Книга Король и император - Гарри Гаррисон

— Pintura, — сказал Тьерри, и по пещере покатилось эхо. — Pintura de los viejos. Nostros padres[3].

В его голосе прозвучала нотка гордости. Он пошел дальше. В конце галереи остановился у стены, показал на себя, отрицательно покачал пальцем. Потом ткнул пальцем в Шефа: «Я остаюсь. Ты идешь дальше».

Шеф внимательно осмотрел казавшуюся сплошной стену. Внизу виднелся еще один черный провал, какое-то отверстие. Оно не казалось достаточно глубоким, чтобы мог поместиться человек. Но оно должно быть сквозным. Скорее лаз, чем проход. Едва Шеф понял, что это означает, как Тьерри неожиданно двинулся прочь, а через пять шагов, когда Шеф уже бросился за ним, задул свечу и исчез.

Шеф сразу замер. Если он погонится в темноте за Тьерри, то потеряет ориентацию; возможно, никогда уже не вернется к этой стене с лазом. А лаз должен куда-то вести. Действия проводника не представляют угрозы, — по крайней мере, они связаны с испытанием. А коль скоро есть испытание, должен быть и способ пройти его. Лучше так и сделать, а не метаться в темноте.

Шеф медленно повернулся, постарался в обратном порядке повторить свои движения, в точности как они запомнились. Уперся в стенку, нащупал края лаза, уловил легкое дуновение воздуха. Значит, лаз куда-то выходит. Опустившись на живот, Шеф пополз в тесную нору.

На полпути ладони наткнулись на сплошной камень. Он пошарил слева и справа. Тоже камень, и внизу никакого отверстия. Край скалы, под которой он полз, больно впивался в поясницу. Он понял, что не сможет двигаться назад, застрянет. Если он не проберется вперед, то так и останется лежать в этой скале, пока не истлеет.

Но он уже бывал в подобной ситуации. Строители могильника древнего короля, откуда он извлек сокровища и скипетр, прибегли к такой же хитрости. Наверное, она применена во всех потайных ходах к сокровищам. Шеф находится в изгибе, имеющем форму руны U, и где-то над головой должен быть проход. И точно, ладонь, которую он смог приподнять над собой, ни во что не уперлась. Однако он не сможет преодолеть ход ползком на животе, не сломав позвоночник. Надо двигаться, перевернувшись на спину.

Он весь покрылся потом при мысли, что может застрять здесь навсегда. Что ж, скользкая кожа сослужит ему неплохую службу. И под ним не сплошная скала, а песок со щебнем. Шеф принялся методично выгребать их из-под себя, освобождая место для разворота. Он выдохнул и весь сжался, чтобы стать как можно у́же, повернулся на бок и попробовал протолкнуться вверх. Камень давил с двух сторон, кожаный ремень зацепился за какой-то выступ. Шеф задергался с яростью отчаяния и почувствовал, что ремень разорвался. Путь свободен.

Через несколько секунд, ощутив, что может упираться подошвами, он начал протискиваться спиной вдоль скалы. Несколько мучительных дюймов, снова мгновения кажущейся безвыходности. Потом он ухитрился провести колено под ребром скалы, нашел для ног настоящую опору и просунул голову наружу.

Позади него на высоте груди находилась скальная полка. Он еще раз повернулся, оттолкнулся, занес наверх колено и выбрался из лаза. При этом услышал долгое шипение. И шорох трущейся в темноте о камень чешуи. Ничего не было видно, но он понял, что где-то неподалеку скрывается змея.

Он непроизвольно вздрогнул. Видение Локи и поднимающегося по лестнице змея все еще было живо в памяти; не забылся и тот миг, когда Шеф обнаружил, что стоит в змеиной яме богов. Да, Свандис все объяснила по-своему. Отметины там, где его якобы укусила змея, — всего лишь плоды каких-то игр воображения, как у женщин, которые мнят, что вынашивают ребенка. Образы поднимающихся ног и змеиной ямы были порождены воспоминаниями о топчущемся на месте Бранде и смешанным чувством вины и страха из-за смерти Рагнара.

Но Шеф видел смерть Рагнара, видел, как ядовитые гадюки искусали норманнского вождя, как он распух и посинел. Тогда это не было сном, и сейчас тоже не сон. Змея, скрывающаяся в темноте, — настоящая. У змей есть такие органы чувств, каких нет у человека. Гад может обнаружить, укусить, а Шеф даже не успеет выставить руку для защиты.

Поблизости от короля в темноте находился еще кто-то. Человек, а не животное. Чуткий слух уловил легкое шуршание подошв по камню. В то же мгновение Шеф ощутил холодную чешуйчатую петлю. Ему на шею набросили змею толщиной с руку.

Спас его легкий запах пота. Если бы не это, Шеф, наверное, закричал бы, вцепился в обвившую его тварь, был бы не раз укушен разъяренным гадом; возможно, ринулся бы бесцельно во мрак и умер там — не от яда, потому что у мышиной змеи яда не больше, чем необходимо для ее пискливой добычи, а от жажды и отчаяния. Но потный дух исходил от Тьерри. Шеф сразу понял, что Тьерри обошел вокруг каменной стены, под которой королю пришлось лезть, наверняка все время как-то следил за «подопечным» и теперь устроил следующее испытание. И ждал, что чужеземец в панике кинется прочь.

Шеф застыл как столп, почувствовал, что змея, освоившись, раздвоенным языком лижет его лицо, ощутил скольжение чешуи по шее, туловищу, ногам, когда змея подумала-подумала и решила соскользнуть на землю, чтобы уползти восвояси. После этого Шеф некоторое время стоял неподвижно. Не от страха. Он был в ярости от мыслей, что его постоянно ставят в невыгодное положение и сейчас небось Тьерри беззвучно смеется в темноте. Шеф взял себя в руки, задался вопросом, что же ему удалось узнать.

Эти люди его проверяют. Убивать не хотят, тут никаких сомнений. Если бы хотели, он давно был бы мертв. Их больше устроит, если он выдержит испытание. Им что-то нужно от него. Но если он не пройдет проверку, ничто не помешает еретикам расправиться с ним.

Самое разумное — медленно продвигаться вперед и быть готовым к очередным неожиданностям. Его постараются захватить врасплох. «Не делай ничего сразу, что бы ни произошло». Он пошел вперед, осторожно нащупывая опору для каждого шага и расставив руки — для защиты и для равновесия.

Кто-то обхватил его за туловище. И снова Шеф не смог подавить дрожь и отпрянул. Нет, это не нападение. Его касаются теплые голые руки; это объятие, а не захват. Неожиданно к его груди прикоснулись губы. Шеф невольно протянул руки к человеку, который обнимал его. К женщине. Он ощутил ее твердые соски. Обнаженная женщина. Он опустил руки, нашел ее ягодицы, почувствовал ее мгновенный отклик и встречное движение, трущиеся вверх и вниз бедра.

Неделей раньше, терзаясь мыслью о своей импотенции, Шеф не смог бы ответить. Но с тех пор у него была Свандис. Она пробудила в нем мужчину, доказала, что страх, охвативший его после смерти королевы Рагнхильды, поразил не тело, а только разум. За прошедшее время она успела убедить в этом Шефа с десяток раз; в нем проснулись подавленные юношеские желания. Не успел Шеф подумать об этом, как его мужское естество откликнулось, гордо восстало. Женщина почувствовала его, ухватилась обеими руками с хриплым победным смешком, стала клониться назад. Он мог бы навалиться, сжать ее в объятиях, овладеть в темноте на камнях, излить свое семя в пещере, где никогда не бывает солнца.