Книга Дочь седых белогорий - Владимир Топилин

Первый раз Филька увидел Лизу в прошлом году, осенью, когда вышел из тайги. До этого была она невзрачная: сухая, как доска, да на голове две метёлки-косички. А тут на тебе! За пять месяцев расцвела пушистой вербой, налилась берёзовым соком, округлилась, набухла ягодкой-малинкой! Чистые, ясные глаза – как промоины зимней реки. Тонкие брови – крылья ястреба. Длинные реснички – ость хвоста белки. Алые щеки – цвет бровей глухаря. Припухлые губки – лепестки таёжных жарков. Мягкие руки – гибкая талина. Русая коса – змейка, пригревшаяся на спине. Гибкая талия – как шея у маралухи. Чуть ниже плеч тонкое платьице рвется-лопается от сбитых девичьих прелестей. Походка быстрая. Движения точны и проворны, как у проказницы росомахи.

Взглянула на Фильку – вцепилась в сердце острыми когтями рыси, не отпускает, готова порвать на мелкие кусочки. Заныла душа парня стоном старого, дуплистого кедра на холодном ветру. Высохло ясное сознание, как лужа в жаркую погоду. Присох парень к Лизе, как живица к шерсти зверя. Ни дня ни ночи покоя нет, все думы только о ней. Стал оказывать настойчивое внимание. А Лиза в ответ лукаво улыбается, посмеивается. Как в детстве щебечет: «Филька-зверь», да и только. К себе не подпускает, на расстоянии держит, умело вовремя осаживает, как ретивого мерина. Но и не отвергает. Тихими вечерами под окнами его дома с подружками прохаживается и нарочито громко ему, Фильке, косточки моет. Значит, думает.

Сколько раз Филя пытался хоть на какое-то время уединиться, просто поговорить с девушкой, за руку подержать. Но нет! Недотрога знает чур, вовремя убегает к крыльцу своего дома, исчезает за дверью и потом долго наблюдает за ним из-за шторки в окне. Чувствует, внимательно так смотрит, как будто что-то сказать хочет, но не осмеливается.

Вполне понятно, почему Филька из тайги за продуктами ходить сам напрашивается. Хочется хоть раз увидеть одним глазом свою любовь, а потом – трава не расти. Братья понимают его состояние, шутливо посмеиваются, но всегда идут навстречу, так как искренне желают счастья.

А в этот раз как будто огнём обожгло, молнией ударило. Пришёл Филька домой уже ночью, как это всегда полагается у старателей-золотарей. А сестра младшая, Катя, как из ружья в лицо выстрелила. Весь посёлок приисковый говорит, что к Лизе Антон «на лыжах подъезжает».

Вспыхнул парень сухим поленом. Стоит, как будто шатун голову оторвал. Горе залило душу дёгтем. Беда расплавленным свинцом заполонила сердце. Антон – сын золотоскупщика, лавочника Потехина. Красив, высок, черняв, за словом в карман не полезет. Избалован вниманием слабого пола. Не одну девку испортил в посёлке, а теперь, вот видишь, до Лизы добирается. А кто Филя против него? Простой парень, из многодетной старательской семьи. Беден, как все. Да и грамоту плохо разумеет. Нет у него никаких шансов на ответную любовь. Всё равно Антон добьётся девичьего тела. Хотя, может быть, у него и более серьёзные намерения. Ведь Лиза – дочь приискового пристава Берестова. А он будет не против породниться с Потехиным.

Ночь Филька не спал, думу думал. Кончилась его любовь, не начинаясь. Что делать? Как быть? А никак. Теперь уже ничего не исправишь. Ведь Лиза ему никто. Он даже не разговаривал с ней, и ничего она ему не обещала. А то, что глаза блестят ответно, так это не в счёт. Глаза у всех девчонок блестят. Но по-разному… Одно спасение парню – уйти в тайгу, забыться, не видеть лукавой девчонки, стереть из памяти свои чувства. Но разве можно забыть ту, о ком думаешь постоянно? Чьи глаза снятся по ночам?

Решил больше не встречаться с Лизой. Не травить душу и сердце печалью. Может, будет лучше. Днём пошёл в лавку к Потехину, сдавать золото. Пошёл огородами, закоулками, далеко от дома Берестовых. Смотрел в масляные, заискивающие глаза лавочника. А сам видел в них глаза Лизы. Вдруг сзади хлопнула дверь. Вошла она. Может, случайно свела судьба, а может, и нет. Но если нет, откуда узнала, что Филя здесь?

Сдаёт парень песок и не видит, как проворный Лазарь его обсчитывает. Чувствует её дыхание за спиной, аромат свежести иван-чая, томной мяты, вкус берёзового сока. Но не смотрит, боится встретиться взглядами. Получил расчёт, стал брать продукты, товар. В мешки складывает, а у самого руки дрожат. Эх, быстрее бы из посёлка уйти!

А она делает вид, что товар по прилавкам разглядывает. Но вот, купила. Булавку! На кой чёрт ей булавка? Выскочила вперёд него на улицу. Он взвалил мешки на плечи, вышел на крыльцо. А перед ним Лиза стоит, на него смотрит. Прямо в глаза. Не так, как всегда, со смехом, а строго, серьёзно, как будто хочет просверлить его насквозь. Филя едва мешки держит. Руки-ноги трясутся, как после зимнего купания, хотя на улице тепло. Рот мхом забит, ничего сказать не может.

Она наконец-то прошептала какие-то слова. Хотела ещё что-то добавить, но старая карга Засошиха из-за угла вывалилась, заскрипела несмазанной телегой. Лиза убежала. Филя домой пошёл, и только через некоторое время до него дошло, что она ему сказала: «Приходи к реке…»

Побежал, как сохатый. Бросил мешки, быстрее в конюшню. Вскочил на Разбега, поехал на речку, якобы мерина поить. Выскочил за огороды, загнал коня в воду, а сам по сторонам смотрит. Долго ждал, подумал, что обманула девчонка, посмеялась. Хотел домой ехать. Вдруг видит – тальники трясутся. Присмотрелся: Лиза! Стоит, в кустах, на него смотрит. Заволновался, едва с коня не упал. Соскочил на землю, забыл про Разбега и, как пчела на яркий цветок, поспешил к ней.

Подошёл, остановился в двух шагах напротив, смотрит на неё и слова сказать не может. Оробел, как перед вздыбившимся медведем. Руки лихорадит, зубы постукивают мелкую чечётку, чувствует, как уши лопаются от прилива крови. А Лиза и сама не может справиться с волнением. Стоит перед ним маленькая, сжавшаяся в комочек. Голова на уровне подбородка. Смотрит на Филю снизу, как на зародившийся месяц. В глазах глубина июньского неба. Брови вскинуты. Реснички подрагивают. Глаза в глаза. Дыхание затаила в ожидании неизвестного.

– Это правда? – наконец-то проговорил он.

Она как будто ожидала этого вопроса, вздрогнула, вспыхнула фитилем, заговорила быстро-быстро:

– Нет! Это не так! Может быть, Антон что-то и думает, но я не хочу с ним. Не будет этого! Пусть говорят разное что хотят, не люблю я его! Всё напрасно, не такая я. Всё его внимание ко мне бесполезно. Не дождётся. И ты знаешь, почему… Мы оба знаем. Просто никогда об этом не говорили… Боялась я тебя. А вот теперь не боюсь! Потому что…

Замолчала Лиза, опомнилась. Вспомнила, что девушке такие слова первой говорить нельзя. Неприлично, некрасиво. Подумает Филя, что она ему сама навязывается. Будет относиться к ней с некоторым пренебрежением, возгордится, что сама пришла к нему и первая открыла свои чувства.

Он понял её, вздохнул облегчённо. Сердце забилось в груди камнепадом. Шагнул навстречу, схватил грубыми руками её мягкие ладошки, притянул к губам:

– Не надо. Не говори. Я и так все понимаю… Люблю я тебя, Лиза! Очень люблю!!! Больше всего на свете! Все глаза ты мне проела, мысли только о тебе! И нет мне покоя ни днем, ни ночью. Где бы ни был, куда бы ни шёл – всегда, постоянно со мной…