Книга Серые Рыцари - Бен Каунтер

Замок Памяти углублялся в толщу скалы и представлял собой плотное скопление высоких часовен и коридоров, которые, казалось, были прорублены без всякого плана и без цели. Кипы фолиантов и свитков громоздились в каждой комнате и нише, и даже некоторые коридоры были завалены бумагами. Если замок и строился по какому-нибудь проекту, он был явно не приспособлен под библиотеку. Аларик на ходу поднял толстую книгу. Обложка гласила, что внутри содержатся записи о поступлении церковной десятины с одной из второстепенных часовен Вулканис Ультора. Последний приход был зарегистрирован триста лет назад.

Все помещения пропахли сгнившей бумагой. Послушник, которому дьякон поручил проводить гостей, — долговязый парень с запавшими глазами, с древним лазружьем, которым он явно не умел пользоваться надлежащим образом,— вел Серых Рыцарей все ниже и ниже, пока из-за стен не послышалось завывание собравшихся снаружи дикарей. Послушник ужасно боялся Серых Рыцарей. Лишь немногие из граждан Империума видели космодесантников, не говоря уж о том, чтобы к ним приближаться. Возможно, они казались парню сном, навеянным ужасами блокады.

— Как же все это систематизируется? — спросил Генхайн, повторяя мысли Аларика.

— Ну… сэр, на самом деле никак, — ответил послушник. — Архивисты держат все сведения в порядке, но только в своих головах. Они ничего не записывают. Слово Императора — в сердцах и умах его подданных, а не на бумаге, где еретики могут исказить его к собственной выгоде.

Аларик мысленно вздохнул. Подобно всем имперским организациям, Экклезиархия управлялась с неимоверно огромным штатом сотнями разных способов. Каждый проповедник и духовник поступал по-своему. Несмотря на ревностный консерватизм синодов на Терре и Офелии VII, различные интерпретации догм делали разные ветви Имперского культа совершенно непохожими друг на друга.

Традиции Замка Памяти определялись скорее былым процветанием Шлейфа, чем волей Императора. Старшие архивисты защищали свое положение в мире-парке, делая вид, что только им одним известна вся хранимая информация.

В средних уровнях замка располагались кабинеты архивистов. Большая их часть опустела, поскольку штат сотрудников сильно поредел. Открытые кельи послушников стояли вдоль другой стены коридора. В одной из них Аларик заметил двух тощих, совершенно измотанных парней. В другой келье на жесткой кровати лежало прикрытое простыней тело с изрядно потрепанным томиком «Гимнов Императору» на груди.

— Главный архивист Серевик, — едва слышно сказал долговязый послушник, указав на резную дверь из твердого дерева.

Проводник отступил в сторону. Аларик открыл дверь, и навстречу ему вырвалось густое облако ладана. Послушник с трудом подавил кашель, а Аларик вошел внутрь.

Усиленные системы организма позволяли Аларику не обращать внимания на густой дым и сумрачное освещение. Представшее перед ним зрелище было удручающим. Серевик, пожилой неприметный человек с наружностью ученого, склонился над пюпитром, сосредоточенно изучая огромный иллюстрированный фолиант. Было ясно, что архивист давно не покидал своей комнаты.

Серевик поднял взгляд на вошедших, явно собираясь сделать выговор послушнику, посмевшему нарушить его работу. Увидев Аларика, заполнившего своим телом весь дверной проем, архивист изумленно распахнул водянистые глаза и чуть не выпал из кресла. Он вскочил и отшатнулся к противоположной стене, роняя по пути стопки книг и свитки.

— Кто?.. Сохрани нас, Трон!

Аларик шагнул в комнату. Окинув взглядом помещение, он заметил в углу неубранную постель и разбросанные повсюду свитки и книги.

— Архивист Серевик?

— Главный… Главный архивист. Мачас Лаваньян Серевик.

— Отлично. Я действующий брат-капитан Серых Рыцарей Аларик на службе Инквизиции Императора.

— Инквизиция? Мы… мы чтим Императора и верно служим ему. Нет необходимости…

Аларик поднял руку:

— Мы здесь не для того, чтобы вас судить. На Шлейф надвинулась тьма, и для борьбы с ней необходимо получить кое-какую информацию.

Серевик попытался справиться со своим испугом, но его голос все еще дрожал.

— Я… слышал ночью, как они поют, даже здесь. Они говорят, что пришел их Принц…

— И они правы. Он возрождается где-то в пределах Шлейфа, и, если мы собираемся с ним сражаться, надо выяснить, где именно. Потрясения, подобные здешним, охватили все миры Шлейфа. У нас очень мало времени.

— Остальные архивисты мертвы. Здесь так много всего утрачено…

— Это не могло быть потеряно, — отрезал Аларик. — Тысячеликий Принц возродится там, где находится захоронение святого Эвиссера.

Архивист долго молчал.

— Такого захоронения не существует, — сказал он наконец.

Аларик подошел ближе и навис над Серевиком:

— Для возвращения Принцу необходимо тело Эвиссера. Он выбрал Шлейф только по этой причине.

— Брат-капитан, нет такого захоронения. И нет святого. Падение Шлейфа только подтвердит этот факт. Мы были обречены много лет назад.

Серевик кусал губы, пытаясь собраться с мыслями. Настал момент, к которому он всегда готовился, и это было для него важнее всего, важнее обороны замка.

— Что здесь происходит? — спросил Аларик.

— Брат-капитан, Имперская Инквизиция не может нас спасти. Церковь Императора должна собрать собственный совет.

— Ну, ладно. — Аларик повернулся к ожидавшему у двери Генхайну: — Сожги здесь все.

Серевик ахнул:

— Сжечь?! Но эти книги священны… Это наше…

— Замок Памяти скоро падет. Все знания попадут в руки Врага. Если Замок не принадлежит Императору, значит, он может стать оружием врагов.

— Но это невозможно! Немыслимо! Это… святотатство! Священные слова должны остаться! Их уничтожение хуже ереси!

— Раньше я считал, — спокойно заговорил Аларик, — что архивисты здесь только пытаются упрочить свое положение. Но это ведь не единственная причина, по которой вы держите все знания в памяти. Правда, Серевик?

Брат Ондурин уже снял с плеча огнемет. На его форсунке заплясал голубой огонек.

— Вы назначены сюда, чтобы охранять знания. Вы здесь, потому что Экклезиархии известно что-то о Шлейфе, о святом Эвиссере и о Гаргатулоте, и эти знания должны остаться в тайне. Но мы предлагаем все это уничтожить, так что, когда дикари разорвут вас на куски, они не найдут никаких секретов. И почему не сжечь все сразу? Мы только оказываем вам помощь. Почему ты хочешь все сохранить?

Голос Серевика прерывался рыданиями:

— Потому что… я еще жив!..

Аларик поднял руку. Ондурин опустил дуло огнемета и приготовился пустить струю пламени на сложенные в соседней келье книги.

— Экклезиархии стоило подобрать более сильного духом человека для хранения секретов. Рассказывай все, что нам нужно. Иначе все здесь сгорит, а ты будешь на это смотреть.