Книга Скрытые глубины - Энн Кливз

Джули вышла из машины и обогнула галерею. В баре на нижнем этаже было что-то вроде приема. Через длинные стеклянные окна она увидела женщин в длинных платьях и мужчин в вечерних костюмах. Они пили шампанское из узких бокалов. Полная женщина с очень короткими волосами произносила речь. Джули казалось, что она приехала в другую страну, что перед ней какие-то экзотические существа, совсем не похожие на нее. Повинуясь порыву, она перешла по мосту Тысячелетия из Гейтсхеда в Ньюкасл. Она никогда раньше этого не делала. Она стояла на середине моста и смотрела на арки и башни других мостов – Тайн, Хай-Левел, Редхью. Знакомые места представали в совершенно новом свете. На набережной со стороны Ньюкасла она двинулась через толпу к бару, просто чтобы сходить в туалет. У нее не было желания выпить. Она хотела прийти на встречу с Гэри с чистой головой. Она и так чувствовала себя немного чокнутой.

К тому времени, как она вернулась на южный берег Тайна, было уже темно. Река текла к морю. Нарядные люди все еще сидели в баре галереи, хотя с речами уже было покончено. Она села на скамейку на улице и смотрела на них. Как будто это окно было огромным экраном, и, хотя она не слышала, о чем они говорят, она погрузилась в происходящее. Симпатичная девушка никак не могла усесться на место. Перебегала от одной компании к другой, болтала и смеялась, ее походка становилась все более шаткой. Когда она ушла, люди из разных компаний повернулись друг к другу и заговорили о ней. Она казалась такой одинокой, что Джули хотелось расплакаться.

Зазвонил телефон. Она посмотрела на время и сняла трубку. 23.38. Она просидела здесь больше часа. И наслаждалась каждой минутой наедине с собой.

Это был Гэри.

– Привет. Я закончил раньше, чем думал. Ты где?

– Я уже тут. Перед галереей, у реки.

Она собиралась добавить, что только что приехала. Ей не хотелось, чтобы он думал, что она сидела тут часами и ждала его. Но он говорил о концерте, о том, как все хорошо прошло и как он этому рад. Несмотря на то, что музыка была дерьмовая, а зрителей было мало. Иногда бывают такие концерты. Маленькие и тихие. А потом она увидела, что он идет к ней, продолжая говорить по телефону. Он спустился по лестнице от главного входа в «Сейдж». Она встала, чтобы он ее увидел. Звонок завершился, и она засунула телефон в сумку, чтобы освободить руки. С минуту они стояли, глядя друг на друга, потом чуть не споткнулись, потянувшись обниматься. Неловкие, как дети. Она думала, что он ее поцелует, но он этого не сделал. Он стоял, обнимая ее и поглаживая по спине.

– Куда хочешь пойти?

– Мы можем поехать к тебе? – спросила она. – Я не хочу в людное место.

– Конечно.

– Лучше я поеду за тобой, – сказала она. – Я не знаю дорогу.

Она надеялась, что он предложит что-нибудь другое. Может, оставишь свою машину здесь? Я подвезу тебя сюда утром. Но он не сказал, так что они провели вместе всего пару минут, а потом снова разделились. Он сказал ей подождать его в машине и дал инструкции на случай, если она потеряет его. Она почувствовала себя как та девушка в баре галереи. Потерянной и одинокой.

Но она не хотела выставить себя дурой, так что сделала все, как он сказал. Подождала у въезда на парковку, пока не появится белый минивэн, и поехала за ним обратно в Шилдс. Если она теряла его на светофоре, он останавливался, чтобы она могла его догнать. Она припарковалась за ним на узкой улице. Здесь на реку открывался другой вид. Она вдруг занервничала. Ей захотелось оказаться у себя дома, сидеть перед телевизором в ночнушке под мамину болтовню.

В квартире ей стало легче. Он открыл бутылку вина, и она очень быстро выпила большой бокал. «Черт с ним», – подумала она. Она все равно не собиралась ехать домой этой ночью. Он включил какую-то музыку, которая была ей незнакома. Они сели на диван, откинувшись на подушки, так что почти лежали. Он обнял ее и говорил о музыке, о том, что ему в ней нравится, но шепотом, так что она чувствовала его дыхание у себя на щеке. Он дотронулся рукой до ее шеи, погладил ее под ухом.

И вдруг она подумала о Люке. Как кто-то положил руку ему на шею, крепко обвязал веревкой и затягивал ее, пока он не умер. Она не закричала. Меньше всего ей хотелось устраивать сцену. Но, видимо, Гэри почувствовал, как она напряглась, и мягко отстранился от нее.

– Извини, – сказала она.

– Не за что извиняться.

Она рассказала ему, о чем подумала. О Люке в ванне и о том, как кто-то его душит.

– Прости, – снова сказала она. – Со мной непросто.

Но она слишком быстро выпила вино и произнесла это, оговорившись. Она хихикнула, и он засмеялся вместе с ней.

– Мы можем делать все, что пожелаешь, – сказал он. – Хочешь, я отвезу тебя домой?

Она представила, как одиноко ей будет в ее двуспальной кровати. Мать наверняка ее застелила, так что простыни будут натянуты и заправлены в матрас. Сама она никогда не заправляла постель, ей нравилось, когда простыни лежат свободно, немного примято.

– Нет, – сказала она. – Можно еще вина?

Он налил ей еще бокал.

Она проснулась с похмельем, лежа на диване, полностью одетая, за исключением обуви. Свет был незнакомый и исходил с другой стороны, так что она сразу поняла, что находится не дома. С кухни доносился запах свежесваренного кофе. Она не подумала бы, что он сам варит кофе. Наверное, он ждал, когда она проснется, потому что зашел в комнату с кружкой и тарелкой тостов.

– Я бы уложил тебя на кровать, но не смог сдвинуть тебя с места, – сказал он.

– Господи, я чувствую себя ужасно. Который час?

Она действительно чувствовала себя ужасно, но только из-за похмелья. Ее тошнило, болела голова. Но все это ее успокоило. Жизнь возвращалась на круги своя. И она хорошо поспала без всяких таблеток.

– Десять часов.

– Боже мой. Лора, наверное, уже ушла в школу. Мама меня убьет, – она спустила ноги на пол, чтобы он тоже мог сесть рядом с ней. – Слушай, – сказала она. – Насчет вчерашнего…

– Все в порядке, я отлично провел вечер.

– Правда? Я так не думаю.

– С тобой хорошо. Даже когда ты напиваешься. И у нас впереди куча времени.

– Да, – мягко ответила она. – Надеюсь.

Она поехала живописной дорогой вдоль побережья Уитли-Бей, мимо острова Сент-Мэрис, подпевая кассете с музыкальной подборкой, которую записал для нее отец. «Моутаун». Она пыталась отложить момент возвращения домой. Она так медленно ехала, что парень на «Астре» позади нее надавил на гудок, а она крикнула ему в ответ, что было сил, и почти поверила, что все остальное, весь этот кошмар случился не с ней.

Как только она открыла дверь, из кухни вышла мама. Она была фигурка в механических часах. Не кукушка, конечно. А крестьянка в фартуке, которая качает головой и держит руки сложенными в замок на животе.

– Слава богу. Где ты была? Я так волновалась.