Книга Дым и пепел - Таня Хафф

Лия шлепнулась на асфальт и крякнула под тяжестью парня. У нее едва не отшиблодух.

— Слезь!
— Ни за что!

Когда световое шоу померкло, Тони скатился с каскадерши,приподнялся на одном колене и выставил левую руку в сторону дороги. Онсмаргивал пятна, плывущие перед глазами, и тяжело дышл.
«Я не смогу разглядеть шпаргалку сквозь искрящиеся пурпурные огоньки, поэтомупридется действовать своим способом.
Эти искрящиеся пурпурные огоньки вряд ли означают близкую опасность, но большойасимметричный силуэт посреди дороги — наверняка.
Если же посмотреть на дело с хорошей стороны, в большого демона легче попасть».
Со слезящимися глазами Тони очень быстро начертил: «Иди домой» — и швырнул этислова.
Они попали в цель. Из трещины полетели голубые искры и пурпурные пятна. Все этопоходило на демонический «Лаки чармс»

«Лаки чармс» — товарный знак детского сухого завтрака в видеглазированных фигурок-талисманов (подковки, сердечки, кленовые листочки и др.)из овсяной муки и кусочков зефира с искусственными красителями.

.
Раздался звук, смахивающий на тяжелые шаги гигантских ног в мокрых кроссовках.Они шли по плитке.

— Что ты сделал?

— Я велел ему идти домой! — Тони поднялся, схватил Лию заруку и помог ей встать.

— Это не сработало!
— Знаю!

Парень быстро заморгал и хотя бы отчасти заставил улицувойти в фокус. Силуэт демона все еще слегка расплывался по краям, но уволшебника возникло дурное чувство, что дело тут не в глазах.

— Я же тебе говорила, что это не сработает!

— Не надо мне помогать! Просто оставайся за моей спиной и...— Тони прищурился. — Должно быть, я его ранил. Он... — «Бежит» казалось парнюсамым точным словом, какое он смог найти, — Монстр убегает.

— Куда ты? — Лия схватила Тони за рукав.

— За ним, — ответил тот и добавил, видя, что она не понимает:— Надо помешать ему убивать и других людей, не только тебя. Ну же! Он не такойуж проворный.

«В основном потому, что разные части этой твари как будтодвигаются в противоположных направлениях».

— Какая часть фразы « Весь мир погибнет, если я умру» всееще ускользает от твоего понимания? — Каскадерша так крепко сжала руку Тони,что ему стало почти больно.

— Та, где демон гонится не за тобой!

Его попытка рывком высвободить руку только доказала, что Лияна деле была сильнее, чем выглядела.
Фостер махнул в сторону демона свободной ладонью и заявил:

— Эй! Ты здесь, а он там!

— Правильно, — нахмурилась Лия, отпустила его и улыбнулась,во всяком случае показала зубы, — Давай!

Их отделяли от демона каких-то три метра, когда тот завернулза угол, на участок Александра-роуд, который изгибался и встречался потом сАлдербридж-уэй.
Демон повернул к людям глаза на стебельках, удивительно прытко прибавилскорости, проломил дверь, обклеенную постерами, и ворвался в единственноеосвещенное здание, расположенное в конце улицы.
Кафе «Рыжий Джо».

— Поднимите руки все, кого это удивило, — крякнул Тони набегу.

Они с Лией устремились за чудовищем.

— Если верить Чехову, ты никогда не должен вешать на стеневывеску «Кафе», если не собираешься ею воспользоваться, — задыхаясь, выговорилаЛия.

— Чехов? Штурман с буйной гривой волос в классическом«Стар-Треке»?

Каскадерша улучила минуту, издевательски ухмыльнулась ипосоветовала:

— Читай книги! — Когда они добежали до «Рыжего Джо», онапомедлила и спросила: — Разве это кафе не называлось раньше «Кошачье спасение»?

— Не знаю. Если уж на то пошло, откуда тебе это известно?

Внутри кафе разбились тарелки, кто-то завопил.

— Неважно.

Они вместе перепрыгнули обломки двери и резко остановились.
Демон запутался в чехле из-под барабана, который был оставлен на маленькойэстраде, когда ночной оркестр закончил игру. Теперь демон растянулся поперекпары столов, хотя его ноги все еще были на полу, так что он не совсем лежал.
За разнесенной дверью скорчился молодой человек. Зад в кожаном килте былзадран, руки прикрывали голову, опущенную к полу, хромовые заклепки на тяжелыхкожаных браслетах блестели в полумраке. Тони с трудом мог разглядеть лица двухдругих парней, бледнеющие на фоне черной стены. Их ужас придал готскомуантуражу заведения неожиданную достоверность.
Фостер потратил мучительно долгий миг на то, чтобы отыскать Эми, которуюзаслоняла туша демона. Смачный звук удара выдал ее местонахождение как разперед тем, как она танцующим шагом появилась в поле зрения Тони. Глаза, накрашенныечерным, были прикованы к врагу, рука, сжимающая подсвечник в виде черепа,поднялась для следующего удара.
— Хватит уже пялиться! — рявкнула Лия, стремительно пробегая мимоФостера.Похоже, облегчение, пришедшее от осознания того, что демон нацелился нена нее, сделало каскадершу безрассудной.
— Создавай руны!
Тони вытащил из куртки листки бумаги. Лия оперлась ладонями о спину демонамежду шинами, взметнулась вверх и оказалась на баре, сделанном в форме гроба.Возможно, не просто так...
Первая руна сформировалась, когда Эми снова огрела демона подсвечником, акаскадерша пнула его в голову. Тварь взревела ринулась на нее, запуталась встойке маленького барабана и споткнулась. Лия воспользовалась этим иперепрыгнула через когтистое щупальце, метнувшееся к ней.
«Мир перестраивается в угоду этой бессмертной.
У Эми нет такой защиты».
Когда Тони швырнул последнюю петлю второй руны, демон обхватил пальцами илитем, чем, черт возьми, заканчивалась его конечность, шею Эми и сжал ее.
«К чертям собачьим руны!
Еще один энергетический выстрел, наверное, не убьет эту тварь».
Фостер отвел правую руку. Эми потянулась назад, пошарила между обломков,схватила чашку, наполненную кофе, и выплеснула содержимое демону в глаза.
Тот завопил, выпустил ее и ринулся к двери.
Мясистая конечность саданула Тони в грудь, сбила его с ног и заставилаврезаться в боковую стену. Мгновение Тони очень-очень надеялся на то, чтотреск, услышанный им, означал разрушение какой-то мебели, а не его ребра, потомеще секунду пытался не завопить.
Он слышал как Эми оралa, что демон ворвался не в ту, к чертям, кофейню. Фостерподнял левую руку и заставил две дописанные руны всосаться обратно в тело.
Теперь ему нетрудно было найти свое место в мироздании. Его очень четкоопределяла боль.
«Вот я. А это все остальное. Оно не болит. Мое тело — да».
Оказалось, что треск, слышанный парнем, издала вовсе не ломающаяся мебель.
Тони едва дышал. Он сосредоточил внимание на своих сломанных ребрах, принялсясглаживать зазубренные половинки. Боль взорвалась тысячью осколков, острых какбритвы.

Когда Фостер очнулся, Лия стояла рядом на коленях и хмуро смотрела ему в лицо.

— Ты лечишь себя сам, но все равно испытываешь ту же самуюболь, которую терпел бы, если бы твои раны исцелялись обычным способом, —сказала она пусть и не сердечно, но мягко.