Книга Скрытые глубины - Энн Кливз

До начала работы оставалось еще полчаса, и он вышел подышать свежим воздухом. Дошел до главного входа в огромное изогнутое здание и посмотрел на Тайн. Его родители уехали в Испанию, потому что местная погода была им невыносима, но он не мог себе представить жизнь где-то еще. Он гордился этим городом. Ему нравилось говорить людям, что он работает в «Сейдже». Справа от него, ниже по течению реки, высился Балтийский центр современного искусства. Он помнил это здание, когда там еще был разрушенный склад, в потрескавшейся каменной кладке гнездились моевки, а фасад был покрыт птичьим дерьмом. Когда галерея только открылась, они с Сэмюэлом Парром пошли на выставку Гормли. Один он бы не пошел. Гэри был лишь удобным компаньоном. Но ему понравились скульптуры, все эти фигуры из скрученного металла, изящные, как сахарная вата. Гэри было непривычно ходить там с Сэмюэлом, которого узнавали некоторые сотрудники. Он был из богемы Тайнсайда, которую Гэри презирал как чужаков, когда они приходили в «Сейдж».

Река была полноводная, текла лениво и начинала зарастать. На северном берегу люди выходили из баров. Он услышал негромкую музыку, которая растворилась в воздухе раньше, чем он успел ее распознать, потом взрыв автомобильного гудка. Низкое солнце отражалось от стекла, и вода казалась красной. Интересно, удивились бы Сэмюэл, Клайв или Питер Калверт, увидев Гэри за работой, когда он сидит за пультом звукорежиссера, управляет звуками, меняя, по-настоящему меняя их восприятие происходящего в этом протрясающем зале? Они знали его только как заядлого любителя птиц. Они дружили много лет, но на самом деле очень мало знали о жизни друг друга. Они знали, что он запал на Джули, любовь детства, с ее улыбкой и приятным мягким телом. Они ни за что не догадались бы, что он мечтает о подростке Лоре в короткой черной школьной юбке. Они считали друг друга друзьями, но у каждого были секреты, которыми они ни за что не поделились бы с остальными.

Его мобильный запищал. Сообщение от Джули. Его обдало чувством вины, стало физически дурно. Лицо стало горячим, будто он покраснел. Что ты делаешь сегодня вечером. Он отмел мысли о Лоре и немедленно ответил: Работаю. Освобожусь к полуночи. Он так долго ждал ответа, что уже почти сдался. Может, она обиделась, решила, что это отказ, а не простая констатация факта. Надо было получше обдумать свой ответ. Он волновался, подбирая слова для следующего сообщения. Ему пора было уходить на финальную проверку звука. Он всегда выключал телефон на время работы. Ответ пришел, когда он уже поднимался по лестнице, повернувшись спиной к реке. Я приеду к тебе. До встречи.

Глава тридцать пятая

Джули казалось, что, если она не выйдет из дома, она закричит. Встанет на верхнюю ступеньку лестницы, вдохнет полной грудью, откроет рот, и крик будет таким громким, что его услышат на другом конце улицы. Ее мать все еще была здесь, убиралась. Весь день жужжал пылесос и стоял запах хлорки и полироля, так что все вокруг даже не было похоже на ее дом. Если мать не убиралась, то разговаривала, пыталась вернуть Джули к жизни резкими словами и чувством вины. Как будто ей без этого не хватало своей вины. Джули всегда было легче ладить с отцом. Если бы приехал он, а не она, они бы напились вместе. Он сел бы рядом с ней на диван, включил бы музыкальные каналы по телевизору и рассказывал бы старые истории о знакомых музыкантах, обнимая ее, когда ей хочется плакать.

Она не могла попросить мать уехать. Матери казалось, что она помогает, и Джули не хотела ее обидеть. Потому что потом она опять будет чувствовать себя виноватой. Так что она весь день пыталась придумать предлог, чтобы сбежать из дома. Она сочинила историю о том, что ее пригласила к себе Лиза. Лиза приготовит ей ужин, и Джули останется у нее на ночь в комнате для гостей. Мать Джули одобряла Лизу, работавшую секретарем в большой адвокатской конторе в городе. Так что Джули вышла в сад и позвонила Лизе на мобильный. На другой стороне поля косили траву. Она наблюдала, как трактор ездит взад и вперед, монотонно и гипнотизирующе. Она могла бы смотреть на него весь день, но мама ни за что не позволит. Скажет, что она ленивая и эгоистичная, и придумает ей какое-нибудь полезное занятие.

– Если моя мама позвонит, скажи, что я у тебя, что я заснула и ты не хочешь меня будить.

Лиза была хорошей подругой и не задавала вопросов. Она действительно приготовила бы Джули ужин, выпила бы с ней вина и дала бы ей поплакать. Но Лиза жила в модной новой квартире в Тайнмуте, и Джули ни за что не сможет почувствовать себя как дома и расслабиться в таком месте. Сочиняя все эти отговорки, Джули снова почувствовала себя подростком. К вечеру все это ее утомило. Но она чувствовала также и легкое возбуждение. Все это время она знала, что на самом деле она просто хочет увидеть Гэри.

Перед выходом она приняла душ, стоя в ванне, где тогда лежал Люк. У них была старая занавеска с розоватыми пятнами плесени по нижнему краю, но полицейские забрали ее. Мама съездила в супермаркет за другой. Джули задернула занавеску и закрыла глаза, чтобы помыть голову. В первый раз с тех пор, как умер Люк. До этого, когда ей нужно было принять ванну, она ходила к Сэл. Она не спеша собралась, накрасилась, надушилась. Она знала, что это не вызовет у матери подозрений, потому что мать была того поколения, когда женщины не ходили в гости, не приведя себя в порядок.

Лора была у себя в комнате. Казалось, она поселилась там, выходила только поесть и в туалет. Джули подумала, что так было и до смерти Люка. Она постучала, просунула голову за дверь. Лора лежала на кровати. Не читала, не смотрела телевизор, просто лежала, уставившись в потолок.

– Ты в порядке, милая? – Джули села на кровать.

Лора повернулась, выдавила улыбку. Джули подумала, что ей лучше остаться дома. Эта картина напомнила ей Люка, когда у него начиналась депрессия. Но остаться она просто не могла. Если она не сбежит из дома, то сама сойдет с ума.

– Я подумала прогуляться. Лиза пригласила меня к себе. Ты не против?

Лора посмотрела на нее молча, потом пожала плечами.

– Конечно.

Джули подумала, что никогда не понимала, о чем думает Лора, это было невозможно.

– Может, я останусь на ночь. Бабушка будет здесь.

– Со мной все будет хорошо. Правда.

Джули села в старый «Фиат», который остался после ухода Джеффа и который теперь держался на уплотнителе и краске. Каждый год перед техосмотром ей приходилось обращаться к сыну ее подруги Джен, автомеханику, чтобы он поколдовал над машиной и ее не забраковали. Еще один «первый раз». В первый раз после смерти Люка она села за руль. Она представила, как соседи смотрят на нее из окон, ждут, когда она отъедет. Что они думают? Что она бессердечная скотина или что она смелая, раз начинает возвращаться к жизни? Она и сама точно не знала.

Было только восемь, но она поехала прямо в город. Почувствовала привычную панику, когда выехала на шоссе у старого разворота. Она никогда не понимала, на какую полосу нужно выехать, чтобы ехать на мост. Потом в Гейтсхеде она пропустила поворот к «Сейджу» и в итоге оказалась на автостоянке у Балтийской галереи. Ей совсем не хотелось разворачиваться, так что она осталась там. Минут двадцать она сидела в машине с абсолютно пустой головой, потом купила парковочный талон в автомате. Девять часов. Зажигались фонари. Она почувствовала, что наслаждается одиночеством.