Книга Жаркие оковы - Ширли Уотерс

Роуэн догадывался, чего они добились у крепости: ничего. Кто бы ни держал Руну в плену, он мог потребовать что угодно, а в итоге ничего не дать взамен.

– Где англичанин? – донесся до Роуэна голос Ингварра.

Тамплиер различал лишь отдельные слова, но от него не укрылся плохо сдерживаемый гнев викинга. Роуэн остановился, чтобы послушать.

– Где-то в лесу. Он решил предать тело шотландца земле, – ответил Сверри, который остался, чтобы присматривать за Ариеном.

– Да он просто удрал!

– Я так не думаю. А если и так, все равно: от него не было никакого толку, разве ты сам недавно не говорил об этом?

Перепалка продолжалась, однако Роуэн поспешил дальше. Вскоре он уже не слышал голосов. Роуэну было жаль, но он солгал Сверри. Тамплиер и вправду голыми руками вырыл неглубокую могилу для Ангуса, а сверху водрузил крест из веток и прочел молитву. Однако возвращаться в лагерь Роуэн не собирался.

Он вывел лошадь из леса и повел ее по лугам и полям; цветущие травы скрывали его тело до пояса. Земля была настолько сырой, что после каждого шага раздавался чавкающий звук, но серп луны освещал дорогу и позволял убедиться в том, что, кроме Роуэна, здесь не было ни души.

Как только тамплиер добрался до дороги, ведущей через ущелье, он снял с седла кольчугу и натянул ее на тунику Ангуса, которая уже была на нем. Поверх туники был надет пояс с длинным мечом и ножом. Роуэну нравилось, что он снова основательно вооружен. Он накинул на плечи белый плащ мертвого шотландца и застегнул круглую фибулу с крестом на груди, а затем надел на руки покрытые железными пластинами перчатки из бычьей кожи. Шпоры Ангуса тамплиер прикрепил к собственным сапогам. Закончив с переодеванием, Роуэн вскочил на вороного коня. Животное беспокойно загарцевало на месте, но затем, повинуясь натянутым поводьям, направилось к крепости.

Вскоре дорога свернула в сторону; за склоном уже виднелась жилая башня, а затем показались крепостные стены и сооружения, расположенные за ними. Колеблющиеся огоньки сальных свечей, мерцавшие в окнах башни, сулили тепло и уют. То, что нужно путнику. Роуэн…

Тамплиер услышал за спиной быстрые шаги и обернулся в седле.

Ради всех святых, этого не может быть! Роуэн натянул поводья.

– Дьявол и преисподняя, Ариен! Что ты здесь делаешь?

Мальчик подбежал к нему и остановился, тяжело дыша. Он шатался и прижимал руку к груди, стараясь подавить приступ кашля. Роуэн уже хотел спешиться и отвести его к обочине, где Ариен мог бы прилечь на траву, однако мальчик взял себя в руки и улыбнулся.

– Что-то случилось? – спросил Роуэн.

Ариен отрицательно покачал головой, тряхнув светлыми кудрями. Роуэн прищелкнул языком и пустил лошадь шагом. Охранники, карулившие над воротами крепости, несомненно, давно уже заметили его, и тамплиер не хотел вызывать у них подозрения, разъезжая из стороны в сторону.

– Ариен, – обратился он к мальчику, который трусцой бежал рядом с ним, – ты сейчас же развернешься и отправишься обратно.

– Этого потребовала и Руна, когда пришла сюда, а раз ей не удалось от меня отделаться, то и тебе тоже не удастся. Тебя я вообще не обязан слушать, ты все еще наш пленник.

– Ты несешь вздор и сам это понимаешь, не так ли?

Мальчик сжал губы, и его лицо стало угрюмым. Разумеется, он все понимал.

– Когда остальные заметят, что ты исчез, они станут тебя искать.

Ариен решительно покачал головой.

– Нет, они думают, что я сплю. Я выбрался из шатра с обратной стороны. И проследил, чтобы меня никто не заметил. А Сверри и Халльвардр никогда не заглядывают в шатер после того, как я отправляюсь спать. К тому же они все вовлечены в горячий спор и сейчас точно не думают обо мне. Между прочим, Ингварр придет в ярость, когда заметит, что исчезла лошадь шотландца. Возможно, он уже это заметил. Он наверняка хотел принести ее в жертву Одину.

Роуэн поморщился.

– Не отвлекайся от темы. Уйди наконец!

– Нет, господин Роуэн, этого я сделать не могу. Я должен вызволить Руну.

Называл ли Ариен его когда-то прежде «господином»? Роуэн вздохнул. Желание Ариена помочь сестре смягчило сердце тамплиера. И все же брать его с собой было бы слишком опасно. Но как от него избавиться? Расстояние до подъемного моста сокращалось; Роуэн уже различал силуэты стражников на стене. Свет от факелов отражался в металлических наконечниках копий.

– Что ты задумал? – спросил Ариен. – Ты поклялся моему отцу, что поможешь ему отомстить. Ты сдержишь свое слово? Ты хочешь вызволить Руну?

Роуэн вздохнул.

– Да. Но я попытаюсь не позволить Ингварру навлечь на вас беду.

– Почему ты просто не убьешь его?

Вопрос прозвучал так, словно Ариену было все равно.

– Потому что я поклялся не нападать на вас. В том числе и на Ингварра. А еще потому, что другие викинги не станут безучастно наблюдать за этим, а попросту убьют меня. Все, кроме, разве что, Сверри и Халльвардра. Но и эти двое вряд ли станут сражаться на моей стороне против своих боевых товарищей… – Проклятье, зачем он начал этот разговор, вместо того чтобы отделаться от мальчишки? – Поэтому я здесь. Чтобы помочь Руне. И чтобы защитить леди Ательну. Ты ведь догадываешься, что сделает с ней Ингварр, если Руна погибнет в этой крепости?

– И что ты собираешься делать внутри?

Роуэн серьезно взглянул на мальчика.

– Я хочу быть рядом с Руной и защитить ее, когда этой ночью проклятый глупец Ингварр станет атаковать крепость.

– Я притворюсь твоим оруженосцем. Тогда тебе будет легче пробраться внутрь.

Ариен закашлялся, но даже в этот момент было видно, что он в восторге от внезапно возникшей у него идеи.

– Возможно, ты и прав, – согласился Роуэн. – Но ты же понимаешь, что мой оруженосец не может быть викингом? Если ты хоть раз произнесешь имя Одина, Тора или еще какого-нибудь языческого бога, мы будем разоблачены.

– Этого не случится. Но что я должен произносить вместо этого?

– Например… «святой Кутберт». – Еще не договорив имя английского святого, Роуэн покачал головой. Ему вспомнился драгоценный ларец с мощами в хижине Стигра. – Нет, лучше говори «святой Блейн». Он, правда, был ирландцем, но мне на ум сейчас не приходит ни один шотландский святой. Блейн подойдет.

– Святой Блейн. – Ариен сосредоточенно наморщил лоб и усердно закивал.

– А теперь помалкивай! – пробормотал Роуэн, поскольку они были всего в паре шагов от ворот.

– Кто идет? – прокричал один из стражей наверху.

– Меня зовут Роуэн Даремский, и я прошу предоставить мне ночлег!

В воротах отворилась небольшая дверца. Из нее выглянуло простоватое, грубоватое лицо.

– По ночам ворота не открывают. Вам придется отправиться в ближайшую деревню.