Книга Охотники на мамонтов - Сергей Покровский

Поздно вечером, когда стала гаснуть заря, хозяева посёлка по знаку Йолду неохотно удалились на свой островок. Гости стали укладываться в наскоро сделанных из зелёных веток шалашах, где скрывались их женщины, приехавшие с дружиной.

У большого костра оставили ночную стражу. По совету Сойона Уоми приказал дружинникам положить оружие у правой руки.

Ласковы были старики у большого огня, но, пока сами дружинники ещё не посидели у очагов своих хозяев, первое знакомство оставалось только знакомством. Оно не было ещё закреплено обрядом дружбы.

Уоми не спалось.

Он вышел из своего шалаша и медленно зашагал к лодкам. На небе догорал закат, и багровая полоска отражалась в спокойной воде залива.

— Большая Вода! Большая Вода!..

Сколько раз шептали его губы эти слова.

Вот уже целый год, как он живёт одной мыслью.

Он дойдёт во что бы то ни стало до Большой Воды. Он одолеет всех, кто станет ему на пути. Он увидит сказочное озеро, за которым лежит таинственный «край света».

Он найдёт там то, что искал. Он увидит девушку своих сновидений. Сбывались его мечты. Сны становились действительностью.

В Ку-Пио-Су ничего толком не знали о Большой Воде. Один только Ходжа-слепец говорил о ней понаслышке.

И вот она перед ним, эта Большая Вода! Он добрался сюда, пройдя несколько рек, протащив волоком лодки до верховьев последней лесной реки, которая привела наконец к желанной цели.

…Без малого три луны понадобилось свадебной дружине, чтобы от Ку-Пио-Су добраться до Свайного посёлка. Много дней странствовали они по озёрным берегам, посещая разные рыбацкие посёлки. Впрочем, таких посёлков встречалось немного. Робкие жители первого из них разбежались, завидев издали приближающуюся флотилию лодок. С большим трудом удалось вызвать людей из березняка, куда они попрятались в страхе перед чужими.

Только подаренный старшему деду посёлка костяной рыболовный крючок да маленький горшочек сладкого мёда заставили их оставить свои опасения. Старики ели мёд, облизывали пальцы и ласково улыбались. В этом посёлке дружина сосватала несколько невест. Несколько девушек добыто было и раньше на длинном речном пути.

Свайный посёлок, по рассказам, был самым крайним из больших поселений на берегу озера. Дальше были только пять домов около Мыса Идолов. Там живёт старый хозяин Мыса, колдун Ойху, его жёны и его родня. Ещё дальше на полночь пойдут только леса. Они шумят у пустынных берегов Большой Воды, и только звероловы бродят в них маленькими артелями или в одиночку со своими остроухими охотничьими лайками.

За эти долгие дни странствования почти вся дружина Уоми сосватала себе девушек. В каждом рыбацком посёлке, которые встречались им на пути, шли сватанье и выкуп невест. Познакомившись с хозяевами, дружина угощала стариков и матерей. Молодёжь затевала свадебные игры. На играх выбирали себе невест, которых и увозили с собой.

С каждой остановкой всё многолюднее становился странствующий отряд, всё больше мелькало в нём пёстрых нарядов, более звонко раздавался женский смех и теснее становилось в лодках. Число челноков тоже увеличилось: некоторые из невест получали их в подарок от родных.

К тому времени, когда караван лодок добрался до Большой Воды, только немногие не успели ещё добыть себе жён. Оставались холостыми из старших Карась, Сойон и, конечно, певец Ходжа, который и не помышлял о женитьбе. Из молодых всё ещё не обзавелись женами Гарру, два сына жены Сойона да близнецы Уоми и Тэкту.

Уоми никого не сватал: ни одна из невест не была похожа на ту, которую он видел во сне. Зачем ему эти невесты? Ведь дочь Водяного Хозяина ждёт его на берегу Большой Воды.

Когда дружина добралась до Свайного посёлка, Уоми насторожился.

«Вот! — думал он. — Где-нибудь здесь!»

Теперь или никогда суждено ему наконец отыскать девушку своих сновидений. Об этом думал Уоми, сидя на большом валуне на берегу тихо спящего залива.

Вдруг мягкая рука осторожно погладила его по голове.

Уоми очнулся. За его спиной стояла Гунда и ласково глядела на сына.

— Что, Уоми? — спросила она. — Нет невесты?

Уоми покачал головой.

— Что же ты? — улыбалась мать.

— Какие невесты! Они для Уоми как камни.

— Есть ещё девушки. Не всех видел Уоми.

Уоми только махнул рукой.

Гунда села рядом и взяла его за руку. Губы её шевелились, будто она хотела что-то сказать.

…Когда лодка Уоми отчалила от пристани Ку-Пио-Су, Гунда хотела проводить своих близнецов только на один переход. Проехать с ними до первой остановки, переночевать у походного костра, взглянуть на них последний раз и вернуться. Но на первой ночёвке она подумала: «Почему не поехать ещё дальше?» На второй повторилось то же самое. Решили ехать вместе ещё один перегон. На третьей ночёвке Гунда проснулась и стала смеяться. Никуда от сыновей она не поедет. Для чего ей возвращаться в Ку-Пио-Су? Она вернётся туда, но только вместе с Уоми и Тэкту.

Ная и Кунья всплеснули руками. Они тоже поедут со свадебной дружиной. Они будут там, где Гунда.

С тех пор много дней Гунда, Ная и Кунья разделяли все невзгоды и труды похода. Переносить их было иной раз нелегко. Приходилось терпеть и холод, и проливные дожди. Случалось порой голодать. Полчища комаров, слепней и лесной мошкары не давали покоя ни днём ни ночью. Но всё это Гунде казалось мелочью. Зато она могла видеть около себя сыновей и каждый день говорить с Уоми.

Ночью Гунда пробиралась к своим близнецам, спавшим сном богатырей. Утренняя заря не раз заставала её у изголовья Уоми.

Заключение дружбы

На другой день старшие дружинники с новыми подарками отправились в Свайный посёлок. На вёслах сидели Уоми и Тэкту.

Они вступили в него без оружия и спросили, как отыскать хижину Йолду.

Набу вызвался их проводить.

Осторожно шагали гости по еловым жердям настила, положенного на толстые сваи. Всё занимало их — люди и дома, но больше всего интересовали сваи, искусно вколоченные в мелкое дно залива.

Перед каждой хижиной торчал высокий ствол молодой ёлки, поставленной вверх корнями. Их прикорневое утолщение должно было изображать голову духа — покровителя дома, корни — копну волос, а желобок ниже утолщения — шею.

Войдя в хижину Йолду, гости опустились на устланный оленьими шкурами пол. Они коснулись пальцами каменной обкладки очага. Прикосновение к очагу означало, что вошедшие отдают себя на волю хозяина дома и просят его покровительства.

Йолду смотрел на гостей внимательными глазами. Ему было приятно, что чужестранцы, которые казались недавно такими страшными, теперь сами пришли и просят его дружбы. Йолду присел на корточки перед огнём, выбрал небольшой уголёк и, перекидывая его с ладони на ладонь, подбросил так, что он полетел к Карасю. Карась поймал уголёк и кинул его Сойону, тот перебросил его Уоми, Уоми — Тэкту, а тот обратно в очаг.