Книга Банды Нью-Йорка - Герберт Осбери

– Я только поддал ей немного, – говорил он. – Просто чтобы прибавить немного теней ей под глаз. Но я снял сперва свои кастеты.

Как и следовало ожидать, Истмен стал одним из самых популярных жителей Ист-Сайда, и бесчисленное множество молодых людей стали подражать его манере говорить и ходить; вот так появилась школа хулиганов и скандалистов Монаха Истмена. Они выражали свое восхищение вышибалой через неряшливую внешность, монотонную речь, усыпанную сленгом, и готовность драться с кем угодно в любом месте и в любое время. Практически все они встали под знамя Истмена, когда тот оставил работу в «Нью-Ирвинге» ради карьеры главаря банды. В 1900 году он почувствовал себя достаточно мощным, чтобы объявить о своем владычестве над районом, который вскоре стал принадлежать ему по праву силы. Затем началась его вражда с Полом Келли из «банды Пяти Точек» из-за куска территории между кварталом Бауэри и заведением Ниггера Майка на Пелл-стрит. Не проходило и недели, когда главари банд не посылали бы на спорную территорию отряды, вооруженные дубинками и револьверами, с заданием убить или искалечить любого гангстера противоположной стороны, который им встретится.

Беспощадная война, разгоревшаяся между главарями банд на Чэтэм-сквер, в Бауэри и Чайнатауне, держала обывателей в постоянном страхе, так как не все гангстеры были меткими стрелками и их шальные пули нередко попадали в прохожих или разбивали окна. Время от времени появлялась полиция и театрально демонстрировала свою силу, старательно делая вид, что борется с обеими сторонами; но в основном эти действия были бессмысленны, так как Истмен и Келли имели хорошие связи и были в фаворе у государственных деятелей из «Таммани-Холл». Особенно баловали там Истмена, ведь он приносил немалую пользу во время выборов, когда собирал своих гангстеров и использовал их, чтобы угрожать честным гражданам, которые собирались отдавать голоса согласно своим убеждениям. Когда же Истмен попадался, юристы «Таммани-Холл» поддерживали его в суде, а поручители из «Таммани-Холл» брали на поруки, после чего дело изымалось из расследования и просто ликвидировалось. В промежутках между политическими заказами Истмен занимался обычными гангстерскими делами. Он стал проявлять интерес к публичным домам и казино, получал свою долю прибыли от проституток, которые работали на улицах, находившихся под его контролем; управлял действиями воров-карманников, грабителей складов и жилых домов, предоставлял киллеров тем, кто хотел избавиться от врагов, согласуя оплату со сложностью работы. Иногда Истмен сам возглавлял отборных членов своей банды в налетах на игорные дома, которые процветали по всему Ист-Сайду, а также время от времени принимал участие в драках. «Я не прочь иногда кого-нибудь отлупить, – говорил он. – Это помогает мне не терять сноровку».

Истмен частенько получал сильные удары кулаков, когда еще работал вышибалой в «Нью-Ирвинге», но только летом 1901 года он впервые получил огнестрельное ранение. Тогда он вышел за границу без охраны и на него напали в Бауэри, около Чэтэм-сквер, полдюжины гангстеров из «банды Пяти Точек», вооруженных дубинками и револьверами. Практически безоружный, с одними лишь кастетами и кистенем, Истмен отважно защищался, завалив троих нападающих, но четвертый выстрелил ему два раза в живот. Бандиты убежали, оставив Истмена умирать на тротуаре, однако тот с трудом встал и пошел шатаясь в больницу Гавернер, зажав рану рукой. Несколько недель он находился на грани жизни и смерти, но по негласному закону преступного мира отказался сообщить полиции имя человека, стрелявшего в него. А тем временем война с «бандой Пяти Точек» продолжалась с удвоенной ожесточенностью; и не прошло и недели после того, как Истмен вышел из больницы, полиция нашла одного из членов этой банды в водосточной канаве на пересечении улиц Гранд и Кристи; неизвестная женщина выманила того из кабака на улицу, где его и застрелили.

Конфликт между «истменами» и «бандой Пяти Точек» длился более двух лет без передышки, а темные улицы Ист-Сайда и Парадиз-сквер каждую ночь заполнялись вооруженными людьми, стреляющими друг в друга из экипажей, канав или укрывшись за странным новым изобретением под названием «автомобиль», набрасывались друг на друга из подъездов домов с дубинками либо обрезками свинцовых труб. Игорные дома, владельцы которых были подконтрольны Истмену, подвергались налетам и ограблениям со стороны «банды Пяти Точек», а источники дохода Келли имели те же проблемы со стороны грозного Монаха и его приспешников. Балы и другие общественные мероприятия в «Нью-Ирвинге» и «Валгалла-Холл» часто прерывались жестокими перестрелками гангстеров, которые, естественно, нисколько не заботились о безопасности веселящихся; владельцы же кабаков и танцплощадок жили в постоянном страхе, что их заведение станет местом кровопролитного сражения и таким образом приобретет дурную славу. Но только в середине августа 1903 года война достигла кризиса, и банды сошлись в битве, ознаменовавшей конец вражды, поскольку до политиков дошло, что происходит никому не нужное уничтожение их ценных кадров, а общественность увидела, как сильны стали банды.

Все жаркое лето происходили отдельные стычки и перестрелки, и вот в 11 часов душной августовской ночью дюжина людей Истмена наткнулась на приблизительно такое же количество головорезов из Пяти Точек, готовившихся под аркой подвесной железной дороги на Второй авеню к набегу на игорный дом на Райвингтон-стрит. Игорный дом находился на территории Истмена и, кроме того, был под его личной защитой, так как им управлял один из друзей Монаха, который честно платил ему большой процент со своей выручки. Возмущенные «истмены» сразу же убили одного из чужаков, и люди Пола Келли стали под градом пуль искать убежища за колонной подвесного строения, откуда осторожно высовывались время от времени, чтобы выстрелить в «истменов», которые точно так же спрятались в укрытие. После получасовой безрезультатной перестрелки, в которую попытались вмешаться двое полицейских, но убежали вниз по Райвингтон-стрит в продырявленной пулями форме, были отправлены гонцы в штабы обеих банд, и уже совсем скоро начало появляться подкрепление.

Истмен сам вел свою банду, на ходу собирая головорезов из кабаков на улице Кристи, и из-под столбов моста руководил огнем своих гангстеров. Принимал ли активное участие в сражении Келли или нет, полиция так никогда и не узнала, но, вероятнее всего, и он там был, поскольку никогда не уходил от подобного рода опасностей и в любой потасовке всегда находился в гуще сражения. Так или иначе, к полуночи на место боя прибыло более сотни гангстеров, примерно поровну с обеих сторон, и они вели непрерывный огонь, направляя его на любой столб, за которым укрывался противник. С полдюжины «гоферов», вышедших из «Адской кухни» на охоту, явились на место боевых действий и, не особо вникая в проблему, достали оружие и с энтузиазмом принялись без разбора стрелять в кого попало. Как объяснил позже один из «гоферов»: «Там столько народу палило друг в друга, так почему нам нельзя?»

Владельцы близлежащих магазинов спешно баррикадировали окна и двери, а жители запирались в своих домах. Полдюжины полицейских подоспели, когда битва уже полчаса как была в разгаре, но поспешно ретировались, поскольку гангстеры встретили их градом пуль. Все это продолжалось до тех пор, пока на Райвингтон-стрит не собрались резервы с нескольких участков и не открыли массовый огонь из револьверов, после чего бандиты оставили свои позиции и убрались каждый в свое логово. На месте сражения осталось трое убитых и семеро раненых; около 20 гангстеров было арестовано, не успев сбежать. Среди арестованных оказался и Монах Истмен, он назвался Джозефом Моррисом и заявил, что просто проходил мимо, услышал стрельбу и, естественно, остановился, чтобы посмотреть, что происходит. На следующий день он был освобожден.