Книга Проклятие любви - Тамара Лей

Максен признавался себе, что Райна нужна ему не только для плотских радостей, но и для утоления чувств, каким-то непостижимым образом связанных с желанием. Вначале он думал, что одной ночи с ней достаточно, чтобы избавиться от наваждения, но теперь ему стало ясно, что этого не произойдет. Он во всем разберется когда-нибудь — только не теперь.

Зал был хорошо освещен, а вот в его комнате царил полумрак. За ширмой не горело ни одного факела, и только отблеск пламени проникал из зала. Максен решил, что света хватит: ведь впереди еще дни и ночи, которые позволят ему узнать каждую линию, каждый изгиб ее восхитительного тела. Он остановил себя — ведь это означает, что в будущем девушка останется с ним. Об этом думать пока нельзя.

Поставив Райну возле постели, норманн подождал, пока она поднимет голову и взглянет на него. Она посмотрела, но в ее глазах появилась нерешительность, которой не было еще несколько минут назад.

Меньше всего на свете он хотел услышать очередной отказ, но что-то заставило его спросить:

— Ты все еще желаешь меня?

Девушка, помедлив, кивнула.

— Я хочу, чтобы все было хорошо. Ты позволишь мне?

Она не поняла, что он имел в виду, но снова кивнула.

Рыцарь ловко развязал пояс ее платья, и тот упал на ковер. Райна затрепетала в ожидании, он, повернув ее спиной, обнажил одно плечо и, отведя волосы, прикоснулся губами к нежному телу. Она вздрогнула, подавив стон.

Максен обрадовался — она не обманула его ожиданий, оказавшись чувственной. Он опустил ткань еще ниже, обнажив руку и грудь, так зовущую к поцелую.

Но не надо спешить. Учащенно задышав, Райна положила голову ему на плечо, издав слабый стон. Пендери сжал пальцы, пробуя упругость груди, коснулся золотисто-коричневого соска. Девушка крепче прижалась к нему, отдаваясь во власть его рук. Максен уже испытывал боль от напряжения, едва сдерживаясь. Нет, его время пока не настало. Проще всего подтолкнуть ее к постели, поднять юбки и овладеть. Он так не мог. Когда он убрал руку, она заетонала и хотела повернуться, но Пендери сжал ее плечи и остановил.

— Терпение. Не торопись, всему свое время.

Она вздрогнула, кивнула. Похоже, она потеряла голос, но Максен поклялся, что вернет его, когда саксонка закричит от наслаждения. Пендери снял платье с другого плеча, и оно мягко упало к ногам.

Наклонясь, чтобы опустить рубашку, норманн, взявшись за ее ногу, любовался необыкновенными ягодицами. Девушка покорно подняла одну, потом другую ногу. Рыцарь выпрямился.

— Повернись ко мне, Райна, — попросил он.

Она повернулась, и он сжал кулаки, увидя великолепную грудь, светлый треугольник волос внизу живота.

— Ты прекрасна, — хриплым голосом проговорил Максен. Он приподнял ее за подбородок, впился в губы и, почувствовав, что она начала отвечать, отстранился.

— Тебе нечего бояться, Райна. Я не причиню боли.

Пристально на него глядя, она кивнула.

Норманн был озадачен: ее молчание и спокойствие — это знак отстраненности. Почему она ничего не говорит? Он стянул рубашку через голову и потянулся к поясу штанов.

— Нет, — заговорила девушка. — Я сама это сделаю.

Рыцаря удивила не столько смелость ее слов, сколько их неожиданность. Но когда саксонка отвела его руки, он не стал возражать. Райна неторопливо сняла с него штаны, касаясь едва покрытых волосами бедер, лодыжек. Но вот одежда упала на пол, она пустилась в путешествие вверх, которое оказалось сущей пыткой. Максен пытался думать о посторонних предметах, стараясь не глядеть на ее телесные прелести.

— Я уже видела тебя, — прошептала она, — но сегодня ты не такой, как всегда.

Конечно, не такой. Пендери не помнил, чтобы какая-нибудь женщина так возбуждала его. Правда, все это было давным-давно. Много недель миновало с того дня, как Райна заронила в него искру, которая вспыхнула пламенем.

— Думаю, я готова, — проговорила она, поднимая голову.

Сгорая от желания, Максен сжал ее руки и, опустив голову, впился в ее губы. Их дыхания слились в одно, их тела соприкасались, лаская друг друга, но игра требовала продолжения.

Откинув голову, Пендери осторожно уложил саксонку на постель, встал на колено и коснулся губами соска.

— Максен, — позвала она, когда мужчина медленно водил языком вокруг напрягшегося соска. — Максен…

Подавшись вперед, Райна запустила одну руку в его волосы, а второй медленно провела по телу, дойдя до ягодиц, затем, еще больше возбуждаясь, вонзила в него ногти и поднялась ему навстречу.

Едва сдерживаясь, чтобы не раздвинуть ей ноги и войти в нее, Пендери, борясь с собой, начал ласкать ее второй сосок.

Она застонала и провела ногтями по его бедру, оставляя красные полосы. Неожиданно ее рука опустилась на его затвердевшую плоть, причем сделано это было весьма умело.

Запрокинув голову, Пендери старался сдержаться, и это ему бы удалось, если бы девушка не добралась до самого чувствительного места. Этого ей не следовало делать.

По-животному грубо мужчина развел ее ноги, успев взглянуть на влажное лоно, затем, положив руку на ее пальчики, державшие его, направил себя в нее и с первого раза пробил барьер…

Он-то был уверен, что она не девственница, что у нее был, по крайней мере, один мужчина — Томас или… Эдвин. Но он ошибся.

Глава 20

Когда в нее вошел Максен, Райна ощутила лишь легкое неудобство, но никак не боль, о которой столько говорила мать. Однако она понимала, что предстоит испытать еще немало: ведь от полного проникновения его удерживала рука, все еще лежавшая на плоти.

Зная, что стоит на пороге чего-то необыкновенного, она открыла глаза и уловила в лице Максе-на колебание.

Очевидно, в нем боролись желание и попытка удержаться. Желание подталкивало, пульсируя в висках.

Почему он борется с собой? Почему не завершит то, что начал, что они оба хотят?

В голове звучали его последние слова: «Я первый». То ли он упрекает себя, что лишил ее девственности, то ли недоволен, что она такая неопытная женщина. Надо было заранее обо всем ему рассказать.

— Я делаю что-то не так? — спросила она, желая услышать обратное.

Рыцарь взглянул на нее.

— Надо было мне сказать, — упрекнул он ее, но, не ожидая ответа, продолжал: — Вообще-то я бы не поверил тебе. Ты об этом думаешь, да?

Она кивнула:

— И чем больше я думаю, тем больше хочу, чтобы ты закончил то, что начал.

Норманн попытался отстраниться.

— Нет, — взмолилась Райна, — не надо. Обхватив его рукой, выгнув спину, она поднялась вместе с ним, приподняв бедра… Однако этим Райна выиграла мало — ведь их руки мешали истинному воссоединению тел.