Книга Последняя ночь на Извилистой реке - Джон Ирвинг

Вспомнив об этом, Дэнни написал в постскриптуме: «Только не привози динамит. Достаточно одних фейерверков».

Кетчум начал свое путешествие с Бостона, куда он явился не только с «фейерверками». Северный вокзал находился в районе Вест-Энда, граничившего с Норт-Эндом. Когда Кетчум сошел с поезда, на правом плече у него висел дробовик, а в левой руке он нес парусиновый мешок. Мешок на вид казался тяжелым, однако Кетчум держал его так, словно это бумажный пакет. Ружье было в кожаном чехле, однако каждый, кому сплавщик попадался на глаза, понимал, какое это оружие. Одно из двух: либо винтовка, либо дробовик. Дуло зачехленного дробовика слегка выступало над плечом необычного путешественника.

Совпадение или нет, но в это время на вокзале оказался парнишка, работавший уборщиком столов в «Vicino di Napoli». Он провожал свою бабушку. Увидев Кетчума, он стремглав бросился в ресторан и опередил гостя. По словам парня, Кетчум двинулся «длинным путем». Стало быть, сплавщик посмотрел план города и выбрал, в общем-то, правильный, но не самый короткий маршрут. Скорее всего, Кетчум пойдет по Коузвей-стрит до Принс-стрит и там свернет на Ганновер-стрит. Естественно, он сделает изрядный крюк. До Норт-сквер, где находился ресторан, можно было дойти короче и быстрее. Уборщик столов переполошил весь персонал, сообщив, что сюда идет большой человек с ружьем.

— Какой большой человек? Как он выглядит? — сразу же спросил Доминик.

— Я не запомнил. Я только видел, что у него на плече висит ружье, — ответил запыхавшийся парень.

Все, кто работал в «Vicino di Napoli», были заранее предупреждены о возможном появлении Ковбоя.

— А ты ничего не перепутал? Может, он и не сюда шел, — сказал парню кто-то из взрослых.

— Сюда. И он точно с севера приехал. Страшный такой.

Доминик знал: Карл не стал бы выставлять свой кольт напоказ. Револьвер сорок пятого калибра маленьким не назовешь, однако никто не носил такое оружие через плечо.

— Судя по твоим словам, у этого человека либо винтовка, либо дробовик, — сказал парнишке Доминик.

— Иисус милосердный! Мария Пречистая! — воскликнул Тони Молинари.

Напрасно парнишка-уборщик жаловался на память. Одну впечатляющую подробность он запомнил.

— Да, вот еще. У него на лбу шрам, как будто ему кто-то секачом въехал.

— Так это мистер Кетчум? — спросила повара Кармелла.

— Должно быть, он. Во всяком случае, не Ковбой. Карл рослый и толстый, но не сказал бы, что он страшного вида. И ничего «северного» в нем нет. Что в форме, что без — он похож на копа.

А уборщик выдавал все новые детали облика человека с дробовиком.

— Он одет во фланелевую рубашку с обрезанными рукавами, а на поясе — большущий охотничий нож. Лезвие почти до колена.

— Ну так это точно браунинговский нож. Значит, Кетчум в гости приехал, — сказал Доминик. — Он любит фланелевые рубашки, а летом обрезает рукава. Особенно те, что обтрепались или порвались.

— Но зачем ему дробовик? — спросила Кармелла у своего дорогого Гамбы.

— Может, решил опередить Карла и пристрелить меня, — пошутил повар, но ни Кармелла, ни остальные не увидели в этом шутки.

Персонал ресторана встал возле окон и двери, ожидая появления Кетчума. Это было послеполуденное время, когда им надлежало хорошенько подкрепиться перед открытием.

— Я накрою стол для мистера Кетчума, — объявила Кармелла и немедленно приступила к делу.

Молоденькие официантки стали прихорашиваться у зеркала. Пол Полкари застыл, сжимая в руках лопатку, какой они мешали тесто для пиццы. Размером своим лопатка была с гигантскую теннисную ракетку.

— Пол, унеси лопатку на кухню, — посоветовал ему Молинари. — А то вид у тебя смешной.

— Забыл сказать: этот мистер тащит сюда огромный парусиновый мешок. Наверное, в нем патроны, — предположил уборщик столов.

— И динамит тоже, — добавил повар.

— Больно подозрительный вид у вашего друга, — сказал парень. — Его и арестовать могут.

— Зачем он приехал? И почему не предупредил звонком? — спросила Кармелла.

Повар покачал головой. Нужно просто дождаться появления Кетчума, тогда выяснится, что ему надо.

— Гамба, он ведь за тобой приехал.

Слова Кармеллы были не столько вопросом, сколько утверждением.

— Возможно, — лаконично ответил повар.

И все равно Кармелла тщательно расправила свой белый передничек и черную юбку. Потом она отперла входную дверь и встала там. Должен же кто-то приветствовать мистера Кетчума. Так думала вдова дель Пополо.

Доминика снедали другие мысли. «Что я буду делать в Вермонте? Кому там нужны итальянские блюда?»

Кетчум был не из тех, кто любит долгие церемонии при встрече.

— А вас я знаю, — сказал он Кармелле со всей любезностью, на какую был способен. — Ваш парень показывал мне вашу карточку. Вы мало изменились.

Со времени, когда она снималась на ту карточку, прошло полтора десятка лет. Она изменилась, и заметно изменилась. К тогдашнему весу добавилось еще фунтов двадцать. Однако Кармелла приняла комплимент.

— Вы все здесь? — спросил Кетчум. — Или есть еще кто-то на кухне?

— Да все мы здесь, — ответил старому другу повар.

— Ну тебя-то, Стряпун, я вижу. И по твоей мрачной физиономии понимаю: не очень-то ты рад встрече со мной.

Кетчум не стал дожидаться ответа. Он вошел в кухню и скрылся с глаз оторопевшего персонала.

— Теперь вы меня видите? — спросил он.

— Нет! — дружно ответили все, исключая повара.

— А вот я вас вижу, и это отлично, — сказал им Кетчум.

Когда сплавщик вышел в зал, все (в том числе и Доминик) невольно отпрянули. За это время Кетчум успел достать из чехла дробовик и теперь держал ружье в руках. От дробовика исходил чуждый запах: возможно, то был запах ружейного масла или промасленного чехла. Но был и другой запах, совсем уж чуждый для каждого уголка ресторана и всех, кто здесь работал. Возможно, это был запах смерти, поскольку ружья предназначены для единственного дела — убивать.

— Эта штучка называется «итака»[93]двадцатого калибра. Одноствольный дробовик. Без предохранителя. Проще не бывает, — начал свою краткую лекцию Кетчум. — Стрелять из него может даже ребенок.

Кетчум переломил дробовик, опустив ствол почти на сорок пять градусов.

— Здесь добрая старая курковая система. Прежде чем выстрелить, нужно взвести курок. Обычно это делают большим пальцем, — продолжал свою лекцию Кетчум.