Книга Везунчик Леонард. Черный Корсар - Владимир Корн

Антуан посмотрел на меня снова. Я же был занят мыслями вот о чем. Этот чудесный механизм – редкость, и установлен далеко не на всех кораблях. Стоит он столько, что денег от его продажи хватит на то, чтобы полностью рассчитаться с командой по прибытии на Терессу, и даже на дальнейшие поиски Гаспара, если того на острове не окажется. Остается только надеяться, что гибмет я сломал не окончательно, иначе он значительно потеряет в цене.

Мы давно уже шли проливом. После узости входа на всем остальном своем протяжении он был широк. А глубины вполне подходили для куда бо́льших кораблей. Мне только и оставалось, что удивляться его пустынности. Неужели все так боятся местных дикарей?

– Аборигены в этих местах очень воинственные и жутко вероломные, – словно отвечая на мои мысли, начал рассказывать шкипер. – Сколько ни пытались заключить с ними мирный договор, они ни в какую. Вернее, заключать-то туземцы договоры заключают и подарки принимают охотно. Но только подвернется возможность напасть на какой-нибудь корабль, как они сразу же про все забывают.

– И чего они добиваются?

– Не знаю, – честно ответил Алавир. – Наверное, того, чтобы их всех однажды перебили.

– Уверен, они и сами не знают, что именно им нужно, – заявил виконт дю Эскальзер. – Потому что если у человека ясная цель, то он обязательно к ней придет. Взять даже меня самого…

Мы все с интересом на него посмотрели: ну и к какой именно цели он идет?

– Я всегда мечтал оказаться на корабле самого… э-э… Счастливчика Леонарда. – Виконт вовремя вспомнил, что дал слово чести никогда не называть меня прилюдно Черным Корсаром. – И ведь добился же своего! Причем навигатором, хотя ради такого я готов был стать кем угодно, пусть даже трюмной крысой. А эти… – Виконт пренебрежительно махнул рукой. – Вместо того чтобы воевать, построили бы судоремонтные доки, всяческие таверны и прочее. Корабли хлынули бы сюда, а к ним самим – деньги. Дикари!

– Виконт, вы тоже их увидели? – спросил Блез.

– Кого? – удивился дю Эскальзер.

– Как кого? Конечно же дикарей, – не меньше его удивился Блез.

– Каких еще дикарей? – Занятый разглагольствованиями, наш навигатор по-прежнему не видел пирог, которые действительно показались из-за ближайшего к нам мыса.

Много пирог, около полутора десятков. А если учесть, что в каждой из них сидело не меньше восьми туземцев, расстановка сил получалась далеко не в нашу пользу. Что было самим тревожащим, их тела сплошь покрывала боевая окраска. Мне, как человеку в подобных делах опытному, такие вещи понятны с полувзгляда.

– Свистать всех наверх! – проревел шкипер.

Хотя свистать было особенно и некого: и без того вся малочисленная команда «Морского орла» находилась на палубе. Кроме Рейчел и Мэри. Но свистать наверх девушек в ожидании того, что сейчас начнется, было категорически нельзя.

– Многовато их, – покрутил головой Гайат. – Может, самое время повернуть назад?

– Весел нет. – Алавир был категоричен.

– А при чем здесь весла? – удивился тот.

– При том, что, повернув назад, мы будем идти против ветра. Ширина пролива галсировать нам не позволит, и потому придется грести веслами. А их нет. Ну ничего, прорвемся. Говорите, наш гибмет огнем будет пыхать? – повернулся он к Антуану.

– Ну да, – на этот раз без особой уверенности в голосе сказал виконт.

– Огонь – это то, что нам надо. Поджарим их прямо в их лодках, на радость местным акулам. Или к их удивлению: явно они жареного мяса еще ни разу не пробовали.

Алавир взглянул на меня: возможно, будут какие-нибудь иные указания? Я лишь кивнул: мол, действуйте. И тот начал действовать.

– Казимир, наводи гибмет на пироги! И по моей команде!

– Есть, господин шкипер! – отозвался тот. И спросил: – А за что теперь дергать по вашей команде?

– Да, кстати, господин капитан, а за что теперь дергать? – И шкипер вопросительно посмотрел на меня.

Я был вполне логичен:

– За рукоять.

Не факт, что гибмет после этого пыхнет огнем, но, возможно, он снова станет катапультой или баллистой.

– За рукоять! – передал мои слова шкипер.

– Есть дергать за рукоять! – отрапортовал ему Казимир.

– Начинай! – Это был уже я.

– Далековато еще, – смерил расстояние взглядом до пирог Блез. – Может, подпустить их поближе? Чтобы несколько пирог сразу поджарить?

– Пристреляемся для начала.

Не факт, что гибмет способен теперь действовать. Не было у меня и уверенности в том, что он примет прежний вид. И лучше это выяснить как можно раньше.

И Казимир начал дергать. Сначала – с некоторой опаской, затем, по мере приближения пирог, – все сильнее и сильнее. Тщетно: рукоять не сдвинулась ни на волосок, а сам гибмет упорно не желал не то что пыхать огнем, а хотя бы принять вид катапульты или даже самого захудалого требушета.

– Ну что ты там телишься?! – не выдержал Алавир, когда пироги приблизились настолько, что вскоре их можно будет достать и из обычного арбалета.

– Не получается у меня! – с отчаянием крикнул Казимир. – Что делать-то?!

Сам я, испытывая муки совести, разрывался на две части: бежать ли ему на помощь или начать выбивать из пирог туземцев: дальнобойность моего собственного арбалета уже позволяла это делать. И тогда Казимир предпринял тот отчаянный шаг, который, как выяснилось позже, всех нас спас. Упершись ногами в станину, он рванул рукоять на себя. На этот раз она пошла на удивление легко. Но не от его неимоверных усилий: Казимир случайно провернул рукоять вокруг оси.

Дальше произошло такое, чего не ожидал и даже не предполагал никто, в том числе и виконт Антуан дю Эскальзер своим ученым умом. Не ожидавший подлости от гибмета Казимир ударился спиной о палубу. Немудрено, что он взвыл от боли, тут любой бы не удержался. Вот только его вопль получился таким громким, что вздрогнули все. А из той пироги, на которую случайно оказался направлен раструб гибмета, туземцы попрыгали за борт.

Казимир недоуменно спросил сам у себя:

– Что это было?

– Что это было?! – громовыми раскатами раздалось вокруг нас, а туземцы на этот раз выпрыгнули сразу из двух пирог.

Не связать одно с другим не смог бы только законченный идиот. И все-таки самым догадливым оказался пытливый ум ученого дю Эскальзера.

– Браво… э-э-э… Счастливчик Леонард! – прокричал он, чтобы тут же схватиться за уши.

Правда, раструб при этом смотрел куда-то в сторону от пирог, и потому выпрыгивать из них никто не стал.

Дальше над аборигенами началось настоящее издевательство. К гибмету начали подходить желающие, чтобы испытать на несчастных дикарях могущество своего голоса. Очередной из команды наводил на облюбованную им пирогу раструб, после чего говорил все, на что только хватало фантазии. Кто-то сыпал угрозами, кто-то ревел буйволом, кто-то издевательски хохотал, другие орали бессвязный набор слов. Но результат всегда был одинаков: туземцев из очередной пироги как ветром сдувало. Правда, каждый раз нам приходилось плотно закрывать уши, а изнутри корабля то и дело раздавался испуганный визг Мэри.