Книга Книга катастроф - Александр Юрченко

Доктор теологии Иоанн Хильдесхаймский, младший современник Иордана де Северака. за пределы Европы не выезжал, однако его описание Вавилона мало чем отличается от сомнительных рассказов путешественников. Сведения заимствованы им из хроники Оттона Фрейзингенского (XII в.). «Балдах же издревле зовется великой Вавилонией, и в нем была построена Вавилонская башня. Сам же город по причине болот, ядовитых гадов и хищных зверей построен примерно в полумиле от места, где стоял прежний Вавилон» (Иоанн Хильдесхаймский. XLIV).

Кажется, только еврейские путешественники XII в., Вениамин Тудельский и Петахия Регенсбургский, побывали на месте знаменитых развалин, поэтому в их сообщениях нет ни драматизма, ни вымыслов. «Из Багдада раби Петахия шел два дня до границы древнего Вавилона. Там дворец нечестивого Навуходоносора, в полном разрушении; а близ этих развалин стоит столб и дом Даниила, как будто вновь построенный. В доме на том месте, где Даниил сидел, лежит мраморный камень; другой такой же камень, где покоились его ноги, и наконец, выше сего также камень, где лежала книга, которую он писал. В стене, отделяющей дом Даниила от дворца Навуходоносора, видно небольшое окно, в которое Даниил клал свои рукописи…. По пути к могиле Иезекииля раби Петахия видел давно разрушенную башню Смешения языков, из обломков которой образовалась высокая гора как вечный памятник, и лежавший некогда против нее город опустошен». По словам раби Вениамина, от Багдада «один день пути до развалин древнего Вавилона, площадь которых занимает пространство тридцати миль. Там доселе еще существует разрушенный дворец Навуходоносора, в который, однако, все боятся входить, за множеством гнездящихся там змей и скорпионов»; башня Смешения языков выглядела так: «Выстроена она из кирпича, называемого лагур[61], длина ее в основании около двух миль, ширина 240 локтей, а длина 100 канн[62]; сделанные между каждыми семьюдесятью локтями дорожки вели к ступеням спиральной лестницы, по которой можно было подняться на самый верх башни; отсюда открывалось пространство па протяжении двадцати миль, так как страна вокруг обширная и плоская; но небесный огонь, упавший на эту башню, разрушил ее до основания» (Еврейские путешественники, с. 139–140,295,301).

Дополним эти рассказы сообщением из «Хроники» Оттона Фрейзингенского, располагавшего достоверными известиями: «Старый Вавилон, как нам известно от надежных людей из заморских стран, в настоящее время частично населен и называется Балдах (Багдад). Однако часть его, что соответствует словам пророчества, представляет собой пустыню, простирающуюся на десять миль до самой Вавилонской башни. Та часть, которая обитаема и именуется Балдах, очень большая и многолюдная». Анонимный автор персидской космографии XIII в., рассказав о чудесах древнего Вавилона, в заключение, отметил: «Я, раб, видел это место, оно находится между Багдадом и Куфой, однако в настоящий момент оно разрушено» (Чудеса мира. 120). Чрезвычайного скопления чудовищ в окрестностях Вавилонской башни ни один путешественник не заметил.

Для средневековых арабских ученых Вавилонская башня была символом человеческих достижений и человеческой гордыни, расценивавшейся как вызов Богу. Такой взгляд представлен в космографии ад-Димашки: «Знатоки преданий и историки пишут, что первое величественное сооружение на Земле после Потопа возвел Нимруд Великий, сын Куша и внук Хама. Это была башня, которая называлась Спиральной. Строилась она на земле Вавилона, и сейчас еще сохраняются ее следы в виде холма, похожего на гору. Длина ее составляла 5000 локтей, а возводилась она из камня, кирпича, скреплявшегося свинцом, воском и молоком. Нимруд хотел построить эту башню на тот случай, если хлынет второй Потоп. Но Всевышний разрушил ее однажды ночью криком и разобщил язык людей на много языков, и “забабиляли” они с тех пор на разных языках, отчего и место называется Бабил».

В космографии ал-Бакуви, современника Иоганна Шильтбергера, говорится: «Бабил — название поселения, находившегося с давних времен на берегу одного из рукавов Евфрата в Ираке. И до сих пор люди растаскивают его кирпичи. Там [находится] колодец Даниила — да будет мир над ним! — к которому устремляются иудеи и христиане в определенное время года. Большинство людей утверждает, что это — колодец Харута и Марута, в котором они перевернуты вниз головой» (ал-Бакуви. III. 23). Харут и Марут — ангелы, согрешившие на земле; лишенные крыльев за то, что не устояли перед прекрасной женщиной, они подвергаются мучительному наказанию в подземной темнице в Вавилоне.

У мусульман был свой мифический Вавилон.

§ 41. Астрологический прогноз

«Поистине неистощима жизненная сила итальянского искусства. Но вот, неожиданно, в 1348 г. на этот край с его сказочным обилием прекрасных шедевров обрушилась катастрофа: эпидемия “черной смерти”. Это была оборотная сторона европейской экспансии. Действительно, возбудитель болезни пришел тем же путем, каким возвращался Марко Поло».

Мысль Жоржа Дюби о неожиданном вторжении чумы в Европу вызывает сомнения. Предупреждения звучали задолго до катастрофы, и тому есть свидетельства. Что же касается пути Марко Поло, то, как известно, венецианец возвратился морским путем через Индию, а чума пришла через евразийские степи и Крым. Считать, вслед за Ж. Дюби, чуму возмездием за сухопутную торговлю с Китаем означало бы свести почти планетарное событие к печальной участи нескольких итальянских городов. Природе нет дела до Культуры, но не наоборот. Вот этим вопросом мы и займемся.

В 1330 г. византийский двор был встревожен астрологическим прогнозом, согласно которому грядет столкновение ветров, разрушение городов и возвышение гор. Предсказание гласило, что от движения ветра истлеют человеческие тела. Ученый муж Никифор Григора, занимавшийся астрономией, снизошел по просьбе друзей к оценке вероятности исполнения прогноза, который казался ему совершенной глупостью, достойной лишь иронической насмешки.

«От итальянцев и обитателей Колхиды, составляющих отрасль персов, были присланы в Византию письма, в которых с величайшей гордостью и напыщенностью делались ребяческие и глупые предсказания, с какими обращаются флейтщицы и танцовщицы в публичных домах к своим любезным, — сообщает Никифор Григора. — Нет нужды говорить, что дело крайне безрассудное — убеждать в чем-либо людей пустых и надменных и обращать внимание на все, что ни родится в их ветреных головах. Обличить и опровергнуть таких-то людей убеждали меня многие из моих друзей, не знаю, с целью ли испытать меня, как делали состязатели на олимпийских бегах (они предварительно в разных местах выезжали беговых лошадей), или с целью извлечь отсюда для себя какое-либо удовольствие». Об удовольствиях ли речь? С какой целью прогноз был передан в руки ученому? Вопрос не праздный, поскольку мы знаем, что предсказание о смертоносном ветре исполнилось.

Астрологический прогноз опирается на интуицию. Предчувствия астролога оформляются в категориях магической картины мира, и, как правило, такой прогноз затрагивает сферы, недоступные ученому знанию. По словам историка Алена де Либера, «в непреходящей практике астрологии есть нечто необъяснимое и чарующее. В ней можно видеть симптом бессилия науки, ее неспособности создать особую “научную культуру”, в ней можно разглядеть и непреоборимую потребность в вере». Те, кто доверял прогнозу, хотели проверить его разными способами, потому и вручили его человеку, имевшему репутацию ученого.