Книга Миледи Трех миров - Анна Ветер

Глава 13ПОХИЩЕНИЕ ВЕКА

За пару часов до бала появился Фар, сообщил, что у него все готово, и передал мне необходимый пузырек. Немного спустя Ленд буквально притащил смущенную Велу. Девушка почувствовала себя скованно, узнав, кто я есть на самом деле, но сразу повеселела и согласилась «побыть мной», лишь увидела мое шикарное маскарадное платье. Мое объяснение, что мне, мол, не хочется быть в центре внимания, ее уже нисколько не волновало. Летун ушел, на бал он не идет-скорбит из-за брата. Фара вызвал Совет. А мы с Белой, перешептываясь и хихикая, как заправские подружки, стали наряжаться.

Дожидаясь приглашения, я напомнила новой подружке, что она может делать что хочет, танцевать с кем хочет, но только ни в коем случае не снимать маску. Переночевать после бала я «великодушно разрешила» в моей комнате, так сказать, чтобы «перевоплощение» в Миледи сделать более эффектным и незабывающимся. Подружка Ленда радостно кивала, абсолютно во всем со мной соглашаясь. Наутро же она должна была покинуть замок пораньше, чтобы Совет не догадался о подлоге, и еще чтобы Вела не попала старичкам-волшебникам под горячую руку.

Наконец объявили о начале бала и пригласили Миледи пройти в зал. Вела, следуя инструкциям, кивнула и, поддерживая впереди подол платья, гордо выплыла из комнаты. Я, не обращая внимания на удивление глашатая, посеменила следом. Двери Солнечного зала широко распахнулись, и мы вышли к гостям. «Величественная Миледи» и я — ее скромная спутница.

Все внимание, на что мы и рассчитывали, собрала «Миледи», а я лишь мимолетные взгляды и улыбки. Как можно выглядеть более незаметным на балу? Быть у всех на виду, в бросающемся в глаза костюме! Потому-то дворец и лишился наиболее ярких своих штор, занавесок и скатертей в пользу моего прикида. Башмаки пришлось свистнуть у одного из джиннов — на удивление, они пришлись мне впору. На соответствующий макияж ушла вся моя походная косметика. Зато теперь признать величественную и благородную Миледи Трех миров в ярком, мешковато-нелепом костюме с бубенцами и идиотской маской на лице было просто невозможно. Короче, я нарядилась шутом, то бишь клоуном.

Я сновала среди гостей и с удивлением заметила: нас — клоунов — было трое! Вот бы не подумала, что кто-то без особой надобности, добровольно захочет стать клоуном. Фар, следуя нашему плану, ходил за Миледи-Велой, ревностно «охраняя ее покой». Через пять минут, переговорив с ней, картинно прикладывая лапу к голове (я научила), получил ее согласие удалиться и спешно вышел из зала. Убедившись, что наш подлог не раскрыли, я тоже потихоньку двинулась к выходу. Теперь пришла моя очередь сматываться. Сев у стены на пол и делая вид, что башмак натер мне ногу, я дождалась, когда на меня перестанут обращать внимание. Затем, улучив момент, тоже покинула зал.

Как мы и предполагали, коридоры были пусты — все, кто хотел, были на балу, а кто не желал там присутствовать, отдыхал от дел праведных где-нибудь по отдаленным комнатам. Сняв все бубенцы и переобувшись в кроссовки, я, стараясь меньше шуметь, двинулась на поиски тюрьмы. Ориентировалась я хорошо, да и предварительная вылазка была как нельзя кстати. Тем не менее после очередного поворота, уже было решив, что заблудилась, я начала тихо паниковать, но заветная лестница появилась за следующим поворотом.

Сев на ступеньку и зарядив, словно пушку, свою шутовскую дудочку, я стала тихо спускаться по ступенькам. Спуск совсем не был страшным и мрачным, как живописно описываются в книгах дороги к тюрьмам, — обычная лесенка, с привычным освещением и вентиляцией, просто немного удаленная от жилого крыла. Поэтому, спускаясь, я незаметно для себя предалась размышлению о бытие земном и как-то неожиданно вылетела в небольшую, ярко освещенную комнатку, в которой, развалившись в кресле, сидел джинн, о котором меня предупреждал Фар. Охранник-джинн удивленно повернул голову в мою сторону, привстал и впился в меня взглядом.

— Клоун! — вымолвил он.

— Да, клоун. Я — клоун, а ты — джинн. Джинн — клоун. Клоун заблудился, отстал от цирка, — с испугу забалаболила я, понимая, что несу несусветную чушь и нести ее мне осталось недолго, и быстро проговорила: — Клоун сыграет джинну на дудочке, джинн поможет клоуну найти выход.

Видя, что раскрываемый рот джинна принесет мне только отказ и категоричный совет выдвориться подобру-поздорову, я выхватила дудочку и резко дунула в нее пару раз. Из дудки-трубки вылетели три иголки. Одну джинн успел поймать, две другие легко вошли в его тело. Надо же, как и предсказал нан, передавая мне это снотворное, которое делают из травы дахме в его мире, джинн был материален, а не эфемерен, согласно моим представлениям! Честно говоря, я боялась не только за физическую материальность тела джинна, но и за силу снотворного. Мой телохранитель утверждал, что достаточно одной иголки для полной готовности клиента. Хотя, как он сознался, никто до этого не испытывал сие снадобье на джиннах.

Между тем джинн удивленно посмотрел на меня, склонил набок голову и… рухнул в кресло. Зычное хрюканье сразу заполнило комнату, подтверждая, что клиент действительно готов и благополучно спит. Интересно, джинны все так храпят или этот обладал исключительными голосовыми данными?

Выудив у него из складок одежды ключ-кристалл, я стала искать потайную дверь, о которой мне рассказывал Фар (он тоже тут никогда не был, просто раздобыл кое-какую информацию). На чертежах замка был указан только вход в тюрьму. Как объяснил мне нан, в этой комнате входы к трем камерам. Большего пушистик, к нашему сожалению, не знал. Не возникало у него как-то раньше необходимости интересоваться планами этого помещения, а так быстро добыть эти данные не удалось. Теперь все зависело только от моего сыскного таланта.

Шаря руками с бешеной скоростью по абсолютно гладким стенам, я неожиданно услышала за спиной злобный вопль, полный негодования, злобы и не суливший мне ничего хорошего:

— Ты-ы-ы!!!.

Резко подпрыгнув и крутанувшись на сто восемьдесят градусов, я увидела, что «усыпленный» джинн открыл глаза и встает из кресла.

— Я-я тут это, вход, то есть выход ищу, — проблеяла я, отмечая смещение своей души в пятки.

Его взгляд на секунду взметнулся куда-то влево от меня. Потом он резко взмахнул рукой в каком-то жесте, заставившем меня буквально вжаться в стену и… нечаянно вогнал в себя вторую иголку, которая, как оказалось, только зацепилась за его одежду, не долетев до цели. Джинн недоуменно посмотрел на дело своих рук и снова резко обмяк, плавно вернувшись обратно в кресло.

Я была ни жива ни мертва. Ноги стали ватными, руки дрожали. «Та-а-ак. Если действие одной иголки длится всего пару минут, то, пока так удачно начала действовать вторая, я решила, что нужно усыпить его посильнее, а не то я прямо здесь концы и отброшу. Мое тело бросят на растерзание какому-нибудь местному чудовищу, а потом сами будут ломать голову, куда же подевалась их новоявленная Миледи. Придя к этому мнению, я без каких-либо угрызений совести подошла и влила в рот спящего джинна (он был открыт, оглашая комнату зычным храпом) все содержимое пузырька снотворного, выданного мне наном. Надеюсь, этого хотя бы на пару часов хватит.