Книга Это мой ребёнок - Ирис Ленская

— Я несу полную ответственность за Нину Скворцову и готов поговорить с вами.

— Я тебе очень благодарна, но…

…но стоило Максу взять мою руку, как желание спорить мгновенно сошло на нет.

Внимательно взглянув на меня, доктор кивнул:

— Это не займёт больше десяти минут, а потом я вернусь, и мы продолжим разговор здесь. Не хочу вас пугать, но вы должны знать: сильный стресс во время беременности является одним из вероятных факторов замирания плода. Надеюсь, до этого дело не дойдёт. Именно поэтому мы и предлагаем полежать в клинике две-три недели.

Перед тем как выйти из палаты, Макс нагнулся и, поцеловав меня в лоб, прошептал:

— Помни, я всегда рядом и люблю тебя.

От этих слов стало так хорошо, вся тревога мигом улетучилась, на душе появилась необыкновенная лёгкость. Как бы ни было всё сложно, я была безумно благодарна ему за этот миг. Именно сейчас, когда мне так важно почувствовать тепло его рук и губ.

Когда они с врачом вышли, я взглянула на Алексея, который по-прежнему сидел рядом. Его тёмно-каштановые волосы были взъерошены, а карие глаза выражали такую нежность, что к горлу подступил комок.

— Лёша, — я тяжело сглотнула, — мне столько нужно сказать тебе…

Он покачал головой.

— Ты, наверное, возненавидишь меня после этого разговора…

Я открыла было рот, но он продолжал:

— …Я ведь знал, догадывался, что ты не Вика с самого начала. Понимаешь, тогда, в больнице, злость затмила все остальные мои мысли, отец поклялся, что всё отдаст Максу, а я, как дурак, решил назло им обоим привезти тебя как наследницу его состояния. Это было жестоко по отношению к ним, а больше всего — к тебе. А позже я понял, что влюбился… что люблю тебя намного больше, чем сестру…

Словно опомнившись, он прижал руки к лицу.

— …Родная моя, прости, я не должен был тревожить твоё сознание, какой же я идиот!

Я остановила его взмахом руки. Неужели он правда думает, что я смогу его возненавидеть?

— Ты столько сделал для нас с отцом. Я никогда этого не забуду. Ты нашёл меня и спас, если бы не ты, я так никогда и не узнала бы, что такое настоящая большая семья: и отец, и братья, и сестры. Я даже не могла мечтать о таком. Папа ушёл из жизни счастливым человеком, и это благодаря тебе!

— Ты любишь Макса, — отрешённо кивнул Алексей, опустив руки на колени. В его голосе не было злости, он звучал подавленно и невыразительно.

— И тебя! Ты мой самый любимый, самый преданный брат, — с жаром воскликнула я. — Благодаря тебе я встретила человека, в которого влюбилась ещё девчонкой. Ты заботился обо мне, ни разу ни в чём не упрекнул, слова грубого не сказал за всё время. Мне было так хорошо с тобой!

На губах мужчины заиграла тонкая улыбка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Именно поэтому ты и сбежала.

— Скорее, чтобы разобраться в себе и во всём… Здесь нет твоей вины, я знаю, ты хотел как лучше!

— Из больницы сбежать не получится, — Алексей поднял бровь и выразительно покосился на дверь.

— Даже и пытаться не буду, — фыркнула я. — С вами двумя мне не справиться.

— Макс не заслужил такой любви, хотя это твой выбор… — как-то криво усмехнулся Алексей, глядя, как в палату входит брат в сопровождении врача. — Пойду-ка, позвоню Виктории. Она ведь тоже в положении и, как и ты, в больнице. Вы прямо как сговорились, сестрички-лисички, обе после катастрофы потеряли память, потом влюбились и забеременели, теперь у обеих угроза выкидыша.

Прежде чем я успела осознать смысл только что сказанного, он поднялся и стремительно вышел из палаты.

Макс

Макс чувствовал: что-то должно произойти сегодня, вот прямо сейчас может решиться его судьба. Она в руках этой девчонки, которую он сначала принял за Викторию и несколько дней вымещал на ней всю свою злость, а потом… А потом чуть не разрушил такое нежное и хрупкое, сотканное из сновидений, крохотных мгновений и поцелуев счастье.

Теперь, когда Нина очнулась и её здоровью ничто не угрожает, ему безумно хотелось положить к ногам девушки весь мир, остаться с ней наедине, но рядом, как назло, постоянно крутился Алексей, без конца приходила медсестра и врач должен был завершить осмотр. В его кабинете пришлось рассказать всё: и о кораблекрушении, и о смерти отца, и как Нина узнала о гибели жениха. Стресс действительно был огромным. Ответ доктора не вызвал у Макса особого удивления: «Я не хотел пугать будущую мамочку, но вы должны знать: стресс на ранних этапах может спровоцировать гормональные изменения. Тревоги и волнения матери приводят к повышению тонуса гладкой мускулатуры, что несёт в себе угрозу выкидыша и усиление токсикоза. На фоне переживаний лёгкая утренняя тошнота может перерасти в круглосуточную, доходящую до рвоты…»

Макс был готов ухаживать за Ниной день и ночь, лишь бы смягчить этот проклятый токсикоз, но захочет ли этого она сама?

Настроение немного упало, когда Макс услышал, как Нина ласково разговаривала с Лёшкой. Её лицо выглядело таким умиротворённым, когда она взяла его за руку и призналась, что хочет многое сказать ему…

О чём, интересно, шёл разговор? Брат всё-таки добился своего. Нина в нём души не чает. А осталось ли для Макса место в её сердце? Или она так и не простит его никогда за ту ночь?.. Но он же не знал, что девушка ждёт ребёнка! И ему тогда казалось, что они оба хотели одного и того же.

Когда Алексей вышел из палаты, медсестра забрала Нину на ультразвук. И снова потянулись бесконечные минуты ожидания.

Из размышлений Макса вырвал голос брата:

— Ну что, ты, похоже, добился своего, — Лёша мрачно усмехнулся, поправляя галстук. — Нина думает только о тебе.

— А мне показалось, наоборот.

— Она никого из нас не хочет обидеть, но любит она тебя, — в голосе брата сквозил знакомый сарказм. — Везёт дуракам.

— Сам такой, — огрызнулся Макс и тут же осадил себя. Не стоит нарушать то хрупкое перемирие, которое между ними установилось. В конце концов, выбор только за Ниной. — Ладно, что там у Вики?

— Просит приехать, у Слейда какие-то дела, а она не хочет оставаться одна. Сказал, что ты не сможешь. Завтра сам вылетаю.