Книга История руссов. Варяги и русская государственность - Сергей Лесной

3) Если Владимир крестился в 987 году без всякого шума (допустим), то почему ни в 987, ни в 988, ни в 989 году он не делал того, что ему полагалось, т. е. уничтожал идолов, крестил людей, строил церкви? Наконец, почему даже арабские источники указывают на то, что греки условием выдачи замуж Анны поставили крещение Владимира? На все эти вопросы сторонники крещения в 987 году ответа не дают, да и дать не могут.

4) Наконец, имеются официальные византийские документы (Franz Joseph Dölger. Corpus der griechischen Urkunden des Mittelalters. Bd. I. 99. №. 776–778), что к 989 году Владимир еще не был крещен. Значит, все свидетельства настоящих летописей русских, византийских, арабских, армянских и т. д. должны быть принесены в жертву произведению чисто религиозному, хвалебному (и, следовательно, одностороннему) только потому, что это кому-то больше нравится. А почему больше нравится, мы сейчас объясним.

Баумгартен лезет из кожи, стараясь отодвинуть елико возможно вглубь дату крещения Владимира. Почему? Потому, что это более соответствует его теории, что Владимир принял крещение под влиянием своего друга Олафа Триггвисона, будущего короля Норвегии[95]. А так как Олаф был католиком, то, следовательно, Владимир принял католичество. Понятно? Hier ist der Hund begraben![96]

Прежде чем обратиться в самых кратких чертах к этой гипотезе, нам хотелось бы напомнить Баумгартену следующий отрывок из… Баумгартена: «La saga d’Olaf Tryggwison de la plus recente redaction rapporte avec beaucoup des details d’oeuvre missionaire d’Olaf et lui atrribue exclusivement l’honneur de la conversion de Saint Vladimir. Ce récit porte incontestablement un caractère tout légendaire et, comme il ressort du texte même de la saga, ces détails furent en partie empruntés à un ouvrage du XII siècle dont valeur historique est bien douteuse» (p. 68)[97].

Здесь мы встречаемся с чисто иезуитским приемом Баумгартена: сначала он принимает — смотрите, мол, какой я объективный в отношении оценки источников! — что рассказ саги носит, бесспорно, весьма легендарный характер и включена она в труд, историческая ценность которого весьма сомнительна, а затем начинает разъяснять детали, целиком принимая за правду всю «легендарность и сомнительность» источника. Одним словом, «ловкость рук и… никакого мошенства». Как жаль, что Баумгартен не может слышать заслуженной им похвалы в ловкости!

Если мы ознакомимся с его работой об Олафе Триггвисоне, бросится в глаза невероятное нагромождение предположений на предположение; в сущности, ничего не установлено точно — ни год рождения Олафа, ни год прибытия его в Новгород, ни на ком он был женат, когда и на какое время он уезжал и возвращался на Русь и т. д., словом, сплошная каша из «может быть» и «надо думать».

Одно установлено совершенно точно, что согласно одним хроникам, Олаф был крещен в 994, а согласно другим, в 993 году, т. е. на 4 или 5 лет позже Владимира! Об этом говорят не саги, не легенды, а исторические документы. Хорош проповедник, принявший христианство на несколько лет позже убеждаемого им язычника.

На этом мы и оставим сказку о крещении Олафом Владимира — жаль времени на развенчиванье этой псевдонаучной дребедени. Перейдем теперь к вопросу, весьма связанному с крещением Руси: с какого времени на Руси оказалась митрополия и какому патриарху она была подчинена.

После длившегося столетиями признания, что Русь получила митрополию от греков, появилось мнение Приселкова (1913), затем подхваченное и другими в России и за границей (см., например: П. Е. Ковалевский. Исторический путь России. Париж, 1949, 5-е изд.), что греческая митрополия появилась на Руси только с 1037 года, а до того времени иерархия русской церкви зависела от Охридского митрополита в Болгарии.

Все «доказательства» Приселкова косвенные и притом совершенно неубедительные. Ни один русский, византийский, болгарский или римский источник не говорит об этом ни слова — факт абсолютно необъяснимый с точки зрения приселковской теории. Зато имеется много и прямых, и косвенных доказательств того, что с самого начала на Руси была греческая митрополия.

Уже Яхья Антиохийский (см. выше) указал, что «император Василий послал митрополитов (конечно, митрополита и епископов), крестивших князя и весь народ».

Далее довольно точные данные дает сравнение: «Notitia Episcopatuum»[98], опубликованная императором Львом Мудрым и патриархом Николаем Мистиком между 901–907 гг., и «Notitia» времен Алексея Комнена (1081–1118). Генрих Гёльцер (Heinrich Gölzer. Zur Zeitbestimmung der griechischen Notitiae Episcopatuum. Jahrbücher für Protestantische Theologie. XII. 1886, s. 536–554) доказал, что порядок митрополий соответствует последовательности их учреждения между 901—1084 гг. Выводы Гёльцера были подтверждены новооткрытыми «Нотициями». Отсюда можно узнать приблизительно дату учреждения Русской митрополии, если знать время основания предшествующей и последующей.

Де-Боор показал (С. De-Boor. Nachträge zu dem Notitiae Episcopatuum. Zeitschrift für Kirchengeschichte. XII. 1891, s. 321), что Гёльцер ошибся в своих расчетах на 50 лет, считая, что Кельценская митрополия[99], предшествующая Русской, была создана в 1035 году; на деле она была создана в 985 году.

С другой стороны, есть данные (см.: Fischer. Byzantinische Neugriechische Fahre. III. 1928, s. 93–95), что следующая за Русской была создана Аланская митрополия, о которой упоминается в документе, касающемся события сентября 997 — августа 998 года.

Таким образом, создание митрополии на Руси укладывается в узкий промежуток 985–997 годы, а отсюда вытекает, что Русская митрополия была основана Николаем Хрисовергом в скором времени по крещении Владимира. Можно надеяться, что дальнейшие находки еще более уточнят это предположение. К другим вопросам, связанным с русской церковью, мы надеемся еще вернуться.