Книга Облачные замки - Майкл Роэн

Но стоило ей оттолкнуть от себя падающее тело, как пуля прошила ее рукав, а другая отскочила рядом от стеллажа. Капитан отыскал-таки свою пушку. Я хотел было оттолкнуть Элисон за стеллажи, но она схватила меня за руку.

– Он… – задыхаясь, выпалила она, – идет к двери! Мы на него прыгнем, ты – слева. Готов?

Я кивнул.

– Раз, два – вперед!

Мы бросились на него одновременно: я перепрыгнул через широкие рельсы для тележек, а она налетела с правого фланга. Помедли капитан – и он бы уже никогда не вышел отсюда живым. Но он стоял уже у самой двери, одна рука его лежала на дверной ручке, в другой был пистолет, а металлический футляр под мышкой. Теперь пришел черед Элисон кинуться на меня; я упал, и шквал огня обрушился на составленные коробки, рядом с которыми я стоял за какие-нибудь полсекунды до этого. Внезапно канонада оборвалась со звонким щелчком Маузер истощился – то ли кончились патроны, то ли удар об пол пришелся ему не по душе. Впрочем, столь сложные механизмы трудно поддерживать в должном состоянии на Спирали, где отсутствует индустрия. Еще секунда – и мы кинулись за ним, но дверь уже захлопнулась.

Он вполне мог караулить снаружи, но я почему-то был уверен, что он не решит остаться только затем, чтобы разделаться с нами. Мы выбежали на залитый бледным белым светом двор и увидели, что решетка забора все еще вибрирует там, где ее штурмовали, а на колючей проволоке, натянутой сверху, болтаются обрывки черной ткани. Шаги с поспешностью замерли вдали. Ворота нужно было открывать ключом и изнутри, а это стоило нам еще нескольких секунд. Мы стремглав выбежали на улицу, но куда бы ни глянули, всюду были только голые кирпичи и алюминиевые торцы зданий, гладкие и стерильные, да еще пустые, залитые дождем проходы между ними.

Глава 8

Элисон заскрежетала зубами.

– Ну, он пошел либо в ту сторону, либо в другую, – начал я, всматриваясь в мостовую там, где он перебрался через забор. Облизанный дождем асфальт был девственно чист, но один отпечаток все же выделялся среди маленьких ручейков грязной воды. Внезапно Элисон вскрикнула и показала на комочек грязи на краю тротуара чуть дальше впереди.

– И что дальше? Грязь не самый большой дефицит в такую погоду.

– Возможно, но не с травой.

Я окинул взглядом голую индустриальную пустыню, простиравшуюся вокруг. Она была слишком молода, чтобы природа начала брать свое, пробиваясь сквозь асфальтовую корку.

– Это лучше, чем ничего. Вперед!

Элисон приглашать не требовалось. Дорога вела мимо по-настоящему неприступного забора и заканчивалась на парковочной площадке, сейчас пустовавшей, если не считать парочки грузовиков. За ней начиналась главная трасса, которая вела в город. Там даже в это время было порядочно машин.

– Он не мог уйти туда, в город!

– А почему? – спросила Элисон на бегу. Она убрала в ножны меч, я поступил так же. Вероятнее всего, никто их даже не заметит здесь, в Сердцевине. Но обнаженный клинок, отражающий каждый отблеск света фонарей, может это изменить. У меня уже возникали подобные проблемы. Мы добежали до обочины, перескочили через низенькое ограждение и оказались на круговой дороге.

– Его теперь уже и не разглядеть, – с горечью в голосе проговорила Элисон. – В такой-то темноте…

Я схватил ее за плечо:

– Нет, ради бога! Смотри!

Ее глаза заблестели в свете уличных фонарей.

– Да! Ату его, ату!

Она не производила впечатления заядлой охотницы, и я решил, что она просто знает это охотничье словечко. Рослая фигура в черном с рваным рукавом, в прорехе которого белела рука, и с поблескивающим под мышкой металлом неслась что было мочи в сторону города. Только мы его заприметили, как он уже скрылся в подземном переходе. Мы пустились вдогонку.

– А он, мне кажется, в хорошей форме! Мы его, случаем, не ранили? – задыхаясь, выдавил я.

– Я к нему и не притронулась! – выпалила Элисон. Затем прямо на ходу она оглянулась назад, бросив взгляд на блестящую телефонную будку, мимо которой мы как раз пробежали.

– А ты не думаешь…

– Что? Брокен на проводе?

– Нет, идиот! – огрызнулась она. – Не Брокен, а барон!

– О, конечно. Но за сотню миль отсюда, имей в виду. Все-таки лучше держи глаза открытыми.

Мы пробежали по подземному переходу и выскочили наверх, внезапно оказавшись в индустриальных дебрях, в мире неоновых вывесок, магазинных витрин и все еще запруженных толпой улиц. Рябь в толпе от поворачивающихся голов и блеск металла помогли нам вновь обнаружить капитана, зигзагами бежавшего сквозь толпу. Мы бросились за ним, и из-под наших ботинок во все стороны разлетались жестянки из-под пива и пустые коробки от пиццы – обычный мусор вечернего города. Мы не так привлекали внимание, как капитан, – мою пиратскую одежду вполне можно было принять за дорогой облегающий наряд атлета, а форму Элисон – за серый спортивный костюм. Для большинства людей мы были всего лишь парочкой рослых тридцатилетних людей, отправившихся на вечернюю пробежку, а тот, кто заметил мечи, оказался достаточно умен, чтобы об этом молчать. Мы бежали не переговариваясь, ведь нужно было беречь дыхание, но беглый взгляд Элисон подтвердил мои предположения. Расстояние между нами и капитаном сокращалось, хотя он и был неплохим стайером. Мы уже подбежали достаточно близко, чтобы видеть, как поблескивает металлический футляр, как полощется в воздухе оторванный рукав, даже могли уже рассмотреть белки его вытаращенных глаз, когда он бросал безумные взгляды назад. Смерть бежала за ним по пятам, отставая на считанные мгновения, и он это понимал. Но внезапно все резко изменилось.

Мне показалось, что до того, как я это увидел, прошло несколько секунд и еще несколько секунд – прежде чем я смог поверить своим глазам. Сначала я списал все на переутомление, ибо чувствовал себя так, словно бегу последний отрезок знаменитого бостонского марафона. Но на самом деле я пробежал не так и много, однако ноги налились свинцом, и на меня прямо навалилось удушье, давя меня в грудь, прямо как тренажер-симулятор. Я ничего не сказал, просто прибавил скорость, но заметил, что Элисон тоже сжала зубы и лицо ее посерело. Но тут я увидел что-то действительно необычное, то, что глубоко врезалось мне в память, – капитан в этот момент как раз завернул за угол. Это висело в воздухе, подобно туманному призраку – неясному, безликому, – и заполняло собой всю улицу от края до края. Оно окутало меня и стало давить еще сильнее. Оно не отступало, следуя за мной по пятам, разделяясь на потоки, перетекавшие с одной стороны улицы на другую, подобно волнам в океане. Теперь уже на нас оборачивались прохожие, и казалось, что выражение их лиц изменилось – они были как будто искажены внезапной судорогой, неожиданным всплеском звериной ярости. Не только парочка скинхедов, наверняка неонацистов, но и огромный лохматый тип в кожаной косухе, испещренной многочисленными заклепками, и даже ничем не примечательная молоденькая женщина, типичная Hausfrau[95], и девочка-подросток с брикетом мороженого, и полноватый Burgerlicher[96]в очках в роговой оправе, который вряд ли представлял собой угрозу для чего-либо, кроме Kalbfleisch.[97]Я старался убедить себя, что у меня просто разыгралось воображение, но, в очередной раз глянув на Элисон, я получил в ответ взгляд, полный испуга и ожидания чего-то дурного, и утвердительный кивок. Легкие мои трудились изо всех сил, и я уже приготовился было сказать что-то вразумительное, но тут же увидел едва заметные гуманные ручейки, сползавшие по проезжей части и извивавшиеся подобно червям, преграждая дорогу полицейской машине, проезжавшей по противоположной стороне улицы.