Книга Приключения Никтошки - Лёня Герзон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А чем питаются букашки? – спросил малыш по имени Гнобик, с размаха сняв куртку.
Тут все призадумались. Оказывается, этого никто не знал.
– Может, они питаются микробами? – робко предположила веснушчатая малышка Рябочка, с жиденьких рыжих косичек которой текла вода.
– Ну вот. Теперь нужно решать, можно или нет убивать микробов.
– Знаете что? – сказала Барвинка. – Мне нет никакого дела до того, кого едят рыбы или кого убивают червяки. Я лично не хочу никого убивать, вот поэтому я и не ем рыб. А то, что рыбы убивают червяков или не убивают – это пусть будет на их совести.
– Но у рыб же нет никакой совести! – возразил повар Кастрюля.
– Это точно! – послышался голос из глубины зала.
Все повернулись в ту сторону, и увидели малыша по имени Мормышкин, который преспокойно сидел за столиком и с удовольствием ел уху. Мормышкин был заядлым рыболовом.
– Я вчера весь день на речке провел. Ну хоть бы маленького карасика поймать! И главное – клёв-то есть. Но рыбы стали просто наглыми. Совести у них просто никакой! Всего червяка по кусочку обкусывает, а на крючок не попадает. Целую банку червей извел!
В ресторан входили новые малыши и малышки. Повар Кастрюля лично рассаживал всех за столики. А Герадокл с Барвинкой и Кнопочкой все еще стояли у дверей. К ним подошел поэт Пёрышкин, который был завсегдатаем «Патиссона».
– Послушайте! У меня родилась басня! – громко возвестил Пёрышкин.
– Какая еще басня? – возмутилась Барвинка. – При чем тут басня, мы обсуждаем серьезные вещи?
– А у него, может, серьезная басня, – возразил сидящий неподалеку художник Мальберт. Он набрасывал карандашом портреты коротышек в своем маленьком альбомчике.
– Пусть читает! – закричали все.
Пёрышкин взобрался на стул и с достоинством откинул назад свою длинную челку, напоминавшую воробьиные перья. Подождав, когда вокруг стихнет, он откашлялся и звонко произнес название: «КРУГОВОРОТ СЧАСТЬЯ». И стал читать:
Басня так поразила присутствующих, что несколько секунд все молчали. Потом раздались дружные аплодисменты. Вылетела пробка из бутылки с безалкогольным шампанским.
– Ура! Браво! – кричали все.
– Молодец, Пёрышкин! – кричал Гнобик. – Правильно всё понял! Хочешь быть счастливым – ешь рыбу! А хочешь других осчастливить – заболей, и дело с концом!
«Идиоты! – подумала Барвинка. – Ведь они всё прекрасно понимают, просто издеваются».
А Кнопочка вздохнула и сказала:
– Эх, ничего-то они не понимают.
До Барвинки наконец дошло, что тут у нее ничего не получилось. Кнопочка ведь так быстро с ней согласилась, что есть мясо – плохо, и сразу встала на ее сторону! А этим хоть бы что. Одна философия, а конкретных действий никто предпринимать не хочет. А как же – кому охота отказываться от вкусненькой еды? А животные-то страдают!
Но вслух она сказала:
– Пойдем отсюда, Кнопочка. Что с ними говорить? Они нас не понимают. Шутят, философствуют, стихи выдумывают…
– Подожди, Барвинка. Поешь хотя бы! – сказал Кастрюля. – Сегодня бесплатно, за счет заведения.
– Что это ты так расщедрился?
– Да посмотри, какую ты толпу здесь собрала!
Барвинка огляделась и увидела, что пока они спорили о мясе, в ресторан и правда набежала куча народу.
– Да это не я, а дождь.
– Ну нет – вон «Котлета» напротив пустая стоит, ни одного посетителя, а в соседнем «Чебуреке» один единственный малыш чебурек на вилку цепляет, – возразил художник Мальберт. – Коротышкам приятно развлечься философией в дождливый день.
– Да дело тут вовсе не в философии! – набросилась на него Барвинка. – Пока ты правой рукой рисуешь а левой вот этот шашлык себе в рот заталкиваешь – на свете живые курицы и коровы гибнут.
Голодная Барвинка так разозлилась, что уже замахнулась и собиралась треснуть довольную физиономию художника прямо по лбу, но Кнопочка схватила ее за рукав:
– Давай пообедаем, – сказала она. – Я так проголодалась. Барвинка колебалась.
– Пока поедим и подождем, что будет. Может, кто-нибудь и захочет нас поддержать. А если сейчас уйдем – то, значит, всё напрасно, – убеждала подруга.
Барвинка согласилась.
– Только смотри, – сказала она Кастрюле, – ты ведь понял, что мы не всякую еду едим.
– Конечно-конечно! – воскликнул Кастрюля. – Я знаю! Для вас – еда без убийств. Никакого мяса. И рыбы, – прибавил он. – Да я вас в отдельный зал отведу, он сейчас закрыт, там убирают. Специально для вас открою!
ЗА ОБЕДОМ
Повар Кастрюля провел Барвинку и Кнопочку налево, туда, где веревочкой был отгорожен отдельный зал. Там две официантки, которых звали Вилочка и Салфеточка, сервировали столы. Главный зал ресторана был полон, и в нем уже не осталось свободных мест. В этом большом зале были красные обои с золотыми разводами, красные занавески на окнах и такие же красные скатерти на столах. Под потолком люстра из красного стекла с лампами-свечками. Даже тарелки и чашки на столах были красные.
А зал, куда Кастрюля повел малышек, был поменьше и весь оформлен в зеленых тонах. Зеленые обои, зеленые гардины, зеленые скатерти. Люстры здесь не было, зато на стенах висело множество зеленых светильников. И посуда здесь была тоже зеленая.
– Салфеточка, принеси гостьям меню! – распорядился Кастрюля. Бармен Сиропыч приготовил свежие фруктовые соки – яблочный, апельсиновый и гранатовый. Их поставили на стол в хрустальных графинах.
– Что тут есть вегетарианского? – поинтересовалась Барвинка, открывая меню.
– Сейчас посмотрим! – сказал Кастрюля. – Так… кровавый ростбиф… не то. Печеночный… опять не то. А вот! Пицца с оливками, грибами и анчоусами. Вареники с икрой. Никакого мяса!
– А что такое анчоусы? – поинтересовалась Барвинка.
– А это такие… ой…
– Что?
