Книга Где моя сестра? - Дэвид Бальдаччи

– Вы побывали в китайском посольстве. И не лгите мне – я следовала за вами до самого конца, как и та четверка, что потом вас схватила. Зачем вы туда ездили?

Рассел посмотрел из окна в темноту. Он выглядел как загнанный в угол зверь, отчаянно и тщетно ищущий путь к спасению.

– Поехать к ним меня заставил ваш визит.

– Объясните, – потребовала Пайн.

– Бен Прист.

– Какое отношение он имеет к китайцам? И к русским?

– Я говорю о геополитике, а там не бывает прямых путей. Вы хорошо играете в шахматы?

– А вы проверьте.

– Союзники иногда становятся врагами. И наоборот. Статус может быть временным или постоянным. Или ситуационным. Связанным с конкретной сделкой. Одноразовым. Проклятье, на самом деле бывает все, что угодно.

– Бен говорил что-то похожее, – заметила Пайн.

– Ему ли не знать…

– Значит, вы с ним действительно работали вместе?

– Мне известно, чем он занимается. Давайте остановимся на этом.

– Я не в том настроении, чтобы останавливаться на полпути. В чем состояла работа Приста?

– У него превосходные связи. Он способен проводить операции, которые нельзя организовать по обычным каналам. Это все, что я могу вам сказать.

– Вернемся к шахматам, – предложила Этли. – Каким будет первый ход? И как нам добраться до Бена?

– Я ничего не знаю точно. Всё только в теории.

– Как вы связаны с Китаем?

– Я выполнял для них кое-какую работу, – ответил Рассел.

– Шпионили против нашей страны?

Он нахмурился.

– Не говорите глупости. У них имеются вполне законные интересы, и я сообщаю о них в нужных местах. Но вот что я вам скажу: китайцы полагают, что могут произойти какие-то значительные события. Они пока не уверены, какие именно, но у них возникли серьезные подозрения и, разумеется, опасения. Как и у меня.

– Я готова выслушать ваши теории.

– Сейчас мир находится в сложном положении. Существуют горячие точки. Средний Восток, в особенности Иран. Россия. Северная Корея. Однако никогда ситуация не обострялась там одновременно. Некоторые люди в данных случаях искали и находили быстрый и легкий выход.

– В историю вовлечен азиат. Он может быть северным корейцем или китайцем. Он едва не убил меня.

– Это интересно, – Рассел кивнул. – Я уверен, вам известно, что наша страна ведет мирные переговоры с Северной Кореей, направленные на то, чтобы те отказались от ядерного оружия?

– Да, я знаю. И китайцев очень интересует, чем все закончится.

– Переговоры проходят не слишком удачно. Более того, в любой момент они могут прекратиться.

– И по какой же причине Северная Корея откажется от дальнейших переговоров? – спросила Пайн.

– Например, смена правительства.

Она удивленно посмотрела на Рассела.

– Где? В Северной Корее?

– А как насчет того, чтобы прямо здесь?

Глаза Этли широко раскрылись.

– Это безумие.

– Со временем я научился лишь одному: никогда не говори «никогда».

– Но как кто-то может осуществить нечто подобное у нас?

Рассел покачал головой.

– Как я назвал вас при первой встрече?

– Неконтролируемой. Подождите, вы хотите сказать, что люди, находящиеся внутри нашего правительства, планируют его свергнуть?

– Да, такой вариант возможен.

Пайн откинулась на спинку сиденья.

– И вы хотите сказать, что они объединятся для этого с Северной Кореей? Чистое безумие!

Рассел вытащил пачку сигарет и коробок спичек.

– Вы не против, если я закурю? Я уже давно не переживал такой стресс.

– Опустите стекло и выдыхайте дым наружу. Как вы можете играть в баскетбол и курить?

– Обычно я выкуриваю одну сигарету в месяц. Если это меня убьет, так тому и быть.

Он опустил стекло, раскурил «Мальборо», сделал затяжку и выдохнул дым в открытое окно.

– Ну, раз уж вы со мной откровенны, – сказала Пайн, – могу сообщить вам, что Бен поменялся местами с человеком, который спустился на муле на дно Гранд-Кэйньон, а потом исчез.

– С каким человеком?

Этли показала ему рисунок в телефоне.

– Вы его знаете?

Рассел внимательно изучил рисунок и покачал головой.

– Если б я начал строить предположения, то сказал бы, что он знал о происходящем и решил помочь Бену.

– И что он мог?

– Мог захотеть донести информацию до нужного места, но не знал, как это лучше сделать… Вы упомянули вертолеты и то, что Бена похитили. Откуда вы знаете?

– Потому что я там находилась. И они использовали армейский вертолет.

– Дерьмо… Значит, задействованы высшие эшелоны власти, – с тревогой сказал Рассел.

– Насколько высокие? – спросила Пайн.

– Быть может, даже более высокие, чем мы думаем. Если они забрали Бена, не исключено, что решили обрубить концы. Или изолировать всех, как поступают с носителями вируса Эбола. Вот почему они пришли за мной.

– Однако они оставили меня в живых, – напомнила ему Пайн.

Рассел внимательно посмотрел на нее.

– Значит, вам очень повезло.

– Вы действительно думаете, что в нашем правительстве готовится переворот?

Казалось, его позабавила недоверчивость Пайн.

– Разве вы сами не сказали только что, что Бена увезли на армейском вертолете? Я знаю, что ФБР изображает из себя патриотов, но у вашего агентства серьезные проблемы, разве не так? Все вы коррумпированы, так говорят.

– Но свержение правительства…

– Люди сыты по горло округом Колумбия. Они видят в нем лишь сдерживающий фактор. А потом узнаю́т, что диктаторские правительства надирают определенные задницы по всему миру, – и начинают хотеть того же.

– Но мы не такие, – возразила Пайн.

– То, каковы мы, устанавливают могущественные люди, которые сообщают нам, кто мы есть. Мы – плутократия и являемся таковой уже достаточно давно. А следующий логичный шаг после плутократии – олигархия. Я не занимаюсь демагогией, лишь констатирую факты. Я видел, как это происходит во множестве мест.

– Есть ли что-то, о чем вы можете говорить и что позволит мне найти Бена Приста?

Рассел сделал долгую затяжку и выдохнул дым в окно.

– Вы когда-нибудь слышали про ОЗБ?

– Нет, а мне следовало? – спросила Пайн.