Книга Кванты. Как волшебники от математики заработали миллиарды и чуть не обрушили фондовый рынок - Скотт Паттерсон

Такая динамика означала, что компании, обладающие ноу-хау и определенной финансовой ловкостью, могут одалживать в Японии иены — практически даром — и инвестировать в другие активы с гораздо более высокой процентной ставкой: облигации, товары, другие валюты. Прибыль можно использовать для новых инвестиций — в товары или высокорисковую ипотеку. Добавим здоровую дозу левериджа — и вот идеальный рецепт глобальной спекуляционной заварушки.

И действительно, к началу 2007 года на кэрри-трейд было поставлено около 1 триллиона долларов, если верить журналу Economist. Особенно популярна эта тактика была в бывшем фонде Эснесса, Global Alpha компании Goldman.

К сожалению, все инвесторы, использовавшие эту стратегию, в основном хедж-фонды, а также банки и взаимные фонды, вкладывали деньги в одни и те же сектора рынка, включая высокодоходные валюты — австралийский и новозеландский доллар. Трейдеры твердили об огромных «волнах ликвидности, плещущихся вокруг», поднимая цены на акции, золото, недвижимость и нефть.

Но кому было до этого дело? Торговля шла прекрасно, трейдеры получали «сыр» практически бесплатно — и конца этому не было видно.

Эснесс управлял AQR из тесного манхэттенского офиса, заставленного коробками с документами и компьютерным оборудованием, которые уже не помещались в кабинетах и выстраивались в коридорах. Компания росла, партнеры обзаводились семьями, и Эснесс решил, что пришло время перемен. Он изучил несколько вариантов в Гринвиче и остановился на Two Greenwich Plaza — невысоком офисном центре около железнодорожной станции. Растущей команде из двадцати с небольшим квантов было бы удобно добираться до мегаполиса.

Однажды в 2004 году он арендовал вагон на железной дороге Метро-Норт и вывез сотрудников AQR на экскурсию в новые угодья.

В тот же год переезд состоялся. Для поддержания уровня, соответствующего несметным богатствам хедж-фонда, Эснесс за 9,6 миллиона долларов купил особняк на Норт-стрит в Гринвиче площадью 3800 м2. В 2005 году о нем вышла большая статья в New York Times Magazine. Когда журналист спросил его, каково быть сказочно богатым, Эснесс процитировал героя Дадли Мура из фильма «Артур»: «Ничего так».

Его имперские замашки усиливались, а образ жизни становился все богемнее. Компания купила долю в авиакомпании NetJets, и партнеры получили в свое распоряжение флот частных самолетов. Эснесс решил, что особняк на Норт-стрит тесноват, и приобрел 9 гектаров земли в шикарном поселке Коньерс-Фарм. К нему в офис AQR приходила команда архитекторов и показывала чертежи роскошного нового особняка. По предварительным оценкам, строительство должно было обойтись в 30 миллионов долларов.

Эснесс и компания начали подумывать о следующем крупном шаге AQR. IPO Fortress и Blackstone не прошло незамеченным для обитателей Two Greenwich Plaza. Друг Эснесса Кен Гриффин тоже подумывал об IPO для Citadel.

Таков был фонд AQR. К концу июля 2007 года все документы были подготовлены. Решили выходить на IPO. Все, что требовалось, — послать документы по электронной почте в Комиссию по ценным бумагам и биржевым операциям и ждать, когда деньги потекут рекой. Миллиарды.

Вайнштейн

Однажды в 2005 году Боаз Вайнштейн[114] просматривал бесконечные компьютерные таблицы отдела ценных бумаг с фиксированным доходом Deutsche Bank. Работавший в этом отделе русский трейдер слышал, что Вайнштейн сильный шахматист. Когда тот остановился возле его терминала, русский сказал:

— Я слышал, ты круто играешь в шахматы.

— Вроде того, — сказал Вайнштейн.

— Я тоже играю в шахматы, — улыбнулся трейдер. — Сыграем?

— Давай, — сказал Вайнштейн, глазом не моргнув.

Русского, видимо, несколько испугала невозмутимость Вайнштейна. Он поставил странное условие: он сыграет, если Вайнштейн будет «с завязанными глазами».

Вайнштейн знал, что это значило. Ему не придется завязывать глаза, но он должен будет сесть спиной к шахматной доске. Он согласился.

Когда прозвучал сигнал об окончании торгов, Вайнштейн и русский трейдер встретились в конференц-зале. Слухи о шахматном поединке быстро распространились среди трейдеров, несколько коллег пришли посмотреть. Пока шла игра, подтягивались сотрудники Deutsche. Вскоре их были сотни. Они подбадривали игроков, шедших на равных, и делали ставки на победителя. Игра продолжалась два часа. Победа осталась за Вайнштейном.

Это были удивительные дни для Вайнштейна. Деньги текли рекой. Он встречался с красивыми женщинами. И это было только начало. По мере того как он становился успешнее, он начал подумывать о том, не повторить ли ему шаг Клиффа Эснесса, который тот совершил в Goldman Sachs в 1998 году: уйти и запустить собственный хедж-фонд.

Трейдинговый отдел, который он создал в Deutsche, стал элитой Уолл-стрит. Лучшие трейдеры звонили Вайнштейну, чтобы узнать его мнение о последних изменениях на рынке кредитно-дефолтных свопов, облигаций, акций, чего угодно. Его группа стала настоящим мультистратегическим хедж-фондом внутри банка, торгующим всеми видами бумаг, какие можно себе представить, и жонглирующим 30 миллиардами активов.

Сам Вайнштейн стал известен как разносторонне одаренный гений, Леонардо да Винчи с Уолл-стрит. С его проп-трейдерами все считались. Как и в PDT, у них возникли свои странноватые ритуалы, проверки на вшивость. Их могли придумать только занудные тепличные кванты.

Взять хотя бы ритуал проверки картой.

На странице теста в интернете можно увидеть контуры всех пятидесяти штатов США. Но они не подписаны. Внизу в столбике приведены названия штатов. Задача в том, чтобы соотнести штат с названием за определенное время. За скорость игроки получают очки. Чтобы подлить масла в огонь, ветераны вроде Вайнштейна делают ставки на новичков.

— Смотри, какой у него маленький череп, — какой-нибудь новенький трейдер Deutsche Bank в это время остервенело перетаскивает названия штатов мышкой по экрану компьютера. — Спорим, он даже не знает, где Вайоминг?

— Спорим!

Вайнштейн старался избавиться от репутации зануды и часто заявлял, что сам он не совсем квант, указывая на сложность своих сделок. В подписи к его электронным письмам приводилось высказывание «It’s not rocket surgery»[115] — гибрид двух стереотипов о квантах: они занимаются сложнейшей наукой и выносят людям мозг при помощи сложных деривативов.

Кванты были слишком осторожны, слишком переживали по поводу управления рисками; они не чувствовали рынок. Кто не рискует, тот не пьет шампанское. Но и у агрессивного подхода есть подводные камни. В Deutsche Bank была легендарная фигура, известная своей осторожностью: Брайан Хантер, который работал в отделе энергетических рынков, прежде чем уйти в Amaranth. Хантер принес банку миллионы долларов, торгуя природным газом в начале 2000-х, а потом за одну неделю в 2003 году потерял 51 миллион долларов. Хантер обвинил во всем Deutsche и его паршивое программное обеспечение. Deutsche обвинил Хантера во всех грехах, и их пути разошлись.