Книга Прожившая дважды - Ольга Аросева

3 августа

Вечер, 20.30. Из города после страшной спешки на работе выехал в 17.15. Со мной Лацис[206]. Он в Барвихе, я за Барвихой, поэтому по пути. Довез его до самой дачи. Полюбовался его цветником и фруктовым садом. И только было сел в автомобиль, чтоб ехать дальше, покрышка дала трещину. Шофер снял старое и надел новое колесо. Однако мы едва проехали деревню Барвиху, как и эта новая покрышка с шипением «спустила». Одиноко остановились на дороге. Спросили у прохожих, где ближе телефон. Шофер побежал туда, я остался. Одна машина проехала, другая. Вдруг какой-то фордик сдерживает ход. Шофер узнает меня и предлагает довезти до «Сосен». Рядом с ним дама. Она тоже разрешила. Я перенес вещи. Оставил записку шоферу — и в путь на добром фордике.

Чтобы увидеть Митю, попросил шофера перебраться паромом в Уборы. Только съехали с парома, застряли в зыбучем песке. Начали разгребать колеса и подстилать доски. Минут через сорок выбрались из песка. Я доехал до нашего домика, но ни Мити, ни няни не застал. Оставил им продукты и поехал дальше, в «Сосны». В липовом парке увидел Митю. Он, такой милый, такой прелестный, направился ко мне. Немного смутился, что машина чужая. Я его взял к себе на руки, но долго задерживаться не мог. Когда спустил с рук, он заплакал, очень трогательно. Так с плачущим лицом он и запечатлелся в моей памяти. Эти строки, все, что я записал о моей поездке, навеяно грустью, трогательной грустью моего единственного и милого сына.

7 августа

Сегодня заново переписал свое послание т. Сталину и отправил. Вот оно:

«Дорогой Иосиф Виссарионович,

я недавно вернулся из-за границы и считаю своей обязанностью сообщить Вам некоторые наблюдения относительно нашей культурной связи с заграницей.

Кого наша культурная связь обслуживает? И как обслуживает? Первое впечатление от Европы (я не беру Германии, где не был) — это все растущая растерянность, необеспеченность, неустойчивость мнений и симпатий и страх перед грядущей войной.

Пропаганда мира (как было на Брюссельском конгрессе) получает широкий и глубокий резонанс. В массах народного фронта отношение к нам двойственное — с одной стороны, верят, что от нас идет защита мира, с другой — нас боятся и НЕ ЗНАЮТ. Нас не знают часто до смешного, до анекдота.

Что делает наша культурная связь, чтобы охватить широкие массы мелких буржуа, мелкого чиновничества, беспартийных рабочих и служащих?

У нашей культурной связи нет прямого, точно намеченного объекта обслуживания. Чтобы его иметь, надо его изучать и знать. У нашей культурной связи для этого нет еще настоящего аппарата. У нее есть некоторые связи с писателями, журналами, газетами, но вся огромная масса, боящаяся фашизма и войны, остается, в общем, без обслуживания.

Этого нельзя сказать про фашизм. Фашисты ведут в Европе широкую и умелую пропаганду — через газеты, кино, кинохронику, путем ложных слухов, подкупа, устрашения и пр. Например: испанские события демонстрируются во всех кино Европы немецкой кинохроникой, разумеется, со стороны Франко, республиканцы в надписях именуются „коммунистическими бандами“ и т. д.

В Париже „Международная книга“ ведет вот уже четыре месяца переговоры с самым крупным издательством и контрагентством „Ашетт“ о публикации и распространении наших книг на французском языке. Но переговоры до сих пор упираются в торговлю вокруг суммы в двадцать пять тысяч франков и в результате этой волокиты помещение, присмотренное в центре Парижа для книжной лавки и художественных выставок, ушло от нас, и перед парижской выставкой вряд ли мы найдем теперь импозантное помещение для книжных и художественных выставок, К тому же волокита с издательством „Ашетт“ кончится, очевидно, тем, что мы потеряем крупного издателя и контрагента. В Париже плохо знают нашу советскую литературу. Вам покажут список книг, переведенных советских авторов, но все это было уже давно и, кроме того, книги издавались маленькими издательствами и с ничтожными тиражами. В Париже знают, пожалуй, „Голый год“ Пильняка, немного Шолохова, Ильина.

В Лондоне немного лучше с изданием нашей художественной литературы, т. к. там есть „левый“ довольно крупный издатель (кстати, он сейчас под ударом правой печати), да и вообще в Англии больше читают художественную литературу.

В Чехословакии переводят и печатают, что попадется, о чем узнают в нашем полпредстве, но все это — неорганизованный самотек.

А между тем в Европе непочатый край работы на культурном фронте. Интерес к СССР чрезвычайный. И главным образом — интерес и любопытство к нашей повседневной жизни. Мне часто приходилось слышать: „Мы знаем и верим, что у вас мощная промышленность и мощное сельское хозяйство. Но нас интересует сейчас, как вы живете, кто вы такие, каков облик советского человека, моральный и бытовой. Мы не хотим верить фашистским россказням о вас, но вы сами ничего не делаете, чтобы удовлетворить наш интерес, чтобы узнать вас поближе“.

Иосиф Виссарионович, я позволяю себе внести некоторые предложения:

1. Собрать вокруг ВОКСа ученых, художников, музыкантов, писателей (может быть, это — коллегия).

2. Связать тесным контактом с ВОКСом „Международную книгу“, чтобы работа ее стала непосредственно близка всем работающим в области культуры и искусства.

3. Создать в Париже, Лондоне, Чехословакии представительства из людей, не объединенных, хотя бы территориально, с полпредством и торгпредством, чтобы лишить их характера официальности.

4. Организовать в Париже художественный литературный журнал на французском языке, доступный по цене широким массам. „СССР на стройке“ стоит в Париже четырнадцать франков, тогда как самый дорогой роскошный буржуазный журнал стоит пять франков. Кроме того, размер его так велик, что рабочие стесняются его проносить на заводы. То же относится и к непомерно дорогим ценам на наши русские книги и издания. Калькуляция „Международной книги“ — недальновидная калькуляция.

5. Создать в Париже, Лондоне, Праге постоянные центры художественной пропаганды (лекции, доклады). Может быть, эти центры должны быть институтами по изучению культуры и языка СССР, по примеру французского института в Праге.

6. Обратить особенное внимание на нашу кинохронику и на ее широкие возможности показа нашей страны.

7. Обратить ОСОБЕННОЕ ВНИМАНИЕ на наше культурно-художественное представительство на Парижской выставке.

Для Парижской выставки я вношу предложения:

А/ Немедленно приступить к подбору художественных антологий и романов советской литературы для перевода на французский язык и изданию. Если мы опубликуем к парижской выставке хотя бы десяток хороших книг на французском языке, это будет уже большое дело.

Б/ Подготовить для выставки салон советской графики (которая у нас несравненно выше, чем за границей), плакатов, живописи и скульптуры.