Книга Школа для толстушек - Наталья Нестерова

С таким же успехом Ирина могла увещевать стол, стул или другой предмет мебели. Юсупов слышал только то, что хотел слышать.

– Две недели! – схватился он за голову. – Ничтожно мало! Я погиб! Ирина, смилостивьтесь надо мной!

– Да вы больны! Вам лечиться надо!

– Надо! – быстро согласился Юсупов. – И только вы можете меня спасти. Одно свидание! Ирина! Пойдемте сегодня в ресторан или на концерт в клуб бардов?

– Куда-а-а? Выйдите из кабинета! Я запрещаю вам входить сюда без приглашения!

Юсупов на запрет не обратил внимания. Через час он снова был у Ирины, с букетом цветов и предложением отправиться вечером в кегельбан.

Она швырнула цветы в корзину – поступок, которого никогда от себя не ожидала.

– Это чудовищно! Вы! Вы прилипчивый, как жевательная резинка!

– Обзывайте хоть чертом, хоть дьяволом.

– Поймите вы, наконец, что ваши усилия напрасны.

– Не факт. Вы плохо меня знаете. Давайте ближе познакомимся?

Ирина взяла в руки книгу и предупредила:

– Сейчас она полетит вам в лицо!

– Правда? – обрадовался Юсупов. – Вам так идет страстность! Как долго я был идиотом, не замечал такую женщину!

– Я не знаю, что делать, – обреченно вздохнула Ира и положила книгу на место.

– Погуляем в парке? – просительно заглянул ей в глаза Никита. – Один час? Полчаса? Десять минут?

– Хорошо, – смирилась Ирина, – но только не сегодня и не завтра. Я сама назначу день и время.

– Но через два дня слишком поздно, – торговался Никита. – Я не могу столько ждать.

Он вел себя как избалованный ребенок, требующий новую игрушку.

– У меня расписана каждая минута, но я постараюсь выкроить время, – пообещала Ира, чтобы только избавиться от него.

Ксюша заключила с Костиком договор. Наследство остается ей, Костик даже выдал расписку. «Я, Константин Александрович Самодуров, не претендую на полученное моей женой после моей смерти наследство в виде одного миллиона долларов США и загородного дома». Ксюша, конечно, понимала, что правомочность расписки равняется нулю. Покажи она кому-нибудь этот опус, на нее посмотрят как на умалишенную. Но Ксюша подхватила у юристов фразу «сей документ скорее джентльменское соглашение и моральный императив, чем юридическое обязательство».

– Это твой моральный императив! – потрясла Ксюша перед Костиком бумажкой. – Понял? Костик не понял, но с готовностью согласился. Ксюша обязалась помочь ему связаться с людьми, которые вставят фитиль Наветову.

Только на первый взгляд Ксюшина задача – сказать пару слов кому надо – выглядела простой. Костик оставил о себе недобрую память. Его не любили за бахвальство, привычку выпячивать свое «я» и унижать других.

Пусть с оговорками, но в любом сообществе, в тюрьме или колхозе, ценятся люди верные, на помощь отзывчивые и душевно щедрые. Костик не только не обладал этими качествами, но был ходячим воплощением их противоположности. Его терпели, потому что он мог оглушить бьющей через край любовью к себе самому, не скупился на кутежи и вовлекал в загулы множество народу. Он не был ни бандитом с большой буквы, ни вором в законе, связи в криминальном мире имел обрывочные и непостоянные. С помощью Наветова стремительно выбился в богачи и был новым русским в его анекдотной ипостаси – недалекого ума прожигателем жизни.

Все это Ксюша подозревала, а вскоре окончательно утвердилась во мнении, продвигаясь по цепочке звонков и встреч к нужным людям. О покойнике, следуя народной заповеди, никто плохо не говорил, но и намеков ей хватило.

Хотя Ксюша немало смотрела по телевизору отечественных сериалов, где отъявленные бандиты разгуливают во фраках с бабочками, пьют шампанское из хрустальных фужеров и коллекционируют живопись, в глубине души она опасалась встретить разукрашенных татуировкой амбалов, с угрожающе растопыренными пальцами на одной руке и с кастетом в другой.

Прототипы, то есть бандиты в жизни, не походили на свое киношное воплощение, но и кулак с кастетом никто ей к носу не подносил. Ксюша встретилась с тремя «авторитетами» – немолодыми усталыми дядьками. Одеты они были не во фраки, а в хорошие костюмы, сидели за письменными столами, как чиновники. Внешне совершенно разные. Один толстый и лысый, как бильярдный шар, второй шклявый язвенник, третий незапоминаемо серый. Объединяло их выражение глаз. Когда такое появляется у бойцовских собак, тренировку и травлю прекращают: ясно, что псы не боятся вцепиться в горло противнику и не разожмут челюсти, хоть режь их па части, к боли они отупели.

По другим, нежели Наветов, причинам Костик тоже не доверял людям. Пережитый шок покушения нанес по его психике, и без того непрочной, сокрушительный удар. Он трусил, как кролик в серпентарии. Метался по подземелью и умолял Ксюшу не говорить прямо о его воскрешении, вначале зондировать почву.

– Как ты себе это представляешь? – спрашивала она. – Скажу, что ты мне с того света позвонил и попросил привет передать?

Сказала в насмешку, но именно эта абсурдная идея легла в основу легенды. Ксюша теперь с ног до головы, как засланный шпион, пребывала в легендах и вранье. Обманывала подруг и Олега, рассказывала авторитетам, что неожиданно получила послание из-за границы от мужа. Он якобы жив и просит узнать, не согласитесь ли вы наказать Наветова, за высокую плату конечно.

Толстый и лысый уточнил:

– Вы уверены, что писал Красавчик, ваш муж? По электронной почте письмо пришло?

– Да. – Ксюша с ужасом подумала, что умеет только ломать компьютеры и любой другой вопрос на эту тему поставит ее в тупик.

После продолжительного молчания толстяк отрицательно покачал головой и сказал: туфта это или правда, он вмешиваться не будет. За Наветовым стоят серьезные ребята, а не фраеры вроде Костика, земля ему пухом.

Ксюша вышла на улицу и из машины позвонила Леве, расспросила об электронной почте.

– Понятно, свой адрес. А по нему наш домашний узнать можно? Нельзя? Отлично. Давай запишу.

Над короткой записью она пыхтела полчаса и исписала лист бумаги. Английских букв она не помнила, чем отличается «си» от «эс», не знала, как выглядит «а», не представляла.

– Собака? – спрашивала Ксюша. – Какая собака? Значок специальный? Нет для собак никаких значков, что ты мне рассказываешь! Ладно, поняла. А точка словами? Опять значок! Лева, не морочь мне голову! Обычная точка? Так бы и сказал.

Лева предложил ей записать адрес в двух вариантах, но никому не показывать, только на слух произносить. И напомнил, что компьютера у него нет – до сих пор в починке.

Ксюша несколько минут потом практиковалась без запинки произносить: «Леон точка Выджин собака Яндекс точка ру. И по буквам: эл, и, оу, эн, ви, уай…»