Книга Безумный Пьеро - Михаил Харитонов

Владелец фабрики "Лилия и Серп" тоненько тявкнул и обмяк.

Самое смешное, что этого никто не заметил. Быки жевали сено, бухгалтерская зверюшка увлечённо грызла мосол. А больше никого и не было.

Курдюмыч переступил через труп и спокойно вышел в коридор. До начала эфирного сеанса оставалось ещё минут десять. Он надеялся, что успеет его досмотреть.

Отсечение +44 доля 00814 ТРИ ТОКСИЧНЫХ ДРУГА

Владелец фабрики «Лилия и Серп» тоненько тявкнул и обмяк.

В это самое мгновение двери в кормовой зал с треском открылись — как от хорошего пинка. Вошли трое: енот с ножом, котяра с длинной кривой саблей и корноухий пёс неизвестной породы с тесла-шокером.

— Рррраввв! — рявкнул пёс. — Где тут главный?!

В этот момент до разума Курдюмыча наконец дошло, ЧТО он натворил. И что ему за это будет в самом ближайшем будущем.

Он отчаянно завизжал и бросился вон.

Кот и пёс едва успели расступиться, как тяжёлый боров пронёсся мимо них и вылетел в коридор.

Нельзя сказать, что вошедшие были примечательными личностями. Но кое-какой интерес они всё же представляют — так что уделим им, пожалуй, немного времени.

Беспородный пёс Шарик родился в селе Простоквашино, вырос в Евске. Помимо отсутствующей родословной, у него не было ушей, когтей на ногах и двух пальцев на левой руке. Зато у него было три перелома, четыре проникающих ранения и кличка Везунчик. Её он честно заслужил, выжив после удара рогом в брюшину.

Кот — этот вырос в Бибирево — был натурой более разнообразной. У него имелась красивая фамилия Крузенштерн, красивые глаза и красивые узкие бёдра. И, конечно, прозвище Круз. Хлеб свой он добывал, однако, не прелестью бёдер, а кражами со взломом. Он был на хорошем счету в банде Дяди Фёдора, опытного старого волчары. Кот трудился честно и доверие оправдывал. Хотя втайне помышлял о чём-то большем. То есть о собственной банде.

Что касается енота, это был обычный евский енот, ранее промышлявший тем, чем обычно промышляют скверные уличные подростки. Прозывали его Любимка, и это был не комплимент. С Шариком его связывало подобие живого чувства: пёс нашёл Любимку на улице измудоханным — и, повинуясь смутному порыву, приволок к себе и дал отлежаться. В итоге енот у Везунчика прижился на правах мелкой сявки.

Пёс и енот подались в Директорию, рассчитывая на сытную и лёгкую жизнь. Наслушавшись рассказов бывалых, Шарик поверил, что в Городе живут одни только лохи, а у каждого жулика — хуй в говне и губы в сале. В реальности новоприбывшие столкнулись с жёсткой конкуренцией. Первое время они оба жили на позорные гроши Лю-бимки. Однако в итоге ребятам свезло: они познакомились с Крузом, а тот привёл их в банду Дяди Фёдора. Перед которым коту за новых знакомых пришлось поручиться. А что делать? Это был единственный способ заполучить подчинённых и подняться хотя бы до уровня бригадира.

В тот день их троица — под общим руководством кота — проходила проверку на профпригодность. Работёнка была плёвой: подудолить богатенького коммерса, некоего Балтрушайтиса. Дядя Фёдор был его крышей. Пекинес платил исправно, но не пожелал внести дольку малую на общее. Нужно было объяснить заартачившемуся коммерсанту всю его неправоту, получить с него дольку, ну и себе взять немножко за консультацию. В методах убеждения Дядя Фёдор ребят не ограничивал, но поставил жёсткое условие: господин Балтрушайтис должен был остаться живым и относительно здоровым. «Он мой, я его дою, — говорил он, показывая новичкам портрет клиента. — Убьёте коммерса — свои кишки жрать будете».

Дядя Фёдор был существом серьёзным, шуток юмора не понимал и не любил. Все трое восприняли его слова абсолютно буквально.

Отсечение +44 доля 00814 ВА-БАНК

— Вот наш главный, — сказал бык, показывая копытом на мёртвого Балтрушайтиса.

Шарик недоумённо повертел мордой. Он был простой натурой и умел только драться. Сцыкливый енотик завертел мордочкой в поисках выхода. Коту пришлось брать инициативу на себя.

Крузенштерну пришлось отдуваться за всех. Он осмотрел труп. Узнал его: портрет он помнил. И подумал, что кишки жрать пожалуй что и придётся. Рассчитывать на то, что Дядя Фёдор будет слушать какие-то объяснения, было просто смешно. То же самое касалось и полиции.

Однако Круз выжил в евских трущобах, сохранив не только жизнь, но здоровье. Он умел принимать острые решения и импровизировать на ходу.

— Слава пророку Учкудуку! — закричал он. — Всё идёт по плану! Прислужник гав’виалей уничтожен!

Больше всего прихуели Шарик и енот. О пророке Учкудуке они, разумеется, слыхали, но поклонниками его не были вот ни на эстолько.

Зато остальные поверили. Ну или скажем так — предпочли поверить. С последователями Пророка связываться никому не хотелось.

— Бухгалтер где? — продолжал кот, поигрывая саблей.

Бык посмотрел на него с опаской. Потом покосился на мелкого зверька неопределённого фенотипа, который прижукнулся за кормушкой.

Кот понял — подскочил — схватил зверька за шкирку. Посмотрел внимательно в лицо, что-то решая. Решил. И молча сломал ему заднюю лапу.

Зверёк истошно заорал, задёргался. Кот подождал, пока тот смирится с увечьем, после чего вежливо осведомился, нужно ли повторение.

Бухгалтер тихо заскулил и закивал головой.

— Тогда, — распорядился кот, — отчини-ка нам, ради Галактики, кассу!

УТРО МОЛОДОГО ПОЛИСМЕНА

Сорян проснулся от лютого свербежа. Вчера он сбрил гриву, чтобы она росла погуще. Она и росла. Пробивающиеся волосы буравили толстую кожу, вызывая мучительный зуд.

Перекатившись на пол, Соря принялся расчёсывать бритое место о край подстилки. Свербёж от этого только усилился, по хребту пошли спазмы. Комнатёнка закружилась перед глазами. Онагр трубно заревел, мотая башкой.

— Скобейда! Ты там кончаешь, что ли? — заорал из-за стенки лошарик. — Дай поспать нормально!

— Ыппппрррр… — только и выдавил Сорян, содрогаясь всем телом.

Потом немного отпустило. Очень осторожно, чтобы не потревожить натёртое место, онагр поднял голову. Убедился, что всё на месте и особых разрушений нет. Даже пиво, не допитое вечером, так и стояло у изголовья. От него пахло кислым, но Соря всё равно присосался к банке. Нужно было взбодриться. Впереди намечалось скучное, унылое дежурство.

Пиво помогло, стало легче. Сорян встал на задние, вытянул передние, вдохнул и что есть мочи всконячил — "ййййе йе йе йе йе!!!"

— Да блядь же! — снова заорал лошарик. — Ты тихо можешь?

Онагр не удостоил его ответом. Лошарик не входил в его референтную группу. По его мнению, лошарики существовали для того, чтобы над ними прикалываться. Но сейчас было не время для приколов. Сейчас нужно было привести себя в порядок…

Для начала Соря направился в санузел. Выходя из комнаты, он случайно наткнулся взглядом на плакат. Член отреагировал неожиданно сильно, выскочив из своего укрытия, как чёртик из табакерки. Пришлось жмуриться, отворачиваться и ждать, пока глупая залупа не вернётся на место.