Книга Первый любовник Англии - Кристина Додд

— «Любовь».

Слово упало в тишину, словно жемчужина в бокал терпкого вина. Очевидно, Роузи ожидала, как отреагирует Тони.

— Ты прочитала все без ошибок… — только и мог вымолвить Райклиф.

— «Подай мне кубок, поднеси сочный плод; я не вынесу страдания любви…» — Повернув голову к Тони — теперь он видел ее точеный профиль, — Роузи посмотрела на него краем глаза. — Наверное, правильно будет «я не вынесу страдания и любви»?

— Я не вынесу, — подтвердил Тони.

Роузи повернулась к нему лицом — глаза ее сверкали, словно угольки в камине.

— Я имела в виду…

Тони улыбнулся.

— Читай дальше.

— «…Твоя любовь пьянит сильнее вина, твой тонкий аромат лучше всех благовоний! О, моя супруга, твои губы словно соты, источающие мед и молоко…»

Роузи остановилась и, когда Тони наклонился, чтобы помочь, снова повернулась лицом так, что их губы находились совсем рядом. Нет, напомнил он себе, до ее губ значительно дальше, чем кажется. Очень далеко. Если он попытается сблизиться, то водоворот желания поглотит его, а он уже убедился, что слишком слаб перед искушением.

— Это напоминает мне тебя…

— Что ты имеешь в виду? — не понял Тони.

— Когда ты говоришь, твой язык тоже источает мед. Порой ты говоришь совершенно удивительные вещи. — Она взглянула в его глаза. — Например, когда объяснял мне, какое значение имеют поцелуи для влюбленных. Что, целуясь, они сливаются воедино.

— Неужели я говорил так?

— Говорил. И у тебя получалось — вот как сейчас. — Расстояние, которое Тони желал представить большим, сократилось в мгновение ока, — он почувствовал, как горячие мягкие губы прижались к его рту.

Это было проявление бесконечного доверия, и Тони решил как зеницу ока хранить это чувство. Ему казалось, что он балансирует на самом краю пропасти. И как только на своих губах Тони ощутил трепещущий язык Роузи, земля закачалась, и он полетел вниз.

Из последних сил, пытаясь замедлить этот головокружительный полет, Тони отдернул голову, но Роузи, крепко сжав его голову, поцеловала снова. Тони готов был поклясться, что Роузи повторяла все движения, которым научилась от него самого, воспроизводя их с величайшей точностью. Поймав ритм движений его языка, Роузи опустила руку и в том же ритме стала гладить его восставшую плоть.

Как, черт побери, ее рука оказалась там?

— Послушай, мы не должны делать это! — Он отдернул голову и во все глаза уставился на нее.

Поняв, что Тони пытается вырваться из ее объятий, Роузи медленно открыла глаза, улыбнулась и сказала с самым невинным видом:

— Я только хотела выразить восхищение твоим сегодняшним героизмом.

— Лучше читай дальше! — Тони боялся, что не выдержит этой сладкой пытки.

Подняв с пола упавшую книгу, Роузи снова открыла ее на середине.

— Где же я остановилась? Совсем не помню. — Она легонько постучала пальцем по нижней губе.

Глядя на это, Тони не мог удержаться от того, чтобы не представить, как трепетно могли бы ласкать его и эти губы, и этот палец… Он научил ее целоваться, и Роузи оказалась способной ученицей. Что ей стоит научиться и ласкам?

— «Твой стан гибок, словно пальма, а груди — как виноградные гроздья…» — Прикрыв глаза, Тони представлял одну из этих нежных гроздей то в своей руке, то около губ. — «… Моя возлюбленная! Как бушует во мне огонь страсти!» — Да, так оно и есть. Стоит Роузи случайно задеть его, как тело напрягалось помимо его воли. Тони не мог представить, что будет, если она прижмется к нему еще сильнее.

— «Мы зайдем в этот виноградник, и я подарю тебе любовь…»

Заниматься с Роузи любовью весной, на природе… Что за волшебная сказка! Теплое солнце греет спину, и он прижимает к земле ее горячее податливое тело, и земля под ними содрогается в экстазе, когда он сажает свое семя.

— Мне нравится это. — Ему тоже. Она прочитала: «Позволь мне видеть твое лицо, позволь мне слышать твой голос — ты прекрасна». Тони, ты тоже прекрасен, и от звуков твоего голоса по спине у меня бегут мурашки.

Сейчас для Тони существовало только одно — чувство близости Роузи, сидящей на его дрожащих коленях.

— Тони?

— Что?

Она отложила книгу и поднялась.

— Я хочу сидеть у тебя на коленях так, чтобы видеть твое лицо. Что ты на это скажешь?

— Ты…

Тони не договорил до конца, потому что Роузи уже села.

— Нет! — Он попытался оттолкнуть девушку и только сейчас понял, что ее белое платье надето на голое тело.

— Мне просто захотелось быть как можно ближе к тебе, — сказала Роузи, кладя голову на его плечо. — Сегодня мне показалось, — голос ее задрожал, — что ты убит. Я представила, каким одиноким будет этот мир, если я никогда больше не смогу прикоснуться к тебе… Вот я и пришла…

Она ласково провела пальцем по волосам Тони. Черт! Если бы не платье, Роузи сидела бы сейчас на его коленях совершенно обнаженная. Какой глупый вечер выдался сегодня, хорошо, что она хоть догадалась надеть чулки… Или нет?

Ему удалось, скосив глаза, разглядеть, что чулки все-таки есть. Красные. Настолько красные, что, казалось, сверкали в неярком свете свечей. Интересно, короткие они или длинные?

Ее руки обвили шею Тони, и она крепко поцеловала его в губы. Он зажмурил глаза, не в силах смотреть в лицо Роузи, зная, что стоит ему бросить один только взгляд в ее горящие глаза, и он уже никогда не позволит ей уйти.

— Тони, ты словно окаменел, — вполголоса пропела девушка. — Давай я помассирую тебя немного.

Роузи встала с его коленей, и Тони почувствовал некоторое облегчение, но ненадолго: она приподняла мешавшую ей юбку… Красные чулки доходили до самого конца стройных ног. Встав перед ним на колени, Роузи протянула руки, и он, не выдержав, с силой оттолкнул девушку. Роузи упала на пол и заплакала.

— Послушай, ты понимаешь, как опасно соблазнять мужчину? Если ты будешь продолжать в том же духе, то, клянусь, я завяжу юбку у тебя на голове и…

Его угрожающий палец находился совсем рядом, и Роузи не стоило труда схватить его. Не обращая внимания на слабые попытки Тони вырвать его, она поднесла этот палец к губам и нежно поцеловала.

Тони показалось, что его дыхание и сердце остановились одновременно. Забыв о том, что находится в своем кабинете, он лихорадочно пошарил глазами в поисках постели и рассмеялся над самим собой. В кабинете не было кровати, зато стоял стол — широкий и просторный, заваленный кипой бумаг. Не раздумывая ни секунды, он посадил Роузи на свободный угол. Почему она была такой настойчивой? Тони не находил ответа, но не мог уже сопротивляться ей. Да и какой бы мужчина мог?

Роузи тихо рассмеялась, когда он поднял ей юбки, и этот смех привел Тони в ярость. Она пытается играть им? Быстро же она научилась всем тонкостям обольщения. Эти мысли ненадолго вывели Тони из состояния, близкого к безумству. Рухнув на колени, он прижался трепещущими губами к ее обнаженной горячей плоти.