Книга Мятежный лорд - Виктория Балашова

– Я говорил вам: предсказывать ничего нельзя. Вчера их не было, сегодня пришли. Мы должны быстро убираться отсюда, – он внимательно вглядывался вдаль. – Там появились другие корабли. Три.

– Пьетро идет под нейтральным флагом, к тому же сопроводительные бумаги выправлены для путешествия на Каламос[14], – задумчиво произнес Байрон. – Турки не должны брать его на абордаж.

– Каламос мы прошли, – заметил капитан.

– Ночью маленький остров немудрено проскочить. Если греки не будут горячиться, будут сохранять спокойствие, то корабль отпустят. Документы оформлены наилучшим образом, ближайший греческий порт куда дальше, чем оставшийся чуть позади Каламос.

Рядом возник Бруно.

– А выглядит подозрительно, – пробурчал он. – На корабле множество слуг и моряков, лошади, оружие и деньги.

– У Пьетро моя переписка с греческими вождями, – вздохнул Джордж. – Вы правы, Бруно, если турки наберутся наглости и обыщут корабль, они найдут много интересного. Лишь малая часть писем и денег при мне – того, что есть у Пьетро, хватит с лихвой. Надеюсь, он догадается выбросить письма за борт…

– Нам надо спрятаться, – вмешался капитан. – Наш корабль представляет для османов куда больший интерес. Впереди – залив, закрытый скалами, высоко выступающими над водой. Если мы не хотим попасть к османам, нам следует поторопиться, пока ветер дует в нужном направлении.

Байрон согласился. Доводы капитана казались разумными, а желание выручить друга, хоть и благородное, представлялось не вполне уместным в данных обстоятельствах.

– Мы бросаем Пьетро на произвол судьбы, – покачал головой Джордж, когда капитан удалился отдавать приказы команде. – Нас ждут в Месолонгионе, и приходится сначала думать о долге перед Грецией.

– Пьетро – храбрый человек, – попытался успокоить Байрона доктор. – Он справится, уверен. Когда мы доберемся до берега, думаю, известия о судьбе корабля достигнут наших ушей.

При попутном ветре «Мистико» быстро скрылся за скалами в небольшом заливе. Оставалось немного выждать и продолжать путь. Оптимизм команды поубавился: все понимали, что турецкие корабли продолжают курсировать вблизи Месолонгиона.

– Предлагаю идти в Драгоместри, – капитан подошел к Байрону. – Это старинное укрепление совсем неподалеку. В Месолонгион идти слишком опасно. Если турки возобновили блокаду, они будут поджидать нас на подступах к городу. Из Драгоместри можно будет отправить в Месолонгион сообщение о том, где мы находимся. Пока мы не встретили ни одного греческого корабля, и следует подождать охрану, которая бы сопроводила нас до города.

«Мистико» осторожно подошел к скалистому берегу. Со стороны моря корабль было заметить сложно. Расстояние от Драгоместри до Месолонгиона, по словам капитана, составляло примерно двадцать миль.

– За день наш посыльный доберется до Маврокордато, – сообщил капитан.

– Передам с ним письма Маврокордато и Стенхоупу. Пусть сообщит о нашем расположении, – отдал распоряжение Байрон. – Кого вы отправите?

– Одного из моряков. Он хорошо знает эти места.

– Лука пойдет с ним. Не хочу оставлять мальчонку с нами, в опасности.

Греческого мальчика Байрон вывез с Кефалонии, желая устроить его судьбу на материке, и считал себя за него в ответе.

На берег никто, кроме отправленных в Месолонгион греков, не выходил. На поросшей зеленью возвышенности виднелись стены древнего укрепления, но красивые виды команду не привлекали. Все устремили взоры на море. Паруса были убраны, в небе реял флаг Ионических островов…

1821 год, Равенна

Время летело стремительно. Алджернон не успел и глазом моргнуть, как наступила осень, а вот уж и она заканчивается. Лорд уехал из Равенны, и теперь оставалось ждать указаний, следовать ли за ним. Намерения Байрона вначале были совершенно запутанны и пониманию неподвластны. Он явно не жаждал покинуть Равенну, но слезы графини заставили его передумать. Так, по крайней мере, лорд писал в письме на родину, вскрытом, прочитанном, вновь запечатанном и отправленном адресату. Забавно, однако: Байрон чуть ли не в каждом послании утверждал, что его письма вскрывают. Это ему, впрочем, не мешало рассуждать в них на всяческие политические темы, мешая в одну кучу указания по поводу публикации своих произведений, суету, связанную с отъездом графини Гвиччиоли, и планы по освобождению Италии и Греции.

Коротышка, прибежав, по обыкновению, неожиданно, еще в июле сообщал:

– Ваш лорд намеревается ехать в Швейцарию и прихватить с собой всех Гамба. Ищет там себе жилье. Жалуется на проведенные аресты и высылку друзей из Романии. А чего жаловаться? Сами виноваты…

В итоге в Швейцарию Байрон не поехал – друг ему нашел виллу в Пизе. Туда он вроде и направился, как минимум на зиму. Друг этот, поэт Шелли, – тот еще безбожник и развратный тип. Алджернон старался нос в подобные дела, если не просят, не совать: какое ему дело до подробностей семейной жизни поэта. Но велели и за поэтом на всякий случай следить. Жил Шелли с двумя женщинами, одна из которых была его супругой, а вторая, мало того что сводной сестрой супруги, так еще и матерью дочери Байрона. Не запутаться бы! Поэт проживал под одной крышей с обеими, разделяя с ними, видимо, не только еду и кров. А больше ничего интересного сказать про поэта нельзя.

В начале осени лорд отправил в Англию драму «Каин». Аж три пакета выслал с рукописью. Шума книжка наделает большого, если ее, конечно, позволят напечатать. Безбожная вещь, хотя, казалось, лорд отчасти верующий. Но с безбожником подружишься, сам начнешь писать странные вещи. Алджернон покачал головой. Иногда приходилось признавать правоту коротышки: лорд писал частенько непонятно и вызывающе.

Слежка в последнее время была скучна. В доме лорда собирали вещи: пыль, шум и беготня. В Равенне не осталось ни стула. Он увозил всю мебель, какой скопилось немало, а также животных и птиц. Это также удивляло Алджернона: держать у себя ворона, сокола, обезьян, собак, кошек и павлинов? Он оглянулся. Нет уж! Увольте!

С оружием, конечно, вышло совсем смешно. Сначала лорд закупил его для своих друзей-карбонариев. Выдал им полный комплект: для французской революции мало, но для беспорядков в Равенне вполне достаточно. Потом вышел указ об арестах всех, у кого обнаружат оружие. Так дружки лорда отнесли все это оружие к нему домой. Милая услуга! Коротышка следил тогда за домом и прибежал вечером довольный:

– У вашего лорда дома целый склад! Можно арестовывать хоть сейчас!

Но никто арестовывать Байрона не стал. Даже домой к нему не нагрянули проверить наличие оружия или прочих свидетельств несоответствующего поведения. Лишний раз Алджернон убеждался, что лорд особенно не интересовал ни английские власти, ни итальянские, ни австрийские. Так, следили проформы ради. Правда, через лорда можно было спокойно выходить на более интересные связи, но сам он загадочным образом оставался в тени, не представляя угрозы. Стук в дверь прервал размышления: