Книга Тайны поведения человека: секретные ниточки, кнопки и рычаги. Трансактный анализ – просто, понятно, интересно - Виктор Шейнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это пример крайне циничного использования невербальных средств воздействия в манипулятивных целях.
Скромно одетая студентка приходит на экзамен с иконкой. Преподаватель думает: «Хорошая девочка, честная, православная». А у «хорошей девочки» под иконкой – «шпоры»[1] и «бомбы».[2]
Таким антуражем студентка активизировала у находящегося в состоянии Родитель экзаменатора функции покровительство и поддержка, которые усыпляют его бдительность к проделкам студентов.
Студентка, садясь отвечать, изображает волнение до полуобморочного состояния. Преподаватель: «Ваша фамилия?» Та «силится» вспомнить. Не может. Преподаватель начинает ее успокаивать, по фотографии находит ее зачетку. Помогает начать ответ, что-то подсказывает, чтобы помочь побороть волнение…
С Божьей (точнее – с преподавательской) помощью девушка что-то отвечает. Оценка получена.
Как правило, выше той, которую можно было бы назвать честно заслуженной.
Мишенью воздействия на преподавателя студентка избрала его эмпатию (способность к сопереживанию). Вовлечением стала разыгранная ею сценка. Фоновым фактором – покровительство со стороны преподавателя, к которому побудила эта сценка.
Трансактный анализ этой ситуации приводит к тому же результату, что и в предыдущем случае.
Ученики могут быть и более старшего возраста, нежели студенческий.
Проводя тренинги с руководителями, чиновниками, деловыми людьми, я иногда сталкивался с ситуацией, когда в пылу борьбы, обуреваемые желанием победить, некоторые участники обвиняли меня в том, что я, будто бы «придравшись» к их решению, занизил им оценку за очередной этап игры.
Мишенью воздействия в данной попытке манипулировать преподавателем избрано естественное его желание быть и восприниматься объективным, беспристрастным судьей. Если судейство вызывает нарекания, естественно доказывать свою объективность. Но опуститься до оправданий – статус преподавателя пострадает. В таких ситуациях я применял несколько способов защиты от этой манипуляции.
Пассивная защита: «Все желающие могут в перерыв увидеть мои пометки на сданных решениях, где отмечены ошибки».
Тем самым перепалки, подрывающей авторитет руководителя тренинга, не происходит. Однако если, паче чаяния, такая проверка выявит ошибку преподавателя – она признается, после перерыва оглашается и изменяется оценка. Такая открытость плюс признание ошибки только повышает авторитет преподавателя.
Активная защита: «Вы недовольны оценкой? Сколько вам нужно добавить? Назовите, мне не жалко, я сейчас же добавлю!»
Еще ни разу никто не пошел на это: ведь он добивался «справедливости», а тут получается, что ему нужна не справедливость, а победа любой ценой.
Понятно, что это защита типа «расставить точки над i». Применять более сильную защиту – контрманипуляцию – здесь не имеет смысла: не стоит привносить конфликтность в атмосферу тренинга.
«Нападение» на преподавателя осуществлено посредством трансакции Р (обвиняет, требует) → Д (чувство вины). Ответ на обвинение при пассивной защите от него: трансакция Взрослый (представление информации, аргументация) → В (рассудительность).
Ответ при активной защите: трансакция В (выполнение требований) → Д (чувство обиды). Именно из-за связи выполнения требований спорщиков с предлагаемым им состоянием Дитя они и не соглашались принять в дар этого «троянского коня».
Все приведенные в этом разделе приемы являются манипуляциями. Следующая история показывает, что если преподаватель помнит о возможности манипулятивных действий со стороны студентов, то найти защиту от них не так уж и трудно. Вот подходящая история.
Двое студентов должны идти сдавать экзамен в понедельник. Но так как они бурно провели выходные, голова трещит и настроение совсем не экзаменационное. У одного из них созревает идея. Экзамен они благополучно прогуливают, но на следующий день идут к профессору и рассказывают ему сказку о том, будто они были в выходные на даче у тетки одного из них, которой нужно было помочь вскопать огород. Пришлось там заночевать, а когда они утром поехали в институт на машине, у нее спустило колесо, и поэтому-то они и опоздали на экзамен.
Профессор назначил им сдачу экзамена на следующий день.
Когда они пришли, он рассадил их по разным аудиториям и задал каждому из них два вопроса: 1) «Какое колесо спустило?»; 2) «На каком участке дороги это произошло?»
Результат экзамена долго еще вспоминался незадачливым манипуляторам.
В этом разделе я покажу, как систематическое применение скрытого управления в работе со студентами помогло разрешить многие проблемные ситуации.
Некоторые студенты, вырвавшиеся из-под родительской опеки (особенно те, кто уехал из дома), пользуясь слабым контролем в вузах за посещаемостью занятий, целый семестр бездельничают, «нагуливают» большое число пропусков и, как результат, – плохие оценки в сессии, включая пресловутые «хвосты».
С этой ситуацией я всерьез столкнулся, будучи назначен деканом математического факультета (по существу, кризисным управляющим): факультет находился в плачевном состоянии – огромное число «хвостов», пропусков занятий, в целом самая низкая успеваемость в вузе, да еще и пьянки в общежитии.
Выговоры, нотации, лишение стипендии, выселение из общежития – не действовали. Студенты просто перекладывали тяготы наказаний на своих родителей, которые их содержали, думая, что их отпрыск надрывается из последних сил, осваивая ученую премудрость в большом городе.
Угрозы отчислить недобросовестные студенты встречали ехидной улыбкой: они были прекрасно осведомлены о том, что фактически никого не отчисляют. (Причина: уменьшение численности студентов влекло уменьшение на кафедре количества ставок, сокращение преподавателей и возрастание учебной нагрузки оставшихся. Сокращали именно тех преподавателей, по предметам, по «вине» которых нерадивые студенты были отчислены. Так что защищены от отчисления студенты были основательно…)
