Книга Игра не для слабых: Меж двух огней - Мстислав Константинович Коган

плечу.

— Спасибо. За нами должок. Вот… — я взял его руку и вложил монету в ладонь, — Выпей за наше здоровье, как будет возможность.

— Да что ты, — начал отпираться писарь, тем не менее, пряча монетку в рукав своего балахона, — Не стоило…

Я лишь молча покачал головой и пошёл дальше. Не сомневаюсь, что этот медяк — смехотворные деньги по сравнению с тем, что он получает в виде взяток, да и кошелёк уже показывал дно, но оставаться в долгу не хотелось. Общаться, впрочем, тоже. По крайней мере сегодня. Но писарь и не настаивал.

Миновали арку барбакана и остановились на привратной площади. Дитрих сначала что-то бросил своему десятнику, затем повернулся ко мне.

— Тут наши пути расходятся, — сказал рыцарь, — Мне сейчас в храмовый квартал. Докладывать коменданту о том, что случилось. Вам же лучше как можно скорее вернуться в корчму. Ночью на улицах небезопасно. Отправить с вами эскорт?

— Нет, спасибо, — отмахнулся я, — Тут недалеко. К тому же, вы и так нам сегодня здорово помогли. Считайте что за нами должок.

— Думаю теперь мы квиты, — пожал плечами Дитрих, — Ну, коли так, тогда доброй вам ночи. И не забудьте, что вас ждёт…

В этот момент к нему подбежал какой-то паренёк в простой серой робе. Судя по его взмыленному виду, несся он не щадя себя чуть ли ни с другого конца города.

— … осподин Дитрих, господин Дитрих, срочная весть! — с трудом выдавил он из себя, хрипя и давясь словами. Рыцарь нахмурился.

— Отдышись и докладывай по форме, боец, — бросил он, скрестив на груди руки и окинув паренька оценивающим взглядом.

— Докладываю, — гонец вытянулся по стойке смирно, — Нападение в торговых рядах. Отбили, но раненых и убитых больше сотни. Говорят, некоторые из горожан видели, что атакой руководил какой-то странный человек в балахоне. А ещё рассказывают, что он приказал своим тварям утаскивать под землю тела убитых. Не знаю, насколько это правда. Когда отряды ордена прибыли к месту схватки, там оставалась пара дюжин уродов. Остальные, должно быть, ушли обратно под землю.

— Дерьмо, — выругался рыцарь, сплюнув на землю, — Ёбаное дерьмо! — он повернулся ко мне, — Генри, похоже планы меняются. Вы нужны коменданту завтра. Нападения становятся всё чаще, а это значит лишь одно — синод в скором времени отправит под землю большую экспедицию, которой придётся найти и выжечь огнём логово этих уродов. Но прежде, нам понадобится любая информация, любые сведения, которые могли бы помочь нашим людям противостоять той нечисти, что обитает внизу.

— Мы были то там один раз, — пожал плечами я, — Ты всяко видел куда больше нашего, и куда лучше нас должен понимать, что такая экспедиция просто не имеет никакого смысла. Вы просто положите сотни, а то и тысячи бойцов, ничего не добившись.

— Придётся рискнуть, — покачал головой рыцарь, — Эти уроды совсем берега потеряли. Раньше они высовывались из своих нор только ночью и похищали лишь пьянчуг да бездомных, которым не посчастливилось попасться им на глаза. Тогда было время на то, чтоб методично запечатывать проходы под землю, постепенно лишая этих говнюков пространства для манёвра. Но теперь нападения происходят каждый день. Сотни убитых. Ещё больше раненых, которых всё равно приходится добивать, ведь лекарства от этой заразы до сих пор нет. Это нужно остановить. Одним мощным целенаправленным ударом выжечь логово паразитов и прекратить этот кошмар. Да, многие погибнут. Но любой солдат ордена поклялся служить не только богам, но и людям, оберегая их от ужасов, порождаемых магией. Они готовы на эту жертву. Вот только, чтоб она не была напрасной, нам нужны сведения. Любые. Так что и ваш доклад тоже лишним не будет.

— Ладно, — не стал спорить я, — Пусть тогда ждёт нас завтра утром.

— Рад слышать, — кивнул Дитрих, — В таком случае увидимся у коменданта. А теперь извини, но меня ждёт служба.

Рыцарь повернулся к гонцу и принялся о чём-то тихо его расспрашивать. Я слушать не стал. Махнул рукой своим парням и мы медленно двинулись вниз по главной улице. Обратно, к площади трёх божеств. Первое время в воздухе висела глухая, тяжелая тишина, нарушаемая лишь завыванием ветра в печных трубах, да тихим бряцаньем доспехов нескольких стражников, прогуливавшихся по проспекту. Люди уже разошлись по своим домам и заперли двери на засовы, и теперь потихоньку закрывали ставни, готовясь к ночи, которая для кого-то из них могла стать последней. Город был объят страхом. Маги об этом позаботились.

Увидев нас стражники замерли на секунду. Затем их командир что-то тихо сказал своим людям, вытащил из ножен меч и направился к нам. Второй стражник расстегнул ремень арбалета, снял с пояса козью ножку (крюк для натягивания тетивы) и принялся неторопливо, но со значением, взводить своё оружие. Последний из тройки поудобнее перехватил свой протазан (копьё с широким листовидным наконечником), и поспешил за своим командиром.

— Именем закона, что здесь происходит! — командир патруля старался говорить грозно, но в его голосе то и дело проскакивали усталые и испуганные нотки. Солдатам вышедшим в ночную стражу было явно не по себе.

— Ничего серьёзного, гражданин-начальник, — я не смог удержаться от язвительного подкола, — Вот друг перепил. Несём его теперь отдыхать. Негоже, понимаешь на улице оставлять то — у него и так тяжелая побудочка будет.

— Перепил? Ты, сука, серьёзно? Значит так, кладите это… тело, отстёгивайте оружие и бросайте на землю! Ну, живо! — в голосе командира патруля зазвучал металл. Похоже, яйца у него были. Вот только мозги отсутствовали напрочь. Что, впрочем, неудивительно. Из под широких полей шапели на меня смотрели глаза 18−19тилетнего юнца, у которого только начали проклёвываться усы. Нехватка людей в городской страже была и впрямь серьёзная. Или нехватка денег в казне, раз они не смогли нанять на эту работу кого-то вроде ребят Гайера.

Однако расклада это никак не меняло. Нас было пятеро. Их — трое. Трое человек, которых набирали на службу из тех, кто не сгодился в армии, против пятерых, прошедших не один бой вояк. Шансов у них не было при любом раскладе. К тому-же мне требовалось выпустить пар.

— А теперь слушай меня сюда, псина сутулая, — оскалился я, картинно кладя руку на эфес меча, — Вот это, как ты выразился, тело — ваша недоработка. Вместо того,