Книга Модельер - Элизабет Обербек

— Я полагаю, что ты столкнулся с чувством, которое называется глубокой привязанностью матери к своему ребенку. Только при самых ужасных обстоятельствах женщина покинет отца новорожденного малыша. По крайней мере, мне так кажется.

— Она вышла замуж не за того человека, а он женился не на той женщине, — ответил Клод.

После того как им подали блюда, наступила долгая пауза. Анатоль склонил голову, благословляя пищу, его слова были размеренны, точны, как швы, сделанные по наметке.

Клод посмотрел на свеклу и рагу на большой тарелке. У него стал дергаться шрам на голове.

— Анатоль, ты извинишь меня? Я не голоден и у меня болит голова. Ты не обидишься, если я пойду домой и отдохну?

— Конечно, Клод. — На лице друга появилась озабоченное выражение. — Тебе наложили швы?

— Нет, у меня только неглубокий порез и царапины, но я чувствую себя неважно.

Клод подозвал Жоржа, который закончил обслуживать соседний столик и попросил сесть в его кресло и съесть его ланч.

— Я не притрагивался к нему, — сказал Клод.

— Я смотрел на это рагу ягненка с того момента, как принес вам. Я съем с удовольствием. Я только наведу порядок в кафе и вернусь через минутку.

Клод пытался надеть пальто. Из-за суровой зимы рукава казались слишком узкими, ведь надо было натянуть пальто на множество другой одежды. Боковым зрением Клод заметил, что Анатоль слегка улыбнулся. Он все-таки действительно был одним из божьих людей на земле. Клод пожалел о своем желании уйти. Он снова, теперь уже в пальто, сел в кресло.

— Анатоль, я надеюсь, что ты все понял.

— Я ничего не скажу тебе больше, пока ты не попросишь меня об этом. Я не думаю, что сказал тебе все.

— Я не согласен: несмотря на твое предположение, я действительно не хотел ягненка, мне так же не хотелось свеклы.

Когда Клод выходил из кафе, он видел, что Жорж уже взял его вилку и нож.

Глава 26

Жюльетт обладала способностью делать нечто совершенное из несовершенного. Даже коричневая вельветовая кушетка в гостиной была заполнена угощениями. Различные фрукты, муссы, семга, жареная утка, покрытая дольками апельсинов, багеты, масло заполнили обеденный стол, на котором стояли тарелки различных размеров и форм. Дети набросились на багеты, крошки был рассыпаны уже у дверей кухни.

Клод вошел через поцарапанную собакой дверь на кухню. Пес Шоколад с постоянно виляющим хвостом прочно поселился в этом доме.

С Клодом поздоровался хрупкий кудрявый человек, редактор из издательского дома, в котором работала Жюльетт, и его жена, которой он шил платье. Странно, почему они приехали на день рождения Дидье?

— Клод, привет! Давайте выпьем, — предложил редактор. — Что с вами случилось? Вы выглядите так, будто врезались в грузовик!

— Можно сказать, что так оно и было. Не беспокойтесь, это была незначительная авария.

— Когда вы собираетесь опубликовать книгу о себе и вашей работе?

— Как только вы этого пожелаете. — Клод протянул руку к Шоколаду, подумал о Педанте, который мог бы стать прекрасной добычей для этой собаки — любительницы птиц. На время свой поездки в Нью-Йорк он оставил попугая племянникам.

Дверь кухни распахнулась, и вошел Анатоль. Он был в обычной одежде и без креста.

Клод представил Анатоля редактору и обнял друга. Дидье, ему уже исполнилось одиннадцать лет, шнырял между мужчинами.

— Дядя Клод, что случилось с твоей головой? — спросил Дидье.

— Я вступил в схватку с тем, кто сильнее меня.

— Он тоже пострадал?

— Не очень.

— Дядя Клод, пошли, посмотрим на Педанта! Ты скучал по нему? С тех пор, как ты уехал, он часто произносил твое имя, а затем начинал громко клекотать. Он все время будил нас по ночам, и он клюет все, что ему попадается. Однажды ночью он исклевал мою тетрадь по математике. Теперь мы должны все прятать! Пойдем, посмотрим на него.

Дидье схватил Клода за руку и потащил к группе мальчишек, входящих в гостиную. В столовой собралось очень много людей, больше, чем обычно собирается на дни рождения его племянников. Он никогда до этого не встречал здесь мадам Лагранж, в костюме, который он сшил ей в прошлом году. Зачем она приехала в сельскую местность на день рождения сына его сестры? Когда Клод увидел своего самого лучшего компаньона — попугая, который сидел на спинке кушетки, то сразу обратил внимание, что он испачкал истертый восточный ковер.

— Педант! Так-то ты приветствуешь своего хозяина? Нужно быстро почистить это, пока никто не наступил, — сказал Клод. — Дидье, я еще не успел поздравить тебя с днем рождения! — Он обнял племянника, поднял его и, несмотря на вес, закружил вокруг себя. — Дидье, поскольку у тебя сегодня день рождения, ты не должен убирать за Педантом. Жан-Юг, найди, пожалуйста, старую тряпку и намыль ее мылом. Я принесу воду. Педант расправил крылья, мигом перелетел на плечо хозяина и прокричал:

— К работе! Клод! Встряхнись! Вернись на работу! Встряхнись!

— Я тоже принесу воды, — сказал Жан-Юг. Затем он попросил Анри, который только что вошел в комнату, взять тряпку и мыло. — Посмотри, что натворил Педант.

— Дядя, — обратился Дидье к Клоду, поглаживая попугая, который сидел на его плече. — Мама сказала, что сегодняшний праздник организован для того, чтобы ты возвратился домой, но я думаю, что реальная причина в том, что ты хочешь забрать Педанта!

Жан-Юг вернулся с ведром воды, внимательно посмотрел на братьев и сказал:

— Дидье, ты не должен говорить такие вещи.

— Все в порядке, — сказал Клод. Он взял тряпку, мыло и стал энергично чистить ковер. Пятно никак не смывалось.

— Дядя Клод все понимает. Дело не в чистке ковра. Самое главное — его возвращение! Я знал, что он вернется. Я поспорил с Жан-Юг на один евро.

— Конечно, ты вернулся, чтобы отпраздновать день рождение Дидье, — сказала Жюльетт, пристально, как сова, глядя на брата. Как она смогла уловить суть его разговоров с племенниками? Жюльетт была одета в красный костюм, который Клод сшил ей много лет назад. Это был, был цвет спелого яблока сорта «Макинтош» — яблока, которое уже можно снимать с дерева. Оно ей очень шло.

— Дядя, пожалуйста, устрой нам кукольное представление! Пожалуйста! — умолял Артюр.

— Нет, дядя пойдет со мной на конюшню. Правда? — сказал Анри. — У нас новый конь, его зовут Дори, потому что у него золотистый хвост. Дядя, ты должен увидеть его!

Дидье перебил Анри:

— Папа рассказал нам историю, что вначале у этого коня был очень тонкий хвост, можно сказать, что у него, практически, не было хвоста. А затем ты поехал в Россию, нашел в гардеробе дворца Екатерины Великой камзол, сотканный из тысяч золотых ниток. Папа сказал, что ты вынул эти нитки и вшил их в хвост коня, чтобы он стал чудо-конем. Не удивляйся, если Артюр спросит о твоем путешествии в Россию. Но ты действительно должен увидеть этот хвост. Он отливает золотом!