Книга Русская эсхатология: история общественной мысли России в фокусе апокалиптики - Сергей Иванович Реснянский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Протоиерей Митрофан Зноско-Боровский, опираясь на предсказания адвентистов, коррелирующиеся с современными пророчествами раввинов, относил пришествие Антихриста к 1995 году[411].
М. В. Назаров со ссылкой на европейские журналы объявлял, что приход Машиаха состоится в июле – августе[412]. Колено Даново, из которого должен выйти Антихрист, сообщалось в одном из конспирологических изданий, было обнаружено в Эфиопии и полностью вывезено в 1985–1991 годы на территорию Израиля[413]. Слова Апокалипсиса о малом высокомерном «роге», с помощью которого будут повергнуты три царства, М. В. Назаров рассматривает в качестве прямого указания на еврейское государство. «Трудно сомневаться в том, – писал автор, – что этот «рог» – иудейское государство Израиль, которое ждет и воплотит антихриста. Прообразом прорезания этого «рога» было зарождение «еврейского национального очага в Палестине» в результате Первой Мировой войны, по решению Лиги наций; оно сопровождалось «исторжением с корнем» трех империй, участвовавших в войне: российской, австрийско-германской (их можно объединить в одну союзную немецкоязычную) и оттоманской (из территории последней и была вычленена Палестина). Но это, видимо, был лишь прообраз апокалипсического «исторжения» государств будущего»[414]. В числе исторгнутых царств, по мнению М. В. Назарова, могут фигурировать локальные противники из мусульманского мира, глобальные экономические конкуренты – Япония и объединенная Европа, и даже США, которые есть не более чем силовой инструмент к достижению израильского господства над миром. Правда, в другом месте своей книги он выражает сомнения в отношении предсказаний о скором крахе Соединенных Штатов на основании представления о телеологической необходимости сохранения анти-Рима вплоть до событий Армагеддона[415]. М. В. Назаровым отвергается распространенное среди российских мыслителей еще со времен В. С. Соловьева мнение об апокалиптическом приятии евреями Христа и их спасении. Спастись, полагает он, удастся лишь меньшей части евреев, не связавших себя сатанинским замыслом, так как в большинстве своем именно они и составят основу антихристова воинства. Слова апостола Павла, что «весь Израиль спасется» он относит не к иудейскому, а к христианскому миру, подразумевая «новое израильское царство». Полностью обречено будет на гибель, указывал М. В. Назаров, к примеру, колено Даново[416].
Особое внимание эсхатологов привлекали сообщения, косвенно свидетельствующие о подготовке строительства Третьего Иерусалимского Храма. Он, согласно пророчествам, должен быть возведен непосредственно перед пришествием Антихриста. Поэтому информация о прокладке туннеля под Храмовой горой была воспринята как знак наступления апокалиптических времен. Такой же резонанс получило сообщение о поставке в Израиль из США шестидесяти тысяч тонн камня оникс. Однако на Храмовой горе в настоящее время находятся две мечети, и восстановление Храма Соломона предполагает их разрушение. Поэтому всякая активизация арабо-израильской конфронтации сказывалась на усилении эсхатологических ожиданий[417].
С традицией литературного эпатажа, вероятно, связан генезис художественно-философского направления реабилитации инфернальных персонажей. Мотивы апологии Антихриста можно обнаружить в написанном еще в середине 1970-х, но впервые опубликованном лишь в 1991–1992 годы романе Ф. Горенштейна «Псалом». Главный герой в нем позиционируется не как противостоятель христианскому миру, а как посланец Господний, брат Иисуса Христа. В романе доминируют иудейские мотивы, с характерными этнопсихологическими установками. Антихрист странствует по территории России и Украины в 1933–1953 годы, преследуя и карая антисемитов, а также выкрестов. За отступление от иудейской веры он убивает даже собственного сына – юдофоба Ваську Коробейникова. Через весь роман последовательно проводится мысль, что русские, украинцы и немцы – народы, проклятые Господом за свою приверженность антисемитизму[418].
Апокалиптика за рамками
христианской историософии
Принципиально новый подход в развитии отечественной философии истории был предложен школой А. Г. Дугина[419]. В общих чертах их представления об апокалиптике базировались на историософской модели Р. Генона. Инновационность заключалась в попытке совмещения концептов о конце света из различных в качестве глобального соперничества сил традиционализма и контринициации, выраженного в деятельности соответствующих эзотерических орденов. Через призму идеомифа грядущего нового золотого века А. Г. Дугин отождествляет с образом Последнего посланника мессианские фигуры – Саошьянта в зороастризме, Калки в индуизме, Махди в исламе, Христа Пантократора в христианстве. Даже пророчества о еврейском происхождении Антихриста, акцентированные в консервативном направлении русской эсхатологии, для адептов дугинской школы не представляются существенным обстоятельством, противоречащим доктрине традиционализма. Исторические границы Апокалипсиса расширяются А. Г. Дугиным до мегавременных масштабов. При обращении к индуистской концепции о циклическом ходе мировой истории эсхатологическим квалифицируется весь период Кали-юги, железного века, соответствующего нескольким последним тысячелетиям. «Поэтому, – комментировал А. Г. Дугин геноновское учение, – эсхатологическая ситуация царит на планете уже очень давно, и сравнительно с длительностью всего человеческого цикла весь эсхатологический период является довольно кратким, несмотря на то, что внутри него самого несколько тысячелетий кажутся гигантским отрезком времени, а в последние столетия, даже прошлый век, представляется глубокой стариной и архаикой вследствие «ускорения времени» – феномена, известного всем традиционным циклическим доктринам. На уровне Откровений последние 2,5 тысячи лет являются сугубо эсхатологическими, так как посланники Принципа, воплощающиеся в этот период, все без исключения имеют подчеркнуто эсхатологические функции»[420].
Согласно воззрениям генонистов, цикл человеческой «кальпы» (буддистский цикл истории «вечного возвращения») проходит путь от золотого века «Земного Рая» к хаосу планетарного ада. Посредством целенаправленных усилий конспирологических структур исторический процесс возможно катализировать или частично обратить вспять. Движение вперед есть путь к земному воплощению трансцендентного ада. Связь с метафизическим полем рая осуществляется посредством инициаций. Контакты с демоническими субстанциями хаоса проводятся на основе технологии контринициации. «Прогресс» вульгаризированной общественной мысли есть в действительности нисхождение к адскому пламени[421]. А. Г. Дугин пытается прозреть истину за пределами категорий добра и зла, что прежде было не характерно для отечественной апокалиптики, отличающейся склонностью к вынесению нравственных критериев при конструировании картины последних времен[422].
Совмещение эсхатологии с учением о циклическом ходе истории приводило к нивелировке самого понятия «конец света». Апокалипсис представал уже не в качестве описания последних времен, а повторяющегося логотипа смены земных цивилизаций при завершении очередного цикла. Понятно, что такая модификация выводила эсхатологические концепты за рамки христианской историософии[423]. О. Ноегард подменяет библейскую легенду об Антихристе изоморфной иранской мифологемой о царе Заххаке-змееносце. Согласно отраженному в «Шахнамэ» преданию, он был прельщен дьяволом, от поцелуев которого из его плеч выросли две змеи, требующие кормления человеческим мозгом. При содействии темных сил Заххак овладел иранским троном, установив тысячелетнее царство зла. Ежедневно в жертву царю приносили двух юношей, чей мозг пожирался змеями. В конце концов Заххак был свергнут и прикован в жерле потухшего вулкана Демавенд. Но со временем цепи спадут, и змееносец вновь явится в мир. Тайный культ Заххака, предполагающий ожидание его второго пришествия, обнаруживается О. Ноегардом у адептов различных эзотерических организаций, включая, например, тамплиеров и исмаилипов[424].
Эсхатологические учения сектантов
Эсхатологическая ориентация характеризует учения
