… кому все это возвращать? И вообще, куда теперь все это девать?

Ответа ни у кого не было. Батон яростно тер ладонью затылок. Белка, зажмурившись, тихонько пищала – то ли от страха, то ли от восхищения. Юлька сидела с остановившимся взглядом и лихорадочно пыталась определить размеры свалившейся на них катастрофы. Одна Натэла сохраняла спокойствие. Обведя всех взглядом темных глаз, она тихонько предложила:

– Надо драгоценности как следует спрятать.

– Куда?!! – хором завопили все.

– Наверное… назад в куклу?

Юлька открыла рот. Закрыла. Опять открыла и придушенным голосом сказала:

– Гениально! Круто! Круче некуда! А куклу саму куда? Я лично ее домой не возьму! Из-за них Сова, может быть, рыжую тетку придушила, труп где-то спрятала, а я тут буду…

– Бэл-лоч-ка!

Негромкий нежный возглас, послышавшийся снизу, поверг компанию на крыше гаража в панику. Атаманов выронил куклу, которая покатилась к краю крыши, где ее едва успел поймать Батон. Полундра упала животом на сверкающую горку драгоценностей, Натэла с достоинством прикрыла подолом платья лежавшее рядом кольцо. Белка с вытаращенными от испуга глазами свесилась через край крыши.

– Что, Соня? Я здесь!

– Бэллочка, опять ты забралась на гараж? Кажется, мы с тобой договаривались, и ты обещала… Ты занималась? Ты обедала? Ты была на сольфеджио? Что сказала Нина Аполлодоровна? Как твои тридцать вторые у Шопена?