Книга Горчаков. Время и служение - Виктор Лопатников

Раз — это было под Гихами — Мы проходили темный лес; Огнем дыша, пылал над нами Лазурно-яркий свод небес. Нам был обещан бой жестокий. Из гор Ичкерии далекой Уже в Чечню на братний зов Толпы стекались удальцов; Над допотопными лесами Мелькали маяки кругом; И дым их то вился столпом, То расстилался облаками; И оживилися леса; Скликались дико голоса Под их зелеными шатрами. Едва лишь выбрался обоз В поляну, дело началось. Чу! в арьергард орудья просят; Вот ружья из кустов выносят, Вот тащат за ноги людей И кличут громко лекарей; А вот и слева, из опушки, Вдруг с гиком кинулись на пушки; И градом пуль с вершин дерев Отряд осыпан. Впереди же Все тихо — там между кустов Бежал поток. Подходим ближе. Пустили несколько фанат; Еще подвинулись; молчат; Но вот над бревнами завала Ружье как будто заблистало; Потом мелькнуло шапки две; И вновь все спряталось в траве. То было грозное молчанье, Недолго длилося оно, Но в этом странном ожиданье Забилось сердце не одно. Вдруг залп… глядим: лежат рядами, Что нужды? Здешние полки Народ испытанный… — В штыки, Дружнее! — раздалось за нами. Кровь загорелася в груди! Все офицеры впереди… Верхом помчался на завалы, Кто не успел спрыгнуть с коня… Ура — и смолкло. — Вон кинжалы! В приклады! — и пошла резня. И два часа в струях потока Бой длился. Резались жестоко, Как звери, молча, с грудью грудь, Ручей телами запрудили. Хотел воды я зачерпнуть… (И зной и битвы утомили Меня), но мутная волна Была тепла, была красна.

В упоминаемый Лермонтовым в начале поэмы «славнейший» период (1818–1826) той войны, проходивший под руководством А. П. Ермолова, пришло наконец понимание того, что кавказские пространства «представляют собой громадную естественную крепость», а покорение проживающих здесь «диких и хищных народов» невозможно осуществить одним только военным путем… Однако уроки и выводы тех первопроходцев усвоены были не сразу.

Алексей Петрович Ермолов (1777–1861) — один из немногих российских генералов, о служении которого до сей поры на Кавказе ходит немало легенд, рассказов, анекдотов. Ему, герою Бородинской битвы, Александром I было поручено командование экспедиционным корпусом на непокорном Северном Кавказе. В 1818 году Ермолов предложил план постепенной колонизации предгорий Кавказа путем создания укрепрайонов, вокруг которых предполагалось создать поселения казаков-колонистов, способных привнести новое, по тем временам прогрессивное в примитивный уклад жизни «диких народов», привлечь к мирному земледельчеству и скотоводству местные племена. Именно Ермолов основал первое крепостное укрепление Грозное и другие, откуда предпринял ряд походов, имевших целью установление власти России в примыкающих к ней княжествах Центрального Кавказа и Закавказья — в Мингрелии, Имеретии, Гурии, Абхазии, Карабахе и других менее значительных по площади национальных образованиях. Главное достоинство его правления — не только успешные военные операции, но и обширная хозяйственно-административная деятельность, направленная на развитие края. Под его руководством был расширен Военно-Грузинский тракт, улучшены дороги внутри Северного Кавказа. Главное же — ему первому удалось привлечь к сотрудничеству местное население, направив его энергию на благоустройство края. Были приняты меры к поощрению местного производства, земледелия и торговли. Он сумел зазвать сюда даровитых людей из Центральной России, найти им применение в просвещении и образовании местных народов, в освоении оздоровительных ресурсов. С его именем связано основание крупнейших в Европе бальнеологических курортов Кавказских Минеральных Вод.

После Ермолова сменилось немало талантливых военачальников, были проведены десятки и сотни успешных операций, но как ни наращивались военные усилия, положить конец войне не удавалось. О том, какой ценой давалась победа, можно судить по донесениям хотя бы о двух боевых операциях, проведенных под командованием князя М. С. Воронцова с целью овладеть укрепленными аулами Гергебиль и Салты в августе-сентябре 1847 года: «Оба эти предприятия стоили нам около 150 офицеров и более 2500 нижних чинов». Тем не менее впоследствии эти аулы не единожды переходили из рук в руки.

Наиболее ожесточенный характер война приобрела в пору, когда движение горских народов возглавил имам Шамиль, которому удалось сплотить разрозненные племена под единым руководством.

В жизнеописаниях Шамиля (1797–1871) много мифов, легенд и реальных фактов. Однако совершенно определенно можно сказать, имам Шамиль к середине 30-х годов XIX века обладал грозной силой, которая с течением времени мужала, крепла, объединив вокруг вождя религиозных лидеров и подвластные им племена. Шамиль прошел сквозь трудные испытания на пути к утверждению собственной власти. В отличие от своих предшественников он оказался гораздо более мудрым, дальновидным вождем, успех которому обеспечили не только победные военные операции. Он умело играл на чувствах людей, вызывая у них фанатичную преданность. Это помогало ему выстоять и даже после сокрушительных поражений вновь обретать силу и поддержку в народе. Война с Шамилем изобиловала победами и поражениями, в которых сила и храбрость, хитрость и коварство, переплетаясь, играли на руку лидеру горцев. В ряде случаев Шамиль оказывался в безвыходном положении, но каждый раз ему удавалось избежать плена. В конечном счете затяжная война изнурила население Кавказа. Жестокое подавление выступлений горцев, уничтожение не только мест их базирования, но также крепостей и селений, тактика правительственных войск, бравших под охрану народы и лидеров, решившихся порвать с имамом и перейти к мирной жизни, делали свое дело. К тому времени была разработана стратегия ведения войны, предполагавшая планирование и тщательную подготовку операций с учетом особенностей и рельефа местности. Помимо неприступных гор и перевалов мощным препятствием для регулярных войск и защитой для горцев служили непроходимые леса, через которые экспедиционному корпусу приходилось прокладывать собственные подходы к военным укреплениям, вырубая широкие просеки, избавляющие войска от внезапных нападений. Наконец в августе 1859 года отряды Барятинского, преодолев отвесные скалы Гуниба, блокировали Шамиля, и он вынужден был сдаться. Обошлись с ним более чем гуманно. Вместе с семьей пленного предводителя горцев доставили в Петербург, где повергнутый кавказский вождь впервые открыл для себя реальную Россию, с которой он столько лет воевал. Многое его тогда поразило. Говорят, папаха падала с его головы, когда он пытался окинуть взором высоту Исаакиевского собора. После аудиенции у Александра II Шамиль и его окружение были отправлены на поселение в Калугу, где оставались более двенадцати лет. В 1870 году ему было разрешено выехать в Мекку — там он окончил жизненный путь в марте 1871 года.