Книга Герцогиня смерти. Агата Кристи. Биография - Ричард Хэк

Преобразования пошли особняку на пользу, теперь по нему проще было перемещаться, никому не мешая. На верхнем этаже была комната Розалинды, которую переделывать не стали, там были еще комнаты для гостей и дополнительные ванные. А с задней стороны дома – комнаты для прислуги.

В запущенном саду кусты и деревья сильно разрослись, среди них попадались прелюбопытные экземпляры. Особенно эффектным было огромное тюльпанное дерево (самое высокое в округе – 165 футов) с чудесными цветами, похожими на желтые бокалы. Рододендроны редких сортов, нарциссы на любой вкус, изобилие магнолий. Все это надо было расчищать, окапывать, подрезать и освобождать от сорняков. Агата рьяно взялась за облагораживание сада и определила, где надо проложить гравиевые дорожки, основные и боковые.

Гринвей сохранил бесценные свидетельства старины, память о тех, кто жил тут двести с лишним лет назад, Агата считала этот дом подарком судьбы. Как и прежние его владельцы, Агата и Макс с удовольствием изучали историю поместья, славные годы его силы и процветания. Мэллоуэны сделали все от них зависевшее, чтобы когда-нибудь потомки получили этот дар в целости и сохранности.

Покупка Гринвея пришлась на конец 1938 года, это стало как бы завершением эпохи рафинированного благополучия, уже привычного Европе. Агата познала прелести этого изящного уюта. Она выросла в нем, она в нем жила. Вероятно, ей трудно было представить свою жизнь без слуг и прочих помощников, но она уже заранее предчувствовала тяжкие испытания, к которым неизбежно вели роковые перемены в мировоззрении части окружающих. Из-за крайней нетерпимости, ослепившей некоторых ее современников, вскоре появятся концлагеря и пыточные камеры. Издевательства одних людей над другими, изощренные унижения станут привычным, обыденным злом.

Спустя много лет Агата с особой нежностью вспомнит период между 1930 и 1938 годами, он действительно был насыщен неповторимым ощущением полноты жизни и счастья.

“Замечательные годы, потому что они не были омрачены внешними, не зависящими от нас печалями. Конечно, было много работы, а когда эта работа успешна, ее становится еще больше и остается все меньше свободного времени. И все же, несмотря на невероятную нагрузку, эти годы были восхитительно беззаботными”.

Всего через несколько месяцев грозовые облака войны сгустятся над жизнью Агаты и ее близких, впереди – лишения и невосполнимые потери.

Мир, который был ей хорошо знаком, уже обреченный на исчезновение, тоже порой бывал жестоким, но тот, который шел ему на смену, был жестоким изначально: враждебным, опасным, ненадежным. Агате Кристи предстояло в полной мере осознать, насколько хрупка человеческая жизнь и что это бесценное сокровище.

Глава восьмая
Налоговая инспекция начеку

На моих банковских счетах сплошь отрицательное сальдо, хотя они по-прежнему не грешат превышением кредита.

Из письма Агаты Кристи литературному агенту Эдмунду Корку

Август 1938. Писатель Рафаэль Сабатини посетил Америку единственный раз в своей жизни. А именно в 1932 году, когда длинная костлявая рука Великой депрессии расправилась с доходами граждан, с их насиженным жильем, с рабочими местами и с надеждами. Двенадцать миллионов безработных, страна боролась за выживание. И вот в такой момент США приветствовали дорогого именитого гостя, которому, кстати сказать, всегда нравились американская жизнестойкость и умение не унывать.

У маэстро Сабатини были седые волосы и крупный нос. Он был полукровкой (отец итальянец, мать родом из Англии), но отечеством своим считал все же Англию, точнее, границу между Англией и Уэльсом, каковой является река Уай. В доме, построенном на ее берегу, он и писал исторические романы о бесшабашных храбрецах.

Родители Сабатини были оперными певцами, много гастролировали по европейским столицам, на некоторое время поселились в Португалии, открыв там школу пения, потом перебрались в Италию, где тоже давали уроки вокала. Сын их еще в самом нежном возрасте попал в сказочную атмосферу театра, к тому же оперного. Причудливые костюмы, яркий грим, бередящие душу, искусно скроенные либретто, дивная музыка. Все это не могло не повлиять на его писательские пристрастия, он навсегда полюбил романтические приключения и острые сюжеты. Дерзкие, озорные истории про морских пиратов, промышляющих на подступах к Испанскому материку, покорили сердца читателей по обе стороны Атлантики, как мужские, так и дамские.

Итак, в тридцать втором году сорокасемилетний Сабатини приехал в Нью-Йорк “продвигать” свою новую книгу “Черный лебедь” и заключать договор с кинопродюсерами, облюбовавшими знаменитую “Одиссею капитана Блада”. Появившийся через три года и очень популярный фильм превратил исполнителя главной роли, Эролла Флинна, в суперзвезду, а Рафаэля Сабатини в очень богатого писателя.

Чиновники из Налогового управления США, грабители наглые и опытные, тут же заинтересовались доходами маэстро, который, будучи “иностранным автором, не проживающим в США”, не платил налоги в Америке. Ему предъявили иск, и в августе 1938 года Апелляционный суд обязал писателя выплатить налоги не только с недавних гонораров, но и со всех произведений, ранее печатавшихся в Америке.

Агата Кристи тоже была иностранным автором, не проживающим в США, и, конечно, история Сабатини ее встревожила. Она не была знакома ни с создателем “Капитана Блада”, ни с налоговой службой США, но теперь ей пришлось изучить обстоятельства “дела Сабатини” и претензии хищных чиновников. Отведав крови одной иностранной знаменитости, налоговая инспекция решила поискать и других заморских “доноров”. Ей на глаза тут же попалась “королева детектива”.

Нью-йоркский литературный агент Агаты Кристи, мистер Гарольд Обер, предвидел подобные неприятности и в 1938 году уведомил своего британского коллегу, Эдмунда Корка, что в интересах их клиентки нанял специалиста по налоговому законодательству. Обер был литературным агентом еще у Скотта Фицджеральда и Уильяма Фолкнера. Произведения Агаты Кристи он пристраивал очень выгодно, отчисления с продаж в США составляли львиную долю ее доходов. Итак, Обер призвал на помощь Гарольда Е. Райнхеймера, который вызволил из капкана “многих известных писателей”. В общем, теперь миссис Агата Кристи могла не волноваться.

Между прочим, миссис Кристи хватало и других печалей. Умер обожаемый Питер, многолетний ее товарищ. Агата страдала, Макс недоумевал: как можно так сильно горевать о собаке? Ну не мог он этого понять, хотя в одном из первых писем к нему Агата писала: “Никто лучше верного пса не утешит тебя в трудные минуты”. И ведь она была права. Но ее деликатный и заботливый муж любил собак не настолько пламенно. Жар своего сердца он целиком и полностью отдавал отрытым древним поделкам.

На домашней атмосфере заметно сказывалась и нараставшая угроза войны. В сентябре 1938 года Германия пугала мировое сообщество вторжением в Чехословакию, в Англии началась мобилизация. Тридцатичетырехлетнего Макса вряд ли сочли бы пригодным для действующей армии, но Агата вся изволновалась. Такая уж у нее была натура: заранее придумать, как (по ее мнению) будут развиваться события.