Книга Мятежный лорд - Виктория Балашова

Взволновавшись, в половине четвертого врачи собрали консилиум. Кроме Бруно и Миллингена в комнате сидели доктор Лука Вайя и Фрайбер, немецкий врач, помогавший Миллингену. Сначала мнения разделились, но затем все пришли к однозначному решению: поставить пиявки на все тело больного.

Врачи начали с висков, затем повесили пиявок за уши, по всему позвоночнику вниз к ногам, а потом и на ноги за коленями. Конвульсии и бред усилились. Тито не отходил от своего хозяина, не скрывая слез. Время от времени Байрон приходил в себя. Он попытался высказать свою последнюю волю, но Пьетро не удалось ничего записать: слова представляли собой отрывочные фразы, не имевшие никакого смысла. Порой он произносил имена сестры, жены и дочери, не в силах добавить к ним что-то еще.

Бруно дал Байрону глоток красного вина и опиум. Джордж уснул. Но через полчаса вновь проснулся. К тому времени пришел Перри, за которым просил послать Байрон. Джордж узнал его, однако не смог сказать ничего членораздельного, продолжая выкрикивать имена и отдельные слова.

– Несчастная Греция! Несчастный город! Мои несчастные слуги! – только эти фразы и возможно было разобрать. – Почему я не съездил домой, прежде чем приехать сюда?! – В тот момент все в комнате плакали, понимая, что конец близок.

– Я хочу спать, – успокоившись, прошептал Байрон Тито.

На часах было шесть вечера. Открыв глаза в это же время следующего дня, он тут же закрыл их навсегда. Врачи пытались нащупать пульс – безуспешно. Байрон умер…

* * *

Алджернон стоял чуть поодаль. Он видел, как Джордж спускается вниз по холму, а за ним идет красивая итальянская графиня – та, с которой он встречался в Равенне. Они подошли к морю совсем близко. На руке у Байрона болтался зонт, совершенно ненужный в такую солнечную погоду. Волны подбегали к ногам, касаясь носков туфель. Алджи услышал низкий, приятный голос Терезы Гвиччиоли:

– Caro…