Книга Все что нужно ей - Екатерина Риз

— Серёга не знает, где ты?

— Да что же это, — пробормотала я в отчаянии.

— Настя, хватит вешать мне лапшу на уши. Он знает или нет?

— Конечно, он не знает! Думаешь, он бы выпустил меня из дома? Я сбежала!

— От него?

— От вас обоих! Потому что вы меня достали! — И он позволил тебе уехать, беременной? И не стал искать? — недоверчиво уточнил Сулима.

Я вздохнула, глаза отвела. А он рот открыл.

— Он не знает?

Я сглотнула и нехотя призналась:

— Он вряд ли бы обрадовался.

— В смысле?

Я устало посмотрела на него.

— Гриша, шёл бы ты, а? Я так от тебя устала. Честно.

Сулима моргнул. Раз, другой. Потом до него начало доходить, и он снова уставился на мой живот. Шеей повёл, вроде бы кивнул.

— А сколько?.. — Неловко замолчал, видимо, не зная, как сформулировать. При других обстоятельствах, наблюдать за ним было бы забавно.

— Срок? — подсказала я ему нужное слово. Он с облегчением поддакнул, и уставился выжидающе.

— Много, Гриш, — порадовала я его. — Почти пять месяцев.

Он соображал. Лоб морщил, сопел и меня взглядом сверлил. Я, в конце концов, не выдержала и ушла в комнату. Минуты через две там Гришка появился, без куртки и обуви. По-прежнему молчал, по комнате прошёлся, осматриваясь, но на лице полная растерянность. Взгляд скользил по мебели, по вещам, но было заметно, что Сулима занят совсем другими мыслями. Руку поднял и волосы взъерошил. Я наблюдала за ним, сидя в кресле у окна. Не удержалась и решила поинтересоваться:

— У меня где-то калькулятор был. Дать?

Он повернулся на мой голос.

— Почему ты мне не сказала?

— Зачем? — искренне удивилась я, а Гришка снова рявкнул:

— Зачем?!

— Не кричи, — попросила я тихо. — Я не хотела, чтобы ты знал. Такой ответ тебя устраивает?

— Нет. Нет, Настя. Вот ведь чёрт… — Он руками развёл, и попросил, кажется, обращаясь к самому себе: — Спокойно. — Снова на меня взглянул. — А ты уверена, что…

Я спокойно кивнула.

— Уверена.

— Той ночью, в лесу?

Я снова кивнула, и незаметно для него стиснула пальцы. Гришка шумно выдохнул, потом присел на подлокотник дивана, что мне не слишком понравилось. Мебель была хозяйской, а Гришка тяжеловат.

Он в затылке почесал, потом невесело усмехнулся.

— И ты, значит, решила поступить честно.

Я взглянула непонимающе, а он пояснил:

— Уехать решила, а не преподносить подарок мужу. Хотя, правильно, он бы засомневался, начал требовать доказательства…

— Он бы не стал ничего требовать, Гриша. Это не мог быть его ребёнок. У Серёжи вообще… не может быть детей. — Он уставился на меня, я отвернулась. — Я знала об этом с самого начала, он мне ещё до свадьбы честно признался. Мы думали об усыновлении. Вот так. — Я осторожно поднялась, чувствуя внимательный Гришкин взгляд. Он всё продолжал ко мне приглядываться, с удивлением и недоверием, никак не мог смириться с тем, что встретившись со мной, получил совсем не то, что ожидал. — Если честно, я просто испугалась. Испугалась его реакции. Серёжа был в таком настроении, его трясло при упоминании твоего имени, и я подумать боялась, на что он может решиться, лишь бы отомстить мне за измену. Да и ты… Вы оба мне не нужны, — сказала я твёрже и увереннее. — Я просто хочу родить спокойного, здорового ребенка. Без ваших разборок и дележки. Я сама справляюсь. У меня всё отлично.

— Отлично? Ты затаилась здесь, как заяц, и это называется отлично?

— Это временно, — упорствовала я. — Вот рожу ребёнка, тогда и разведусь.

— Родишь моего ребёнка под его фамилией. Я правильно понимаю?

— Серёже не нужен твой ребёнок!

— Да откуда ты знаешь?!

— Ты у нас всё знаешь! — разозлилась я. — Я спокойно жила эти месяцы, а ты приехал и за один час всю душу из меня вынул!

— А ты не злись, — посоветовал он мне, — и не нервничай. Тебе нельзя.

Я заподозрила его в издёвке, и взглянула возмущённо.

— Ты должна была мне сказать, — продолжил упрямиться он.

Я отвернулась к окну.

— Когда я говорю, что ты мне не нужен, ты меня не слышишь?

— Это мой ребёнок.

Я резко развернулась и кинула на него убийственный взгляд.

— Это мой ребёнок! — отчеканила я, чувствуя, как сердце от страха сжимается. — А ты до сих пор сидишь с перекошенной физиономией, и просто действуешь мне на нервы!

— Ну, это мы ещё посмотрим.

Он поднялся, вышел из комнаты, а я усмехнулась ему вслед.

— Нашёл за что еще можно подраться? На этот раз со мной?

Гришка в комнату заглянул, посмотрел на меня раздосадовано.

— Ерунду не говори. — Он руки в рукава куртки сунул, но было заметно, что медлит, обдумывает что-то. Наконец сказал: — Мне вернуться надо. Я бросил всё, сюда сорвался… как чуял, что что-то не то. — Я недоверчиво усмехнулась, но он внимания не обратил. — У тебя деньги есть?

— Твоими молитвами, — пробормотала я.

— Ну да. Настя, посмотри на меня.

Я неохотно скосила на него глаза.

— Остынь, ладно? — попросил Сулима. — Я попытаюсь выяснить, что у Серёги на уме. Вернусь, и мы все решим.

— В каком смысле? Что ты собрался выяснять?

Гришка упрямо выдвинул подбородок.

— Тебе не надо об этом думать.

— Гриша, ты издеваешься? Не надо делать из моего ребенка оружие.

— Я не собираюсь ему ничего говорить! — рассвирипел он. — Но кое-что прояснить придется.

Я снова опустилась в кресло, чувствовала себя совершенно несчастной. Гришка ко мне приглядывался, потом поморщился в досаде. Подошел и присел передо мной на корточки.

— Настя.

— Почему я всегда перед тобой оправдываюсь?

— Не знаю. А ты оправдываешься?

— А ты не замечаешь? Тебе, наверное, это нравится, вот и не задумываешься.

— Если честно, я вообще не понимаю, о чем ты говоришь.

— Я почему-то так и подумала!

Гришка взял меня за руку, а я насторожилась.

— Я вернусь совсем скоро, — зачем-то пообещал он, а я нахмурилась, недоумевая, с чего он взял, что я пытаюсь его удержать, да я жду не дождусь…

Он снова на мой живот посмотрел, от волнения носом шмыгнул и резко поднялся.

— Мне, правда, нужно вернуться, — сказал он, будто оправдываясь.