Книга Спецагент спецотдела ОГПУ-НКВД. Миссия во времени - Игорь Емец

Свой срок отбывал в Нерчинске. На каторге был постоянно прикован к тачке, а такая мера применялась только к особо опасным преступникам, склонным к побегу. За отказ работать и нарушения режима неоднократно подвергался телесным наказаниям и заключению в карцер. Не смотря на все меры предосторожности, выбрал удобный момент, убил надзирателя, и вместе с еще одним арестантом, осужденным за убийство, смог совершить побег. Но через некоторое время Голованов был пойман. При обыске у него в котомке нашли куски обжаренного человеческого мяса. За все эти художества его приговорили к смертной казни через повешение, но в это время очень удачно для него грянула амнистия в связи с празднованием трехсотлетия царствования дома Романовых, так что приговор к бессрочной каторге для него остался неизменным. Тогда же он становится одним из наиболее авторитетных «иванов» общероссийского масштаба. Не смотря на явную опасность для общества, Голованов был освобожден после Февральской революции. Наверное, слышали о так называемых «птенцах Керенского»?

— Да, конечно, слышал.

— Может быть, Вам это покажется невероятным, но после октябрьской революции Голованов сначала устроился на службу в милицию где-то на Украине, а затем даже перешел на службу в ЧК. Чем уж он там занимался, я не знаю, но догадываюсь, зная его патологически жестокий характер. После окончания гражданской войны, оставшись не у дел, он вновь вернулся в Москву, где и организовал собственную банду.

В основном он специализируется на ограблении квартир нэпманов, артельщиков, кооператоров, но не «брезгует» и налетами на заводские кассы, ювелирные и промтоварные магазины. Словом, мелочевкой не занимается, старается хватать куски пожирнее, да покрупнее. В уголовной среде про Голованова ходят легенды. Рассказывают, что он лично пытает пленников, поджаривает их утюгом, ломает ноги кувалдой, режет ножом. Словом, человеческая жизнь для него гроша ломаного не стоит, он любого может убить без всяких колебаний. По самым скромным подсчетам, на его совести несколько десятков жертв.

Банда Голованова четко организована. В ней есть ударная группа, которая и совершает налеты. Вокруг нее сложилась группа пособников, часть из которых занимается разведкой будущих объектов нападения, часть — реализацией награбленного, другие содержат явочные квартиры. Предположительно их основное логово находится где-то в ближнем Подмосковье. Члены банды боятся Голованова больше смерти, и во всем беспрекословно ему подчиняются. Такой вот незаурядный представитель человеческой породы.

— Да, уж нечего сказать! Прямо из серии страшилок про Мотю Беспалого и Маню Гопницу.

— Иван Антонович! Если не секрет, чем этот Голованов так заинтересовал ОГПУ? Он хотя и крайне опасный, но все же только бандит, никакого отношения к политике не имеет.

— Сергей Петрович, конечно, не секрет. Из надежных источников нам стало известно, что в его банду был внедрен агент одной иностранной разведок, который получил задание всячески активизировать ее деятельность. Не исключено, что он не один такой, и таких агентов в стране действует немало. В принципе, задумано не так уж и глупо. Поскольку явная контрреволюция сейчас не пройдет, можно попытаться дестабилизировать обстановку в стране с помощью уголовного террора, и тем самым вызвать недовольство населения, а на волне этого недовольства уже можно будет выдвигать и политические требования.

— Но ведь уголовники принципиально никогда не связываются с политическими. Слышали, наверное, новомодную песенку «…Советская „малина“ врагу сказала „Нет“!».

— Правильно! Но сам Голованов и другие члены банды, скорее всего, даже не подозревают о том, с кем они имеют дело.

Климов внимательно посмотрел на Ивана, словно пытаясь понять, правду тот говорит или нет, но вслух своего отношения к сказанному никак не выразил. Вместо этого он как-то неопределенно буркнул:

— Понятно! Ну, что же, я этому агенту не завидую. Если Голованов хоть что-то заподозрит, то живым он уже домой не вернется. А чутье у него звериное, можете мне поверить…

Потом еще немного подумал и добавил:

— Я получил строжайшие предписания от своего начальства оказывать Вам всемерное содействие в расследовании этого деле. Можете на меня рассчитывать.

— Вот и отлично! С чего начнем?

— Хороший вопрос! Последний раз банда проявила себя две недели назад. Тогда при налете на кассу завода «Каучук» ей удалось взять приличный куш, и сейчас, надо думать, она залегла на дно. Я тут поспрошаю кой-каких людишек, может быть, и подскажут, как найти выходы к этому самому Голове. Ну, а если нет, то тогда придется ждать, пока банда вновь сама не проявится. Другого выхода нет. Пока все! Вы не волнуйтесь, Иван Антонович. Как только хоть что-то прояснится, я с Вами сразу же свяжусь.

— Буду ждать! До свидания!

— До свидания!

Всю дорогу домой Иван думал о том, как несправедливо устроена жизнь. Утром его подняли с постели, оторвали от молодой жены, и теперь он вынужден заниматься каким-то бандитом Головой, будь он не ладен…

* * *

Несколько дней прошли спокойно, но вот однажды, когда Иван и Настя вернулись из похода по магазинам, Александра Никитична сообщила сыну:

— Тебе недавно звонил некий Климов, просил срочно с ним связаться.

Иван с нетерпением набрал знакомый ему пятизначный номер. На том конце провода долго никто не отвечал, но, наконец, послышался голос Климова:

— Да, слушаю!

— Сергей Петрович, это Иван Антонович.

— А, узнал, узнал… Очень хорошо, что позвонили. Вы мне как раз нужны.

— Появилась новая информация?

— Это не телефонный разговор. Не могли бы Вы прямо сейчас подойти ко мне на Большой Гнездниковский. Я буду ждать Вас у входа.

— Понял! Буду примерно минут через тридцать-сорок!

Иван заметил Климова еще издали, тот, стоя около входа, притопывал своими остроносыми ботинками «шимми» на толстой подошве, пытаясь, очевидно, подобным образом согреть ноги. Едва обменявшись с субинспектором крепким рукопожатием, Иван сразу же перешел к делу:

— Что случилось? Есть новости?

— Тут вот какое дело. В последнее время в лучших московских ресторанах — «Гранд-отель», «Националь», «Астория», «Савой» и некоторых других к крупным нэпманам и всяким теневым дельцам стал подходить один исключительно вежливый и безукоризненно одетый молодой человек, который предлагал им по вполне сносной цене купить у него иностранную валюту, драгоценные камни и ювелирные изделия высокого качества. Знаете, теперь ведь уже ни для кого не секрет, что партия взяла курс на свертывание НЭПа, поэтому вся эта публика очень переживает за сохранность своих сбережений, и на всякий случай старается вложить их в золото и бриллианты, поскольку их легче спрятать, и к тому же они всегда в цене. Наученные горьким опытом реквизиций и экспроприаций недавнего прошлого, многие из них охотно соглашались на подобное предложение.